— Эдди, пожалуйста! — Джесси запаниковала. — Лучше оставим тему.
— Если мы не поговорим, то не сможем снова стать друзьями.
— Ты уверен, что это нужно? Ведь мы оба — ты и я — стали иными, взрослыми людьми. А женщине, почти помолвленной с мужчиной, трудно дружить с другим. И в общем — нечестно. Двусмысленное поведение только компрометирует ее.
Эдди нахмурил брови.
— О таком повороте я как-то не подумал.
— Так подумай! — отрезала Джесси.
— А ты действительно помолвлена?
— Ну… практически. И хватит ворошить прошлое. Было — и быльем поросло.
— Но мы же ничего не решили, черт побери!
— Ну и что! — Джесси яростно пристукнула каблучком.
— Новое па в твоем репертуаре? — усмехнулся он.
— Хочешь увидеть еще одно? — Ей не терпелось врезать ему как следует. — Послушай, Эдди, я ценю твои благие намерения, и мне приятно было отобедать с тобой, но ничего не выйдет. Заруби себе на носу — никто ни в чем не виноват. Я не желаю усложнять себе жизнь, а ты только тем и занимаешься!
— Приятно! — горько скривился Эдди.
— Неужели?
— Конечно. Ты в шоке из-за того, что я появился как гром среди ясного неба, и все такое… Я дам тебе несколько дней. Успокоишься, потом поговорим опять.
— Ты снова за свое? — Своим упрямством он заставил девушку улыбнуться.
А в следующее мгновение они уже оба смеялись, не сразу заметив появившегося в дверях Евгения.
— Привет, — смущенно произнесла Джесси. Он медленно спустился по ступенькам, переводя взгляд с нее на Эдди и обратно.
— Я думал, ты задерживаешься на кафедре, раз тебя еще нет дома…
— Каюсь, это моя вина. Я подбил Джесси перекусить со мной, Евгений. — На этот раз Эдди правильно произнес его имя. — Вы уж простите.
Ну почему Евгений не скажет хоть что-нибудь, чтобы смягчить напряжение? Не настолько же он расстроен, если уж на то пошло, внезапно рассердилась Джесси. Надулся как индюк!
— Я рад, коли мы снова встретились, — тем временем продолжил Эдди. — Я говорил мисс Уолш, что играю в Детройтском джаз-банде по вечерам в воскресенье, но она не согласилась приехать, не посоветовавшись с вами.
Вот хитрец, мелькнуло в голове Джесси. Я же сказала определенно — никуда не поеду. Но больше ее занимало то, что он назвал ее официально — мисс Уолш, словно хотел защитить от возможных упреков.
— В воскресенье вечером нам не совсем удобно, — проворчал Евгений. — В понедельник с утра мы оба работаем.
— Понимаю, но я играю только по воскресеньям. Впрочем, мы начинаем довольно рано, и при желании вы можете послушать хотя бы начало программы…
— Далековато ехать.
— Верно. Часа полтора, может, чуть больше, но это удобный случай познакомиться поближе. Вы будете с Джесси, я с Рут. — Эдди замолк, давая им обоим осмыслить сочетание имен.
Евгений заметно расслабился.
— Вы женаты, мистер Палмер?
— Нет пока… Так вы решайте насчет воскресенья. Я надеюсь, что приедете. Вместе пообедаем — я угощаю, разумеется. Посидим, поболтаем, повеселимся…
Джесси наконец сообразила, что он задумал. Раз им лично невозможно стать вновь друзьями, он подбивает на дружбу парами.
Евгений чуть задумался.
— Что скажешь, Джесси?
Ее это не удивило. Ее избранник несколько прижимист с деньгами, а тут такой случай — вот и стал покладистым.
— Резон, пожалуй, есть, хотя… — Она старалась говорить вежливо, но уклончиво.
— В какое время назначается наше свидание? — уточнил Евгений.
— В пять в самый раз. Приезжайте прямо в клуб. — Эдди назвал адрес и протянул руку. — Я с радостью жду встречи.
Поколебавшись, Евгений ответил на рукопожатие.
Джесси отвернулась.
Чем решительнее она пытается освободиться от Эдди, тем настойчивее тот старается приблизиться к ней. Вчера напросился в гости, сегодня явился в колледж, согласился на обед в столовке, вздумал провожать…
Девушка свирепо смотрела ему вслед, пока он шел к месту парковки. Итак, Эдди хочет, чтобы они подружились парами? Ну что ж! Назло ему продемонстрирует, сколь неразлучна она с Евгением, как они привязаны друг к другу. Тогда он поймет — дружбе с ней лично нет места, и оставит свою безумную затею.
4
Бретелька комбинации скользнула по плечу Джесси, но она даже не обратила внимания. Сидя у туалетного столика, девушка в который раз прорепетировала то, что скажет Евгению, когда он сегодня заедет за ней.
Во-первых, поблагодарит за терпение и понимание. Во-вторых, признается, как он ей дорог и какое удовольствие общаться с ним…
Джесси застонала. Она терпеть не могла ходить вокруг да около. Ну почему бы не выложить прямо: «Я не хочу, чтобы ты сейчас переезжал ко мне. Может быть, потом, но не сейчас». Впрочем, подобной уловкой Джесси пользовалась уже незнамо сколько раз! Он же хочет определенного «да» или «нет». И если Джесси теперь не найдет несколько чудодейственных фраз, их отношениям вообще может прийти конец.
Девушка закончила с косметикой и критически осмотрела себя в зеркале. Сейчас она с особым вниманием тщательно подобрала тени — в тон своим сапфировым глазам и даже чуть подвила концы волос. Джесси решила надеть платье, которое больше всего нравилось Евгению, — перламутрово-серое, вязаное, с широкими в пройме рукавами, простенькое, но чувственно облегавшее ее стройное тело. Надеялась, хоть это ей поможет уломать его.
Однако, скорее всего, чуда не произойдет. «Нет» не станет «да» только потому, что вырядишься в чудный наряд. Евгений, несомненно, опять заведет свою волынку насчет «дисфункции».
Дрожащими пальцами она провела по волосам. Если бы только у него хватило терпения подождать. Через несколько недель все изменится. Закончатся каникулы, будет решен вопрос о дирижере их оркестра, и она наконец успокоится.
И все же ее глаза выражали явное смятение. Знай Евгений, какой отзывчивой и страстной натурой она проявила себя когда-то на горе Барс, он бы и заикнуться не смог ни о какой ее дисфункции.
Неожиданно от одних только воспоминаний девушку охватил жар. Как все было просто с Эдди — естественно и прекрасно!
Начало того жаркого июльского дня они провели, карабкаясь по крутым тропинкам, потом разбили стоянку, поужинали, помыли посуду. Джесси устала и все же испытывала радостное ощущение. Из лагеря открывался прекрасный вид. Солнце клонилось к горизонту, они с Эдди лежали на траве, наслаждаясь великолепием небесного спектакля.
В том благодушном состоянии, в котором они оба находились, ленивая беседа то угасала, то вяло возобновлялась. Перед ними развертывалась величественная панорама горных хребтов и ущелий. Напоенный ароматами хвои воздух был совершенно неподвижен. Такой же покой царил в душе Джесси.
