степь, появляются поля, засеянные хлопком, сады, бахчи.
Человек с кетменем, Фархад… Сколько легенд, овеянных романтикой, сложено о нем. Он сполна заслужил их, мужественный и трудолюбивый человек, веками обрабатывавший землю, добывавший воду одним-единственным орудием — кетменем. Но взглянем на эти необъятные просторы, на солончаки Голодной степи и представим себе крестьянина, взмахивающего кетменем, что мог бы он сделать здесь? Только механизация, только техника в силах проделать эту титаническую работу, это «сотворение земли», которая превратит Голодную степь в цветущий край. И вот они уже перед вами, молодые сады, зеленые хлопковые поля.
Через дорогу протянут длинный кусок красного кумача, и на нем белыми буквами слова: «Анджела Дэвис у нас!» В этом категорическом заявлении есть и радость встречи с Анджелой, и гордость за ее мужество и за то, что в борьбе за ее освобождение участвовали и они, строители и хлопкоробы Голодной степи.
Это въезд в Янгиер, город, где находится штаб тех грандиозных преобразовательных работ, часть которых мы только что видели.
Первая попытка освоить Голодную степь была сделана, как говорят историки, в XVI веке, когда ценой огромных усилий и жертв провели канал от реки Зеравшан. Но человек оказался бессильным и отступил.
И вот в 1918 году, когда едва прошел год после свершения Октябрьской социалистической революции, Ленин, «кремлевский мечтатель», подписал декрет об орошении Голодной степи. Впереди еще были годы, когда молодой Советской республике пришлось сражаться против иностранной интервенции и внутренней контрреволюции, годы коренной перестройки экономики страны, годы величайших испытаний Отечественной войны. И все эти годы, то откладывая, то снова вынимая проекты, советские государственные органы, ученые готовились к практическому выполнению указания Ленина.
В 1948 году, когда еще залечивались раны, нанесенные войной, была введена в строй Фархадская ГЭС, что дало возможность поднять уровень воды в Сырдарье и создать оросительную систему. Тогда-то и был выстроен город Янгиер, что в переводе с узбекского означает «Новая земля». Янгиер стал как бы столицей Голодной степи.
В 1956 году было принято специальное постановление правительства СССР об орошении и освоении Голодной степи, создан Голодностепстрой. Здание управления стоит на улице Набережной, проходящей вдоль канала.
Как раз в этом здании и шла беседа наших американских гостей с руководителями Голодностепского госстроительства. Все разместились за длинным столом, который буквально ломился от расставленных на нем ваз с виноградом, дынями, арбузами, с тарелками пышных узбекских лепешек. «Все местное», — заверили гостей хозяева.
У большой карты Голодной степи стоял стройный узбек. Тухтамыш Баймиров, начальник этого гигантского строительства. Т. Баймиров уже известен как большой специалист по сельскому хозяйству, лауреат Ленинской премии. Низким, мягким голосом Т. Баймиров выкладывает прямо-таки потрясающие цифры.
С тех пор как на безжизненные голодностепские пространства пришли первые строители, уже 200 тысяч гектаров превращены в плодородные хлопковые поля и цветущие сады, с новыми благоустроенными поселками и городами.
Строители, преобразующие Голодную степь, — это молодежь, в основном добровольцы.
В Москве, в ЦК ВЛКСМ Анджела и ее друзья видели большую карту Советского Союза. В дни Отечественной войны на том же месте тоже висела карта, на ней тогда флажками отмечались линии фронтов. Теперь на карте красными флажками отмечены самые важные стройки страны, которые ВЛКСМ объявил ударными Комсомольскими. На эти стройки едут энтузиасты-добровольцы по путевке комсомола. Одной из таких ударных строек ВЛКСМ объявил строительство по преобразованию Голодной степи.
Здесь живут и работают люди многих национальностей — настоящий интернационал! Работают с подлинно революционным энтузиазмом, продолжая традиции своих отцов и дедов. Уже обрабатываются новые, «сделанные» земли и собираются с них отменные урожаи. Уже создаются молодые семьи. Недаром повсюду мы видели много маленьких голодностепцев, здоровых, крепких и очень веселых.
Главное, ради чего тысячи молодых строителей осваивают Голодную степь, — это хлопок. Первой страной по производству хлопка долгое время были Соединенные Штаты. Однако за последние три года Советский Союз превзошел их. Осваиваются новые территории, выводятся новые сорта, расширяется ирригация. Создана хлопкоуборочная машина. Это значит, что на древних узбекских землях, где в былые времена крестьянин-одиночка работал кетменем, а его жена под палящим солнцем вручную собирала коробочки хлопка, теперь создана огромная армия механизаторов. И состоит она из молодежи.
Ровным, аккуратным почерком записывала эти сведения в свой блокнот Анджела, а потом отложила в сторону ручку и сказала:
— Хлопок, который начали когда-то выращивать на Юге США, полит кровью и потом черных рабов. И сейчас это также тяжкий труд негров.
— У нас на Юге, — подхватил Франклин Александер, — огромные земли принадлежат сенатору Истленду, который является одним из главных расистов. Он ввел на плантациях машины, и это сразу привело к массовой безработице. Многие вынуждены были перебираться в город, но это тоже не сахар…
— Возможно, — добавила Кендра, — вам покажется невероятным, но в США рабочие и профсоюзы зачастую выступают против механизации.
— Мы не боимся машин, — ответил Тухтамыш Баймиров. — В социалистическом обществе машина — друг рабочего и крестьянина, вообще друг человека. Мы не боимся безработицы. В плановом социалистическом хозяйстве каждый человек будет иметь работу.
Наоборот, мы все еще испытываем нехватку рабочих рук.
— Не найдется ли для меня какого-нибудь места, ну, скажем, ученика? — шутит Франклин.
— А для меня места учителя? — вторит ему Анджела.
— Пожалуйста, — подхватывает секретарь райкома партии. — Нам как раз очень нужны здесь преподаватели английского языка. Да и философией наша молодежь очень интересуется.
Под окнами дома на улице собралось много молодежи и подростков. Ребята терпеливо ждут своей очереди. И когда Анджела выходит из здания, ее сразу берут в тесное кольцо. «Анджела, ты молодец!» — кричат те, кто стоит подальше, другие просто улыбаются, а те, кто рядом, решаются ласково погладить ее по руке. На гостей накидывают национальные халаты, на головы надевают красивые вышитые тюбетейки. На пышных волосах Анджелы тюбетейка не держится, сползает. Она ловит ее руками, и все вместе с ней весело смеются…
Весь день провели Анджела и ее друзья среди тех, кто дает новую жизнь Голодной степи. В городе, где над крышей каждого дома возвышается телевизионная антенна, есть, разумеется, и Дом культуры, и школы, и библиотеки, и детские сады. Хотя было воскресенье и детишки проводили его дома, молодая женщина, директор детского сада, показала американским гостям и столовую, и спальню, и игровую площадку под густыми деревьями на внутреннем дворе, и подарила на память симпатичные игрушки.
Рабочие совхозов живут в новых современных поселках, но есть у хлопкороба второй, летний дом. Это полевой стан, место, где во время сезонных работ живут бригады. Побывали наши гости и на одном из таких станов.
На невысоком пригорке стоит
