кто предан Зейдену и свободен от влияния пуристов.
— Да, все ради ваших женщин. Не волнуйся, я не буду вмешиваться в это. — Колтон разводит руками и вскидывает бровь. — Не хочешь снять это?
— Я думаю не только о людях, когда прошу тебя примкнуть к Зейдену, — признается Кейд, снимая оковы. — Наше правительство близко к развалу, поскольку народ замышляет отстранить Зейдена от власти и заменить его неким лицом, известным как канцлер. Я говорю тебе это по секрету, но также для того, чтобы ты осознал, насколько ты важен для поддержания порядка и стабильности.
Освободившись, Колтон садится, потирая запястья. Затем он поднимает голову и встречается со мной взглядом.
— Женщины для размножения, безусловно, заманчивы, но я не уверен, что они стоят гражданской войны, которую принесут.
— Каким бы ни было твое мнение, — отвечает Кейд, — ты нужен в совете.
Я прочищаю горло, и мужчины обращают на меня свои взгляды.
— Кстати, о месте Колтона в совете… — глубоко вздохнув, я выдавливаю слова из себя. — У нас может возникнуть проблема.
Глава 5
Я не уверена, почему братья вели этот важный и очень конфиденциальный разговор при мне. Возможно, потому, что я уже знаю так много изобличающих улик, касающихся Колтона, что добавление новых не имеет значения. Или, может быть, это потому, что Кейд отзовет свое обещание, данное мне, если я не буду молчать о таких вещах. В любом случае, я почти жалею, что заговорила об этом.
— Прошлой ночью, пока Колтон был в бреду, кто-то открыл дверь, — говорю я, избегая взгляда Колтона. Но это не имеет значения, потому что я чувствую, как будто он прожигает во мне дыру. — Я не узнала лицо мужчины, но я бы вспомнила его, если бы увидела снова, — говорю я.
Череда проклятий Кейда заставила бы моряка гордиться собой.
— Кто-то видел тебя в опасной ситуации, брат. Все, что я пытался предотвратить, вот-вот произойдет.
— Рано или поздно меня должны были поймать, — говорит Колтон, пожимая плечами.
— Возможно, он еще не находится под пристальным вниманием, — говорю я. Взгляды обоих братьев падают на меня, давя и мешая говорить. — Как только я мельком увидела незнакомца, то попыталась создать более вероятный сценарий относительно того, почему советник был привязан к кровати. Я поцеловала его, пытаясь сделать так, чтобы это выглядело, как будто мы были в середине… свидания. Не знаю, сработало ли это, но я действовала довольно быстро.
— Умно, — говорит Кейд. — Возможно, еще не все потеряно.
Колтон скрещивает руки на груди.
— Если кто-то видел, как я целовался с человеком, то это делу не поможет.
— Почему? — спрашивает Кейд, его брови сходятся вместе. — Большинство людей уже предположили, что ты предан Зейдену, поскольку он из нашего дома. Какое это имеет значение, если люди подумают, что у тебя сексуальные отношения с человеком?
— Никакого. — Колтон встает с кровати. — Это было… — его глаза смотрят на меня. — …интересно, но у меня есть дела.
Мои внутренности сжимаются от этого чувственного взгляда, но я притворяюсь, что не замечаю. Меня раздражает, что Колтон ни разу не поблагодарил своего брата за его вмешательство. Или меня, если уж на то пошло, хотя я и не ожидала от него этого. Наркоманы, как правило, но не всегда проявляют эгоистичное поведение. Потому что, если бы они действительно думали о том, через что они заставляют проходить своих близких, они обратились бы за помощью и выражали благодарность. Зависимость — это не то, что можно преодолеть с помощью волшебной палочки, но правильное мышление никогда никому не повредит.
После того, как его брат уходит, Кейд долго и глубоко выдыхает.
— Я не уверен, что на этот раз будет по-другому.
Я не знаю, говорит ли он сам с собой или с нами обоими, но я все равно отвечаю.
— Это возможно, если он сможет найти что-то, что мотивирует его и удержит от отклонения курса.
— Боюсь, что на этой планете нет ничего, что могло бы вылечить то, что его беспокоит.
— Это связано с Азариной, не так ли? — Когда взгляд Кейда устремляется на меня, я сглатываю от его интенсивности. — Он звал ее по имени в бреду, а потом, когда пришел в себя, сказал мне, что она мертва.
Кейд вздрагивает и закрывает глаза.
— Он потерял подругу. Это непостижимо. Просто мысль… — он сжимает кулаки по бокам. — Зная, что он использует эликсир, чтобы справиться с потерей, я не могу полностью винить его за это. По крайней мере, он находится в стране живых, каким бы тяжелым ни было его состояние. Я бы без колебаний покончил с собой, если бы что-то случилось с Элеонорой. Я не смог бы вынести без нее даже мгновения.
Вау. Это звучит как клятва, пока смерть не разлучит вас.
— Ну, и как он должен двигаться дальше и жить своей жизнью? — спрашиваю я.
Глаза Кейда наполняются чернотой.
— Я не уверен, что он сможет.
***
Час спустя я только после душа и снова в рабочей одежде, чувствую себя так, словно последние два дня остались далеким воспоминанием. Не могу полностью стереть поцелуи Колтона и ощущение его рук из своей памяти, но я собираюсь попытаться. И лучший способ сделать это — оставаться занятой.
Брэкстон кивает мне, когда я вхожу в клинику.
— Я получил твое сообщение. Чувствуешь себя лучше, Натали?
— Да, сэр. Думаю, я съела что-то не то.
— Позволь мне просканировать тебя, прежде чем ты начнешь свою смену, просто чтобы убедиться, что ты больше никого не заразишь.
Невозможно никого заразить выдуманной болезнью, но действуйте, док.
Он считывает мои показатели на устройстве, которое всегда находится недалеко от него, и говорит:
— Ты выглядишь нормально. Королева должна появиться в любой момент для своего еженедельного осмотра. Ты можешь начать с нее.
— Клянусь всеми святыми, мне нужен дирижабль на воздушной подушке, чтобы добраться из одного конца этого дворца в другой, — говорит Морган, вразвалку входя в клинику в сопровождении двух охранников. — Только не сегвей или что-то в этом роде, потому что я сломаю свою гребаную шею.
Я подхожу к ближайшему пустому смотровому кабинету и машу королеве.
— Заходи.
Как только дверь закрывается, а телохранители остаются снаружи, я поворачиваюсь к ней.
— Как ты себя чувствуешь?
— Как кит. — С моей помощью она садится на смотровой стол и раскачивает ногами взад-вперед. — Клянусь, этот ребенок вырастет больше меня. Как ты догадываешься, это плохая новость для моей вагины.
Я улыбаюсь, разглядывая ее.
— Все вернется на круги своя. Вот увидишь.
Она фыркает.
— Зейдену будет так грустно, когда она станет
