хитрости и ловкости позавидовал бы сам королевский казначей. Он охотно отпускал товары в долг. Медленно, но неуклонно, росли долги луговчан перед торговой лавкой, и вместе с этим рос достаток семейства Люше. Рано или поздно должникам приходилось расплачиваться. Если денег не было, то платили посудой, одеждой, домашней птицей, овцой, коровой или даже лошадью. Все это потом можно было выкупить, только — чуть дороже. Разница в цене была небольшая, но поскольку должников было много, доход был ощутим.
В этот раз он не потребует возвращения долгов. Он не жадный. Он не только простит всем долги, но и поможет людям разбогатеть. Лавочник был уверен: стоит только упомянуть сокровища, как мелкий собственник, сидящий в душе каждого крестьянина, поднимется во весь рост. Алчность победит трусость и сомнения. Любой, кто встанет на пути к сокровищам, будет сметен. В гневе народ страшен. И тогда берегись, дракон!
Да, все выходило именно так. Момент был самый подходящий. Гийом решил действовать, не дожидаясь возвращения старосты, который мог остановить луговчан.
* * *
На следующий день Люше встал засветло. Наскоро позавтракав, он не стал открывать лавку, а направился прямиком на деревенскую площадь, в центре которой на перекладине висел ревун — колокол, собиравший всех луговчан при пожаре, начале войны, нападении волков и в других экстренных случаях.
Гийом торопился собрать людей на площади, пока те не разбежались по своим делам. Провернуть все надо было сегодня. Завтра может вернуться рассудительный Софиади и помещать осуществить задуманное. Утро в деревне начинается с петухами. Помедлишь — не увидишь и половины луговчан, а против дракона каждый человек на вес золота, так как придется брать числом. Это тебе не защищенные доспехами рыцари на быстрых лошадях. Одно слово — деревенщина! Эх… Но что делать? С господами Люше связываться не хотел. Он играл по-крупному, рискуя, но рассчитывая на солидный куш. Выбор был сделан в пользу отчаянной смелости простолюдинов, готовых ради благополучия своих многочисленных семейств на все. Лошадей и доспехи должны были заменить прирожденная храбрость луговчан и разбуженная Люше жадность мелкого собственника.
Бом-бом! Бом-бом! — прогоняя сонное спокойствие, тревожно разнеслось по деревне.
Бом-бом! Бом-бом! — Люше остервенело дергал веревку, полный решимости осуществить свой замысел. Казалось, он держит за хвост саму судьбу.
Бом-бом! Бом-бом! — послушно отзывался вещий колокол. Нет, Люше не упустит свой Шанс. Он добьется поставленной цели, во что бы то ни стало. Его некому остановить. В конце концов, он заслужил это! Теперь или никогда. — Бом-бом! Бом-бом!..
Не прошло и пяти минут, как площадь заполнилась народом. Люди растерянно переговаривались, пожимая плечами в тревожных ожиданиях. Были здесь и Хельга с Никосом. Заслышав зов ревуна, они прибежали на площадь одними из первых, волнуясь, не случилось ли что с Костой. Но, увидев лавочника, разочарованно стали ждать других известий.
— Что случилось? — наконец выкрикнул Джузеппе Липпи.
Люше остановился. Оглядел притихшую площадь. Все взгляды были устремлены на него. Выждав минуту, концентрируя внимание односельчан, лавочник, наконец, начал свою речь:
— Беда! Беда прилетела из-за гор, луговчане! Дракон объявился в наших краях.
— Дракон?! — выдохнула толпа. Никос испуганно вздрогнул. Хельга положила руки на плечи сына, успокаивая его и одновременно удерживая от участия в разговорах. Прерывая начавшийся ропот, Люше поднял руку и продолжил.
— Да, дракон. Долгое время мы жили относительно спокойно, охраняли свои стада от серых хищников, периодически устраивая облавы, и думали, что так будет вечно. Но теперь все изменится. Ненасытный змей раскинул свои крылья над Изумрудной долиной! Матери перестанут выпускать детей на улицу, опасаясь похищений, но отныне даже в собственном доме, который дракон может легко спалить, никто не будет чувствовать себя в безопасности. Несколько раз на прошлой неделе его видели над деревней и в ее окрестностях. Сытой и спокойной жизни пришел конец. Холодные змеиные глаза уже высматривают добычу! Что станет с нашими стадами, нашей землей, нашими домами и домочадцами?! Кто поможет нам? Как долго нам ждать избавления от крылатого монстра, облюбовавшего в качестве убежища одну из пещер Драконьей гряды? Сколько людей погибнет за это время? Сколько овец сгинет бесследно? Это не альпийские волки. Это ненасытный дракон!..
Гийом остановился, всем своим видом показывая, что от волнения у него перехватило дыхание. «По-моему, хватит, — решил лавочник. — Пора дать людям возможность перекинуться парой фраз, заводя и накручивая друг друга».
Толпа взволновано загомонила. Женщины охали, маленькие дети у них на руках плакали, чувствуя волнение матерей. Мужчины гневно сверкали глазами. Кое-кто уже потрясал кулаком.
Никосу стало не по себе. Ему хотелось вступиться за Добружа, объяснить всем, что его друг не такой, как говорит Люше. Хотелось рассказать про стычку с альпийскими волками. Но люди вокруг были так возбуждены. Мальчик видел их лица, слышал возмущенные слова и понимал, что слушать его никто не станет. Напряжение быстро росло. Раздались выкрики:
— Мы должны защищаться!
— Прогнали волков, прогоним и дракона!!
— Это точно один дракон?!
Люше понял, что пора брать толпу в свои руки. Он снова поднял правую руку вверх, призывая к спокойствию, и произнес:
— На наше счастье дракон всего один… Пока один. Но медлить нельзя. Мы должны его опередить. Задавить гадину в логове, не дав размножиться!
— Ищи ветра в поле, Гийом! — выкрикнул Жан Труссо, удачливый охотник, лучший стрелок из лука и арбалета в Изумрудной долине. — Нам за месяц не обойти всех пещер на этой стороне Драконьей гряды.
Народ вновь возбужденно зашумел:
— Не только дракон знает, где живут люди — его добыча! — повысил голос Люше. — Люди тоже знают, где живет дракон. Мой бесстрашный сын, Эжен, рискуя жизнью, нашел его пещеру.
— Уж не ты ли, Гийом, сунешь в нее свой длинный нос? — с издевкой спросил сыровар Броди.
— Ты совершенно прав, Федерико. Одному туда соваться — самоубийство. Мы должны выступить против него все вместе. Только сообща мы сможем одолеть дракона! Я знаю дорогу. Труссо знает, как обложить зверя в его логове, выкурить из пещеры. Наши остро наточенные вилы и косы не хуже рыцарских копий и алебард. А тяжелые цепы?! Если мы набросимся на него все вместе и одновременно, он не отобьется…
При этих словах Никос гневно сжал кулаки. Ах, как хотелось ему сейчас поколотить Эжена и самого Гийома, который продолжал увещевать луговчан:
— Конечно, это очень опасное дело. Не для трусливых слабаков. Кто боится за свою жизнь и не ценит жизнь своей жены и детей, может оставаться и ждать дракона в гости!..
Луговчане притихли.
— Только как бы не пожалеть потом! — продолжил Люше. — А тот, кто останется, пожалеет в любом случае.
