class="p1">— Молодые люди! Туда нельзя!
— Скорей! — скомандовал я, и это подействовало.
Нинель Кирилловна подхватила юбку, нырнула под ленточку, побежала по коридору.
Судя по всему, здесь сидела администрация концертного зала, а может, размещались какие-то творческие объединения — дальнем кабинете горел свет.
— Куда? — спросила Нинель Кирилловна, и я указал направление к одной из дверей.
— Эй! Вы куда, шпана малолетняя! — послышался грозный окрик охранника.
Я оглянулся: типичный бывший люмпен, нахмуренный, наверняка пьющий. Нинель Кирилловна на секунду замешкалась, затем сделала шаг вперёд, шепча что-то губами.
— Уходи, здесь никого нет… — твёрдо сказала она.
— Так… здесь никого нет, — кивнул охранник, развернулся и зашагал вниз по лестнице.
Мы же нырнули в ближайший тёмный кабинет — пробивался лишь тусклый свет из окна, который выхватил пару столов с рихнерами, шкафы и пару кресел.
Я закрыл дверь.
— Вы довольны? Я совершила правонарушение, за такое могут отчислить! — сказала она, схватила меня за воротник, притянула к себе, и…
Наверное, это повлиял концерт, но в тот момент я подумал, что этот поцелуй стоил тех денег, времени и нервов, которые я потратил на перелёт. Она присела на краешек стола, мои руки начали делать своё дело, борясь с миллионом пуговок на её блузке.
Лифчик оказался кружевным. Значит, свидание действительно планировалось оказаться серьёзным. Но когда мои руки уже нацелились избавиться от этой огромной неудобной юбки, меня хлопнули по рукам.
— Нет… не здесь… — шепнула Нинель Кирилловна.
— Отель, — предположил я.
Она кивнула. По правде сказать, я к тому времени тоже подумал, что чей-то офисный кабинет — не самое правильное место для приобретения девушкой первого интимного опыта. Мы упаковались и направились вниз, мимо одурманенного охранника и прозвеневшего звонка с антракта. Нинель Кирилловна забрала куртку из гардероба, поймав неодобрительный взгляд гардеробщицы, на ходу одела, схватила меня под руку и направилась к выходу. Я же был в одной рубашке и тут же ощутил прохладу петербургского вечера — хоть дождя и не было, ветер оказался сильный, буквально сбивающий с ног.
Следующей была задача — найти отель и добраться до него. Такси и поиск по интернету я пресёк сразу — так можно было растерять весь кураж. Я просто обозрел окрестности в поисках таблички «Отель» — зал располагался в историческом центре, и они были повсюду.
И верно — через перекрёсток от нас высился приятный особнячок, где удалось разглядеть соответствующую табличку.
— Вон там, — скомандовал я, потянув за собой Нинель Кирилловну.
Мы успели сделать пару шагов, после чего я услышал голос:
— Неля!
Моя зазноба остановилась и оглянулась.
Оглянулся и я. Чуть поодаль от входа стоял паренёк в красно-чёрной кадетской форме. Рыжий, кудрявый, с жидким букетом из цветов, явно сорванных на клумбе. Сначала я подумал, что он моложе меня, но затем понял, что мы ровесники. Просто в моём случае постоянно забываешь о том, насколько молод мой организм.
Только в следующий миг до меня дошло, что он назвал её по имени на «ты».
— Неля, я думал… я подумал, что ты всё-таки пойдёшь на этот концерт…
— Ты следил за мной, Яков, — сказала Нинель Кирилловна одновременно сухо и грустно. — Я же сказал, что не пойду сюда.
— Следил, — кивнул он, смерив меня испепеляющим взглядом. — Я следил, потому что влюблён в тебя. А ты… обманула.
Всё ясно, подумал я. Вот она — причина неуверенности. Нинель Кирилловна сначала позвала на концерт его, но затем передумала, отказала и написала мне. Мне не составило труда представить, что чувствовал несчастный парень, когда его настолько больно укололи прямо в сердце. Я видел подобные сцены, а возможно, и неоднократно участвовал в них в других мирах в роли такого же неудачника. Бедный, бедный парень — он ещё и признался в любви в такой ситуации, выбросив из рукава последний козырь, показав себя ещё более жалким и несчастным.
Но ревность ужалила и меня. Хотя я, повинуясь опыту, даже не стал обижаться и выражать эмоции — это всё признак неуверенности. Ох уж это девичье непостоянство! Когда в столь юном возрасте вылетаешь из родительского гнезда и обнаруживаешь себя красивой и сексуальной девушкой — не мудрено запутаться в мужском внимании.
Букетик резким взмахом отправился под ноги, и он уже собрался уходить, но вдруг обернулся, шагнул ко мне и процедил сквозь зубы:
— Дуэль?
— Нет, — я покачал головой. — С тобой — ни в коем случае.
— Ссышь, да? — прищурился он, но его губы дрожали.
Разумеется, я не «ссал», мне просто совершенно не хотелось ни биться с ним, ни убивать его, ни даже что-либо доказывать. Самая лучшая битва — та, которая закончилась, не начавшись. Всю работу за меня сделали его собственные ошибки и неопытность. Он не представлял угрозы, а раз Нинель Кирилловна подружилась с ним — значит, скорее всеог, он был хорошим человеком и вполне достоин прожить положенный ему остаток жизни.
Ровно до конца света, захотелось добавить мне — но я не стал.
Нинель Кирилловна подошла к нам. Сняла очки, поймала его взгляд, посмотрела в глаза.
— Ты никого не видел. Меня здесь не было. Тебе почудилось… — сказала она.
А затем взяла парня с остекленевшим взглядом за плечи, осторожно развернула и толкнула в спину.
Мы зашагали в сторону перекрёстка, но за углом Нинель Кирилловна остановилась, нахмурилась, подняла взгляд.
— Спасибо, что ничего не стал… не стали делать с ним. Я не договаривала…
— Я понимаю. И я могу это простить, — добавил я.
— Как видите… я сделала выбор. Я выбрала вас. Но это конец. Сегодня — конец… Мы опять спешим. Я устала, два пси-воздействия… Я очень хочу пить и спать.
— Понимаю. Не представляете, как я хочу пить и спать. Я могу остаться на ночь, и мы встретимся завтра.
— Нет. Нет! — она схватила себя за голову. — Я рискую провалить вступительные экзамены… И вам тоже не мешало бы заняться образованием…
Тут она была абсолютно права. Я не стал спорить и продавливать «продолжение банкета». Вызвал такси, пока ждал — сбегал до ближайшего ларька за двумя бутылками воды, одну дал Нинели, вторую жадно выхлебал сам.
Прощальный поцелуй — и окно возможности между нами снова на время захлопнулось. Благо, не как в тот раз.
Слонялся по городу, нашёл ту самую столовую и того самого уборщика, как раз заканчивающего смену.
— Спасибо, барин! Я потратил ваши деньги и прошёл измерение в клинике, у меня оказалось три и два процентов! Три и два, представляете!
— Я рад. По квотам вполне можешь пройти в университет. В тот же камнерезный, или смотря на что тянет. Но я к тебе ещё по одному делу.
— Позвонить? Это я с радостью! Мне, кстати, какое-то сообщение приходило.
Он протянул телефон.
Сообщение, несомненно, было от Андрона.
«Кек, про яндекс рофл. За мной следят, кстати. Где? Питер?».
Прежде чем ответить, я сделал два звонка. Первый — Модесту Константиновичу.
— Алло?
— Это Циммер. Простите, что не со своего… Всё же будет готово, правильно?
— Да-да. Уже полтора изделия готовы… Правда, на вторую половину не хватает пары компонентов…
— Я сейчас в соседнем здании с вами.
— О!… Увы, я уже ушёл с работы.
— В таком случае, я передам вам предоплату в ближайшее время. Три тысячи вас устроит? Я сообщу координаты человека.
После я позвонил Вольдемару Ивановичу — сотруднику курьерки, с которым мы неделю назад были на задании. Разумеется, я очень рисковал, но связной требовался, а других более-менее проверенных людей в Санкт-Петербурге у меня не было.
— Добрый вечер! Не сможете оказать мне маленькую услугу…
Я договорился с ним, что встречусь и передам часть суммы предоплатой, а затем — переведу остаток, он же заберёт посылку и передаст посыльному. Которым, по моему плану, должен был оказаться Андрон. Вольдемар согласился выполнить всё за полтинник, сказав, что подъедет через полчаса.
После я написал сообщение Андрону с указаниями координат и времени — через две недели, через ячейку для хранения сумок одного из супермаркетов, который я успел разведать во время первой командировки.
Затем я заплатил парню ещё пять рублей, с трудом нашёл работающий банкомат, снял тысячу пятьдесят рублей с накопительного счёта (две тысячи были моим врачебным гонораром) и дождался Вольдемара. Принимая деньги, он спросил:
— Это всё противозаконно? Вы осуществляете борьбу с режимом?
— Немного противозаконно, но не в рамках экстремистских действий, конечно.
— Жаль… жаль… Вы молоды, почему вы не строите баррикады? Ладно, я вам помогу.
Знал бы я, как закончится эпопея с нашей контрабандой — наверное, не занимался бы. Но раз уж занялся — надо было довести дело до конца. К тому же деньги, как я выяснил чуть позже, мне всё ещё были позарез нужны.
После я отправился в аэропорт и вернулся домой рано утром.
И настал
