только на замок Блэкроуз и на земли, которые он узурпировал. Другие члены его семьи почти всегда закрывали глаза на его команды, и он был просто титульным лидером, которого полностью игнорировали бы, если бы не Замок Блэкроуз.
Некоторые историки, изучавшие родословную Архерона, пришли к выводу, что у Археронов есть одна история... Когда в их рядах не было великого князя: в их родословной шла мятежная полоса. Никакой Архерон не был в подчинении у другого, даже если другой был их собственным отцом.
Исследование не было точным, и историки не были очень осведомленными или авторитетными. Холодная, суровая правда заключалась в том, что они должны спонсировать Археронов, или окажутся на улицах. Те, у кого есть потенциал, не хотели бы вдаваться в исследования неизведанной семьи, ибо в конечном счете - умрут, преследуемые и нищие на улице.
Ходили слухи, что лидер семьи просмотрел на исследования всего несколько секунд, и как только он это сделал - приказал всем своим соратникам прекратить поддержку историков. Это был первый раз, когда мятежные Архероны выполнили приказ. Для этого была только одна причина. Даже если бы отчет был наполнен полной глупостью, с нелогичными утверждениями и необоснованными обвинениями, их заключение было абсолютной истиной.
Деревня Рузленд была всего в 3000 миль от Азана, поездка занимала меньше, чем полмесяца. Мордред рассказывал Ричарду о семейной истории во время поездки, а также, поведал некоторую информацию о таможнях и распределении власти на материке. K тому времени, когда они прибыли в Азан, Ричард узнал немного больше о своей семье.
Семья. Это был довольно новый термин для мальчика, ведь он не мог даже понять поведение отца в прошлом. Однако это было очень важно для могучего рыцаря, и имело более широкий смысл, чем прежде. Это были не только прямые и дальние родственники, в том числе различные дворяне и рыцари под различными титулами. Различные родословные обладали разными способностями, и их комбинации часто приводили к появлению новых сил. Некоторые были сильнее других. И многие погибли, когда преследовали их. И поэтому, королевский брак имел совершенно иное значение в Норланде. Это была не просто политика, это также предназначалось для создания более сильных, более влиятельных потомков.
Когда Ричард стал перед входом в замок, он должен был уже хорошо знать свои корни. Архероны... Однако, он оказался более смущенным, чем когда-либо, перед информацией, которую Мордред дал ему. Это были словно крошечные кусочки головоломки, которые он не мог собрать.
Глава 7.1
Глaва 7_1. Heпобедимая женщина
Аpмия была распущена по возвращению в Азан. Люди вернулись в свои дома, чтобы отдохнуть. Мордред вошел в замок Блэкроуз с Ричардом, идущим позади. Он поселил его в гостевую комнату, на окраине замка. Две молодые горничные вскоре принесли Ричарду новую одежду и аксессуары, даже заполнили деревянную ванну горячей водой. Маркиз Гатон увидит его за обедом, и к тому времени мальчику придется искупаться, переодеться и отдохнуть.
Ричард быстро закончил принимать ванну, оставив себе час, чтобы отдохнуть в постели после переодевания. Xоть он и устал от долгого и трудного путешествия, он никак не мог успокоить свой возбужденный мозг. Две служанки лично купали его, и он даже не поднял палец до окончания процесса. Oн пытался отказаться, и даже боролся, но они легко подавили любое сопротивление. Они были сильнее, чем начальник деревни. Они казались деликатными, но Ричард не смог противостоять им вообще, в итоге - послушно позволил им помыть себя с ног до головы. Даже корни волос и уши были вычищены до скрипа.
Kомната для гостей в которой поселили Ричарда, была не очень дорогой, но потолок в ней был более пяти метров. Bысокое и узкое окно было расположено на высоте в три метра, позволяя дневному свету сиять на неполированных обсидиановых стенах. Грубые стены были украшены гобеленами, мечами и щитами, с алым оттенком, который Ричард не мог отличить от высохшей крови. Cама комната была темной, и даже в полдень не было света. Он чувствовал зловещую ауру, излучаемую из всех уголков комнаты, когда лежал в постели.
В его венах также тек огонь: что-то начали делать две девицы. Они тайно хихикали между собой во время купания, но умный мальчик знал о своих «особых» намерениях.
По мере того, как мрачная, холодная и жгучая жара затрагивала его, мысли Ричарда стали еще более хаотичными. С тех пор, как он покинул Рузленд, со времени церемонии просвещения в ту судьбоносную ночь, все было похоже на сон. Мир сейчас казался просто нереальным.
Наконец, он услышал стук в дверь, и тогда он задумался. Пришло время обеда, и его отвели в обеденный зал в замке, который находился довольно далеко от комнаты для гостей. Когда он следовал за горничной на место, единственное, что впечатлило Ричарда, это то, что замок был большим и темным. Все здания были очень высокими. Настолько, что хоть длинный и извилистый проход был освещен, свет не мог освещать каждый угол. Он оставлял силуэты, нависшие над замком среди качающихся теней и кусочков темноты, и ничего нормального в этом не было.
В центре замка была открытая площадка, мимо которой Ричард проходил и раньше. Там качались мерцающие тени, которые беспорядочно улавливались зрением, и заставляли его непроизвольно напрягаться.
Слабый запах рассеянный по всему замку, задерживался и цеплялся за него с каждым шагом. Это заставило Ричарда чувствовать себя отвратительно и неудобно в глубине души. То было отвращение, которое он не мог выразить словами.
Столовая, в которую его привели, была не самой большой в замке Блэкроуз, но ее размеры по-прежнему были подобающими для маркиза. Зал был пятнадцатиметровый, чрезвычайно высокий и мрачный, несмотря на факелы, выстилающие стены. Их свет едва мог осветить роспись на купольной крыше.
Стол был двенадцати метров, и Ричард сидел на одном конце, одетый в одежду молодого благородного человека. Он столкнулся взглядом с отцом через стол, который мог одновременно обслуживать до тридцати человек.
Отец был странным, харизматичным человеком, с улыбкой на лице. Его волосы лежали так аккуратно, что ни один волосок не выбивался, образуя тем самым неотъемлемую часть лица, наряду с короткими, толстыми усами. Время уже оставило заметный след: тонкие морщины ползли по углам глаз. Эти изумрудные глаза были чисты и ясны. Но те, кто смотрел в них, чувствовали, что смотрят в бездну. Невзирая на сына, он умело нарезал жареные отбивные из баранины на тарелке, иногда потягивая красное вино. Его действия были странно ритмичными; на самом деле даже самый дотошный тренер по этикету не смог бы выявить какие-либо промахи в его манерах. Конечно, он ел слишком быстро и слишком много, но его элегантность не
