живших когда-либо на земле людей. Без этого «милосердный» бог почему-то не мог решиться их простить.
Так апостолы перемешали еврейский обычай с египетскими и вавилонскими преданиями и ввели праздник воскресения Христа, заодно назвав его греческим словом «пасха».
Но чтобы христианский праздник не спутали с еврейским, руководители церкви приняли строгое постановление — праздновать христианскую пасху либо позже, либо раньше еврейской.
ПАУКИ И МУХИ
Те, кто сделал своим символом золотой крест, оплели верующих тонкими сетями угроз и обманов, использовали сказки о рае и аде, к которым издавна прибегали жрецы почти всех религий.
С тех пор как люди начали задумываться над жизнью, им все труднее было примириться с мыслью о неизбежной смерти, которая сводила на нет всю прежнюю жизнь человека.
Как же так? Жил человек, жил, старался всегда поступать честно, трудился, голодал, наконец, умер. И все? Неужели ему не будет никакой награды за тяжелую жизнь, за хорошие поступки?
А рядом жил другой. Обманывал и клеветал, грабил и притеснял, сладко ел и пил за счет бедняков, наживал богатства нечестным путем. Потом тоже умер. И никакое наказание за все преступления его не постигло.
Где же здесь справедливость?
И вот, рядом с верой в избавителя, в мечтах простых людей всегда жила вера в то, что в другой, загробной жизни справедливость восторжествует. Честность там будет вознаграждена, а ложь и подлость понесут наказание.
Эту благородную мечту простых людей о справедливости также использовали для укрепления своей власти сперва жрецы, а потом и основатели других религий. Уже в Древнем Египте жрецы рассказывали приходящим в храмы, что больше всего нужно заботиться не о жизни на земле, которую можно как-нибудь перетерпеть, а о том, что будет с человеком после смерти. По словам жрецов, душа умершего предстанет перед судьями, которые взвесят на больших весах его сердце. А покойник должен будет в это время рассказывать о всех своих хороших и дурных поступках. Чем больше на совести человека грехов, тем тяжелее становится его сердце.
Если сердце умершего окажется легким, он попадет в подземное царство Озириса. Там много воды и пшеница выше человеческого роста. Попавшие туда живут вместе с богами, питаются их вкусной пищей и катаются в украшенной лодке по подземному Нилу. Если же сердце умершего будет тяжелым, его тотчас проглотит страшноечудовище Амамат, у которого ноги льва, туловище бегемота и пасть крокодила.
А чтобы наверняка не попасть в зубы чудовищу, душа египтянина должна была сразу же заявить:
«Я не отзывалась дурно о фараоне, не бунтовала, не уменьшала жертв, посвященных богам, не убавляла пищи богов, не ловила рыбу в прудах, посвященных богам, не наносила ущерба скоту, принадлежащему храму».
Так старательно обеспечивали интересы фараона, богов, а заодно и свои собственные египетские жрецы. А наивные люди принимали все это за подлинную волю богов.
С тех давних времен легенды о рае и аде, приукрашенные все новыми подробностями, перекочевывали из одной религии в другую, помогая священнослужителям держать в покорности и страхе верующих. С небольшими изменениями эти легенды использовали и основатели христианской церкви.
Стены церквей покрывались живописными картинами, изображающими адские муки. Вот черти поджаривают грешников на огромных раскаленных сковородах или варят в больших котлах в кипящем масле, вот их подвешивают на железных крюках за ребро или за язык, вот сдирают с них кожу.
Эти страшные картины действовали на воображение безграмотных, темных людей, слепо веривших красноречивым проповедникам. Люди готовы были мириться с любыми лишениями на земле, лишь бы не подвергнуться бесконечным мукам после смерти.
Что же касается картин рая, который ждет праведников, то проповедники и служители христианской религии попросту копировали их с картин дворцовой жизни византийских императоров. Бог там с утра до вечера сидит на золотом троне. Вокруг него «небесные чиновники» — ангелы, архангелы, святые: кто поважнее — поближе к трону.
Придворные заняты только тем, что вслух восхищаются мудростью и могуществом бога и поют ему хвалебные гимны. А попавшие в рай простые праведники имеют возможность всем этим любоваться и помахивать пальмовыми ветками.
И так будет продолжаться вечно.
Думается, что сегодня такой рай не устроил бы даже самого ленивого мальчишку: для того чтобы насладиться подобным зрелищем, достаточно и часа.
Но для бедняков и рабов казалось неслыханным блаженством хоть после смерти наесться досыта и отдохнуть от непосильного труда.
А для этого надо всю жизнь беспрекословно подчиняться представителям бога — служителям церкви. И об этом они непрестанно напоминали верующим.
По их словам оказывалось, что Христос, в своих заповедях, требовал подчинения не только богу, но и любому начальству. Он будто бы говорил:
«Бога бойтесь, царя чтите! Слуги, со всяким страхом повинитесь господам не только добрым и кротким, но и суровым».
Да и в евангелиях было написано, что сам. Христос велел безропотно терпеть любые унижения и оскорбления, не бороться за лучшую жизнь здесь, на земле, а покорно переносить все беды и невзгоды и рассчитывать только на награду после смерти.
Ясно, что такое учение было на руку богачам и знати. Ведь оно помогало им держать в узде слуг и рабов. Кому придет на ум протестовать, коли к покорности призывает сам божий сын?
Постепенно, шаг за шагом, христианство из веры угнетенных превратилось в религию угнетателей. Теперь его поддерживали и распространяли даже те, кто еще недавно жестоко преследовал тайные кружки первых последователей Христа. Простые люди над этим не задумывались. Они считали: раз так учат апостолы и раз это записано в священных книгах, значит, правда. Они не замечали, насколько не похожи заветы евангельского Христа на те, которые передавали когда-то друг другу рабы и бедняки.
А христианские общины тем временем быстро богатели. Они росли, добивались от властей различных привилегий, становились самой сильной религиозной организацией в Римской империи.
Крупные общины владели уже огромными богатствами и обширными земельными угодьями. Их членами были теперь не только бедняки и рабы, но и высшие сановники, придворные, богатые землевладельцы и купцы. Управляло ими многочисленное церковное начальство, державшее в строгом повиновении сотни тысяч простых верующих.
И, наконец, в 325 году нашей эры сам император Константин всенародно отверг веру в древних римских богов и объявил себя христианином. Вместо статуй Юпитера и Юноны, Венеры и Аполлона повсюду появились изображения бога Саваофа, его сына Христа и матери Христа девы Марии.
Отныне каждый, кто не хотел подвергнуться жестокому наказанию, должен был
