Молчание.
— Ви-и-ика?
— Нет, недавно… А Веров?..
Ты ж моя хорошая, даже ловушку расставлять не нужно.
— Иван Сергеевич. По делам… заезжал… А у меня тут петушиные бои. Помог. Ты ж знаешь Веровых… В-и-и-ик!
— Да, Регина? — тихо.
— А давай встретимся! Праздники всё-таки, после Нового года опять работы будет — не продохнуть. А я по тебе соску-у-училась!
— Сатина, ты что пьяная?!!
— Так… чуть-чуть… Ну, Ви-и-ик!
— Хорошо.
— Когда?
— Давай через неделю?
— Нет! — я ж не выдержу тоскливых щенячьих глаз Верова устремленных на меня целых семь дней. — Давай послезавтра? У меня. Я тебя с Агатой познакомлю, — знаю куда давить, она обожает кошек.
— Хорошо. В восемь.
— Договорились и не переживай, относительно Ника я всё улажу.
— Пожалуйста, будь добра!
— До встречи, дорогая!
— Спокойной ночи, солнц!
Та-а-ак… это вы, Виктория Юрьевна, очень удачно позвонили. А теперь:
— Ни-и-ик! И какими ты нокаутами там разбрасываешься?
Выслушиваю эпическую сагу о защите моей и его чести. Молодец, горжусь! Но, блин… какого черта мне так хочется узнать в порядке ли Богдан? Жалостливая русская бабья душа всегда на стороне проигравшего… А там же ещё и мороз… Чёрт!
— Так он очнулся после твоего удара? — спрашиваю как можно более равнодушно.
— Ну, естественно! — голос полный недоумения. — Я ж не на поражение бил. Так, спесь сбить. Реги-и-ин, или я что-то неправильно понял?
— Что? — возмущаюсь слишком поспешно.
— Ну, мало ли, может ты решила поэкспериментировать?
— Ни-и-ик!
— Ты только скажи, не стесняйся.
— Иди-ка ты… спать, Коленька!
— Зовешь? — тихий соблазнительный смех.
— Посылаю! — смеюсь в ответ. — Пока!
— Звони.
Да, Богдан Александрович, с тоской, наверное, вспоминаешь свою спокойную размеренную жизнь… Ничего, скоро все наладится.
Утро начинается со звонка Люси. Необычно, поэтому нервно. На часах почти девять. Блин, проспала! Ну, Сатина, ты бы ещё больше выпила, вообще бы только к обеду очухалась!
— Регин, извини за беспокойство, но тут такое дело. Гриша сказал, что нужно было сразу тебе позвонить, но я не сообразила.
— Спокойно, Люсь. Что такое?
— Пришёл твой Богдан Александрович и попросил оформить заказ на ежедневную доставку десертов на месяц вперёд.
Ух, ты! Кто-то собрался заедать стресс?
— И?
— На твой адрес. А Гриша сомневается, что ты одобришь.
Так… Значит, наоборот меня закармливать. И Гриша прав, как всегда.
— Знаешь, дорогая, доставку отменяй, все средства сразу на благотворительность. Что у вас там сейчас?
— Регин, он на благотворительность тоже оставил.
Знаю, не корректно, но моё любопытство сильнее:
— Сколько?
Хочется присвистнуть… Да вы, господин, Герасимов, расточительны! Как по миру ещё не пошли не понятно. Перед глазами почему-то мелькает бриллиантовый набор из четырёх украшений, за которым следила и очень хотела приобрести себе… как вложение средств и очень красивую работу. Но перебить цену на аукционе не смогла… Кто-то хотел её сильнее меня… и его средств хватило на его желание…
— Ну, и отлично! С заказа тоже пускай туда. Сама понимаешь, перед праздниками не до десертов, даже твоих, дорогая! На днях обязательно загляну! Удачного дня!
И тут же ещё один звонок:
— Регина Викторовна?
— Да.
— Доброе утро! Бондин Константин Анатольевич. С пункта охраны. Для вас доставка.
Ого, это уже что, новенькие приступили? Иван Сергеевич, то-то я думаю, почему у нас на фирме все меньше простоев. Да, я второе плечо под пулю подставлю, чтобы не дай Бог не вздумали от дел отходить!
Цветы. Букет в коробке. Нежный. Записка: " Прости за вчерашнее. Этим сильно прикрыться не сможешь. Хочу видеть тебя всю.»
Тело начинает мелко потряхивать, теплая волна прокатывается от груди до низа живота, закручиваясь уже раскаленным желанием. Спокойно, Сатина, это всего лишь физиология, сама знаешь как она работает… Отпускает.
Ну, что с тобой делать, Герасимов?.. У меня же нет Женьки Рудова, а это значит, сам не отвалишься… Ладно, время покажет… Тем более невесты действительно хороши, главное, дождаться!
Днём узнаю информацию по Востриковой Юлии Николаевне. В голове сплошной мат. Южная Америка… Был бы Ближний Восток было бы проще. Оставляю ещё два запроса по поводу экстренной эвакуации. Вернешься, сама прибью! «Главное, чтобы вернулась! «- произношу медленно, как молитву.
И опять работа.
— Регина Викторовна, добрый вечер!
— Да, Константин Анатольевич? — за последние пару дней практически породнились.
— К вам Логинова Виктория Юрьевна.
— Спасибо. Жду.
Вика.
Обнимаю и не отпускаю пару минут. Дольше мешают рамки приличий, мои собственные. Была бы бессовестной, вообще бы весь вечер так простояла… Потому что с ней рядом реальность меняется. Но не так как с Богданом. Вика позволяет другим ощутить их силы и поверить в лучшее. Рядом с ней, у меня всё ещё живы родители, а я самая обычная счастливая девочка, девушка, женщина, без уродливых рваных шрамов на душе и сердце. И от этого так невыразимо хорошо, что я бесстыдно краду ещё минуту её жизни. Прости, Вик, но сегодня мне нужно!
Отпускаю, делая глубокий вдох. Она улыбается, а ямочки на её щеках вызывают у меня очередной приступ умиления. Сатина, прекращай! Ведешь себя как все те придурки, о которых она регулярно рассказывает. Фыркаю сама на себя… Мне можно! Я же подруга!
Захватывает глаза:
— Регин, тебе можно!
— Вот и я о том же! — нагло показываю язык своей совести.
Устраиваемся в гостиной. Я на диване, а Вика грациозно опускается в кресло. Руки изящно ложаться на подлокотники. С удовольствием рассматриваю её наряд — темно-серое платье с запахом из плотного трикотажа, несколько декоративных складок подчеркивающих довольно глубокую горловину и плавно очерчивающих грудь. Сразу видно, что из дома. Именно Вике Ирма дала свободу в выборе рабочей одежды, поскольку у них на фирме жёсткий дресс-код, но Логинова уникальна. Её стиль относящейся в большинстве случаев к середине прошлого века производит нужное впечатление на всех окружающих. Нужное Ирме. То, что на Вике сейчас не рабочее, слишком провокационное. И это только на ней, потому что я в таком выглядела бы слишком просто, никак. А это значит, даже бессознательно, но она рассматривает меня в качестве соперницы. Отлично… Теперь остаётся выяснить насколько бессознательно.
