внутреннего эфира были изрядно истощены и я уже было подумал прекратить тренировки на сегодня. В голове гудело, руки покрылись волдырями, но в последний момент цвет нити сменился с красного на зелёный, а жжение в ладонях сменилось приятной прохладой.
— Ну наконец-то! — выдохнув, едва слышно произнёс я, открывая глаза. Естественно, я ничего не увидел, так как целительная нить была слабой, и её мог заметить только очень чувствительный к эфиру одарённый.
Но тем лучше, так как в суматохе боя мало кто обратит внимание на столь слабые лучи энергии, лишь будет в недоумении, почему мои бойцы не падают от смертельных ран. Главное — вовремя вливать в них эфир да самому использовать кристаллы тримития.
Встряхнул головой, окончательно приходя в себя, и посмотрел на часы. Присвистнул. Неплохо так посидел, считай полдня. Проверил коммутатор, убедившись, что ничего срочного не произошло и город живет своей жизнью, не требуя моего сиюминутного вмешательства.
Так что с чистой совестью приняв душ и сходив в столовую, которая по-прежнему функционировала, несмотря на то, что в городе уже открыли небольшой трактир, решил первым делом заглянуть в лабораторию к Морозовой. Тем более, как я узнал у Гюнтера, именно там Астрид последние дни проводила большую часть времени.
— Так осторожнее, осторожнее говорю! — едва зайдя в лабораторию и услышав настороженный шепот Морозовой, потянулся к пистолету. — Не провоцируй его! Блин, он из клетки выбрался!
— Да вижу я, не отвлекайте, пожалуйста! — голосок Астрид звенел от напряжения, но страха я в нём не ощущал, тем не менее, стараясь ступать как можно мягче, двинулся меж уставленных различными приборами столов в соседнее помещение, откуда шли непонятные разговоры.
— Заставь его присесть, — не унималась Морозова.
Я же, раздвинув прозрачную завесу, первым делом осмотрел небольшое помещение, используемое в качестве зверинца для мелких тварей.
Ничего необычного среди многочисленных шкафов и ящиков замечено не было, конечно, если не считать за таковое забившуюся в угол ассистентку, старающуюся не отрывать глаз от документов на столе, и Морозову со Штейн, облачённых словно пасечники, то есть в большие балахоны и шлема. Разве что их одежда была прошита металлическими нитями и выглядела довольно прочной.
— Он сопротивляется! — Астрид, шагнув в сторону, поправила громоздкий шлем с металлической сеткой вместо забрала и открыла мне вид на крупное, размером с кулак, насекомое, внешне напоминающее богомола, только сиреневой окраски. — Что-то мешает…
Девочка повернула голову в мою сторону, и мелкая тварь, воспользовавшись моментом, прыгнула на неё. Но прежде чем я успел выстрелить, Морозова толкнула Штейн в сторону, одновременно с этим опуская на насекомое увесистую киянку, подозрительно заляпанную зелёной краской.
Ксения, ассистентка Морозовой, оторвавшись от бумаг, громко сглотнула и, позеленев, уставилась обратно в бумаги. Судя по тому, что она не упала в обморок, подобное произошло не в первый раз.
— Ну и кто мне объяснит, что тут происходит? — сдвинув какие-то пробирки в сторону и усевшись на край стола, вопросительно уставился я на двух блондинок.
— Ничего особенного, Игорь Владиславович, эксперименты вот проводим — пряча за спину киянку с прилипшими останками твари, неуверенно произнесла Анастасия. — Госпожа Штейн вызвалась помочь в кое-каких исследованиях.
— Это я вижу. Почему без охраны? — строго спросил я.
— Посторонние люди отвлекают Астрид и сбивают настройку, а у нас и так скоро подопытные закончатся. Вот, ещё на одного меньше стало! — неожиданно перешла в атаку Морозова, видимо, оправившись от испуга.
— Но-но, это я пришёл сюда ругать, а не чтобы на меня ругались, — погрозил я пальцем девушке. — В чём суть эксперимента и какое преимущество он может нам предоставить в обозримом будущем? И не надо мне сейчас про продвижение науки говорить, — остановил я набравшую полную грудь воздуха учёную.
— Скучный вы в некоторых моментах, мой патриарх, — покачала головой Морозова. — Астрид, продемонстрируй, пожалуйста, моему господину, чем мы тут занимаемся.
Молчавшая до этого момента Штейн, на которую порой в моём присутствии накатывали приступы робости, кивнула и повернулась к столу.
Морозова же тем временем открыла одной рукой очередную клетку, выпуская наружу «богомола», а второй по-прежнему сжимала киянку. Боевая девица, что тут сказать.
Насекомое не спешило выбираться наружу, но тут я почувствовал, как в девочке всколыхнулся эфир и потянулся наружу. Но, к моему удивлению, направлен он был не на богомола, а на ту самую мелочь, на исследовании которой был разработан куб-приманиватель.
Раздался едва слышимый стрекот, и богомол, дёргаясь словно сломанный робот, принялся выбираться наружу, правда, на него я смотрел вполглаза, наблюдая в основном за Астрид.
Эфир в теле девочки возмущался, и она с трудом контролировала его, но, если сравнивать нашу первую встречу, она делает определённые успехи. Всё же надо будет её лично потренировать.
Ядро Штейн принялось быстро опустошаться, и у меня мелькнула мысль проверить на ней свою исцеляющую нить, попробовав передать свой эфир, но решил не рисковать. Не время пока ей знать обо всех моих способностях.
— Заставь его подпрыгнуть, — шёпотом произнесла Морозова, на что Астрид кивнула, и я увидел, как богомол оторвал передние лапы от стола и потянулся вверх. Но как-то неуверенно, будто не понимал, что от него хотят.
Штейн напряглась, и я заметил, как на её лбу выступили капельки пота. Ещё мгновение, и её ядро опустело.
Девочка, пошатнувшись, стала заваливаться назад, но я успел её подхватить, а Морозова тем временем расплющила насекомое, посадив мне на мундир зелёное пятно приличных размеров.
— Перенапряглась. Видимо, хотела вас впечатлить, Игорь Владиславович, — произнесла Анастасия, стоило мне усадить Астрид на кресло и снять с неё шлем.
Глаза у девочки оказались закрыты, но дыхание было ровным, а сердце билось размеренно.
— Надеюсь, вы такое не каждый день вытворяете? Не хотелось бы, чтобы Астрид надорвалась, — убедившись, что с девочкой всё в порядке, повернулся к Анастасии. В углу раздалось лёгкое хмыканье.
— Нет, такое впервые, — ответила Морозова, сняв шлем и принявшись стягивать защитный костюм. — Уже четвёртый день опытов, и мы достигли приличных успехов. Что вы на меня так смотрите?
Вот действительно, с чего я бы мог так смотреть на красивую женщину, которая под защитным костюмом оказалась облачена в тонкий обтягивающий комбинезон, мало что скрывающий.
— Что? Знаете, как жарко в этой штуке? Приходится одеваться, как можно легче. Ксения, лапочка, можешь Астрид отвести в комнату? — несмотря на сказанное, девушку явно не смутил мой взгляд, да и, судя по движениям, она давала возможность рассмотреть себя со всех сторон.
— Хорошо, Анастасия Олеговна, — кивнула ассистентка.
Подскочив из-за стола и позвав охранника, она вместе с ним унесла девочку прочь из лаборатории.
— И всё же хотелось бы услышать подробности. Что из себя представляет дар Астрид я примерно в курсе, но при чём тут эти насекомые? — дождавшись, с некоторым сожалением, когда Морозова накинет халат, спросил я.
— Если совсем кратко, то малышка не только считывает эмоции, но и может их пересылать. Правда, это очень затратно, особенно, при работе с разумными и, особенно, для детского мозга, — пустилась в объяснения женщина. — Вот мне и пришла мысль попробовать её дар на животных. Я как раз работала с проблемой генератора-приманки, точнее, с остаточными возмущениями, из-за которых звери продолжают нападать даже после его выключения.
В общем со слов Морозовой выходило, что Астрид пыталась использовать дар на всех тварях, что были в лаборатории, но опытном путём выяснилось, что даже эти самые богомолы не обращали внимание на потуги баронессы Штейн.
Но Морозова оказалась чересчур упертой, так что попросила девочку попытаться воздействовать на одну из особей колонии насекомых. И о чудо, это сработало, правда, с неожиданным эффектом. Мелкая тварь послужила ретранслятором, передав команду сидящему в соседней клетке шестиногому «пуделю».
— Вы бы знали, Игорь, сколько времени я потратила, пока сообразила, в чём причина помешательства этой милой собачки, пытающейся без видимых причин выбить дверцу клетки, — сокрушённо произнесла Морозова, а я вспомнил внешний вид «милой собачки» и окончательно пришёл к выводу, что у нас разное понимание этого слова. — По итогу мы выяснили, что Астрид пока может контролировать только одного жука-ретранслятора, а через него живой организм размером не больше богомола, — девушка кивнула в сторону зелёных клякс, которыми были заляпаны весь стол и часть стены, у которой тот стоял.
