Книга Огонь испепеляющий - Александра Князева

Я не могла не заметить реакцию других обвиняемых на слова дракона, но уже после его ухода. Маги и оборотень, уже не таясь, не сводили глаз друг с друга, а затем вспомнили про меня.

— Так ты не веришь, что кто-то из нас убил, как его, Корна? — наконец вступил в разговор коренастый маг.

— Чтобы верить или не верить, надо знать. Вас же всех я вижу здесь первый раз в жизни. С кем имею честь? — я вопросительно подняла бровь.

— Радакай Тоон, к Вашим услугам, миледи.

Издевается маг, а зря. Мы все здесь в одной связке, по крайней мере, пока. До проверки силы мы были если не верными друзьями, то друзьями по несчастью.

— Натар Тэхай, представлюсь и я, — и второй маг решил назвать себя.

— Марика ир’Нард.

— Маррад, Черный Огонь, — оборотень последним присоединился к беседе.

— Господа, я не думаю, что дракон говорит неправду. Действительно, у них есть способы, чтобы найти убийцу. Поймите, если сейчас мы будет подозревать друг друга в содеянном, то ни к чему не придем. Нас собрали здесь, но даже это время, время обвиняемых в заключении, надо использовать не впустую. Мага убили больше недели назад. Вспомните, где вы были, что видели. Ну же! — я обвела взглядом нашу разношерстную компанию, искренне надеясь, что обмен воспоминаниями хоть что-то даст. Может, надзирателям, а может, и нам.

— Около недели назад на наш город обрушилась песчаная буря. Сами понимаете, какая это редкость для нас, — начал рассказывать Натар, — ах, да, я сам из города Дарат. Радакай тоже.

— Да, — перебила я, — насколько я помню, Дарат — это один из крупнейший портов Империи, так? Но откуда буря?

— Местные власти списали это на баловство магией нашей стихии. Камень и земля. Но я не знаю мага, который добровольно бы наслал на свой город такую беду. А судя по разгулу бури, даже если это неудачный выброс, сила мага должна быть огромной. В близлежащих землях таких я не знаю.

— Настоящую причину так и не выяснили?

— Нет, Марика. Последствия устранили довольно быстро, поэтому все предпочли побыстрее забыть об этом, — со вздохом ответил Натар.

— В наших лесах стало меньше живности. Словно что-то выгоняет зверей и птиц оттуда, а они, поддавшись страху, стремятся скорее покинуть эти места. Незадолго до заключения под стражу я сам нашел труп оленя и сначала даже не мог понять, как именно он умер. Он просто лежал, уставившись стеклянными глазами в сторону, куда направляются беглецы. Только приблизившись, я понял причину его смерти: с одной стороны от шеи по всему туловищу вплоть до задней лапы тянулась тонкая красная полоса, как будто след от гигантского меча; с другой же тело было покрыто множеством мелких точек, оставленных длинными тонкими иглами, — Маррад все говорил, а я уже понимала, что и на землях его предков не все так хорошо.

Картина складывалась не из лучших. В Дарате буря, в Асте зверье уходит из лесов, а потом и убийство мага с использованием магии. Что-то явно происходило, и, чем больше я об этом думала, тем больше мне казалось, что это не отдельные события, а части одной ужасающей мозаики. А, может, пустое? Признаться, мне очень не хотелось оказаться правой. Из размышлений меня вырвал вопрос немногословного Радакая:

— Что у тебя, ведьма?

По его поведению я поняла, что нас он не любил; стало быть, относился к тем немногочисленным магам, которые свою неприязнь демонстрировали открыто. Были и такие маги в Арденне. Я никогда не могла их понять. Каждому свое, и из рода в род не перейти, поэтому стоило бы гордиться тем, что досталось тебе от предков. В их случае это предрасположенность к магии, которое весьма успешно можно использовать и развивать, со временем есть неплохие шансы достигнуть достойного магического уровня. В нашем мире, где правили стихии, призвание можно было найти, а стихия не связывала в выборе, поддерживая человека. Строители, купцы чаще были со стихией камня, ученые — воздуха, а двойная стихия относилась и к тонким материям, таким, как магия разума, и к магии смерти, весьма узкому направлению, в которое далеко не каждый согласился бы погрузиться. Темная сила требовала полной отдачи и не признавала права на ошибку. Если огонь был магией Безликого, о которой предпочитали не говорить, то тьма и свет была наиболее редкой. Такой человек, как правило, прибегал больше к одной из сторон, а вторую звал в особенных случаях. Существовали и дайры — маги, овладевшие двумя сторонами одной силы в совершенстве. Это требовало невероятных усилий и полнейшего контроля со стороны знающих, коими были мы. Магам приходилось обращаться к нам за помощью, и мы не отказывали, прекрасно понимая, что такой человек заслуживает уважения. Чаще приходили те, кто больше верил свету; лишь несколько магов отдавали предпочтение тьме.

— Я не помню никаких необычных природных явлений. В Тароне все было тихо, иначе мне бы сказали.

— «Мне бы сказали»? Это что значит? — Радакай все допытывался.

— Я живу за городом, и о событиях, происходящих в нем, не сразу узнаю. Хотя постойте! — я внезапно вспомнила мелкий эпизод, сейчас обретающий другой смысл. — Я знаю, что к нам в город приезжали дознаватели. Два человека приехали рано утром, поговорили с моим отцом и уехали. Причину такого краткого, слава Адану, визита они объяснили рядовой проверкой.

— А твой отец..? — Маррад деталей не пропускал.

— Судья.

Радакай не выдержал:

— Вот как! Значит, поклоняется знаменитейшим вершителям правосудия, жрецам?

— Стихия моего отца воздух. А почитает он справедливость, а не этих людей.

Маррад решительно прервал перепалку, примирительно вставая между нами, и спросил:

— О чем они говорили?

— Да ни о чем особенном. Задали пару вопросов о том, спокойно ли в городе, не было ли необычных происшествий, и, посоветовав в случае необходимости сразу обращаться к ним, дознаватели тут же уехали.

— Да, не густо, конечно, — протянул Натар, — хотя и это наводит на мысли. Дознаватели спрашивают, все ли в порядке, до того, как что-то действительно случилось. Неужели они что-то знают и стараются это предотвратить?

— Маловероятно. Если бы они что-то знали, об этом знал бы и Император. И меры предосторожности принял бы незамедлительно. Дракон не станет терпеть на своих землях подобной смуты.

— Откуда вам знать, осведомлен ли он? Может, он давным-давно выяснил, что происходит. А теперь мы лишь части одной схемы, которая известна только ему одному, — маг земли все не мог успокоиться.

— Знаешь, теперь я могу поверить даже в это, — устало ответила я.

У происходящего были свои причины; и сдается мне, никто из нас доподлинно их не знал.