Впрочем, не очень-то и знать хотелось. Дело же явно запахло керосином. С существами я больше не рискнула бы связываться. Своя жизнь завсегда дороже любопытства.
– Так, сталкивались по работе. Ничего серьезного, – передернул плечами Даниил.
Вот значит, как, да?! Ничего серьезного! Я едва сдержалась, чтобы не скривиться в ответ.
И ведь, правда, ничего серьезного тебя с ним не связывало, Машкова! А сердечко-то затрепыхалось, обида подняла голову… Ущемили женскую гордость! Надо же, я хоть знать буду, что такой зверь во мне имеется…
– Какими ветрами к нам занесло такую фею? – расплылся в угодливой улыбке блондин. – Или фея здесь работает? Медсестричка? Лечите тела и души, да?
А вот Даниил от гримасы сдерживаться не стал, еще и глаза закатил к потолку.
Его друг явно собрался испытать на мне чары своей мужской привлекательности. Мужчины! Всюду они одинаковы. Хлебом не корми, дай павлиний хвост распушить, покрасоваться!
В два шага блондин преодолел расстояние между нами.
– Позвольте представиться, прекрасная незнакомка, Андрей, – поцеловал мне руку он. – Следователь по особо важным делам.
Ага! То-то же они в латексных перчатках оба! Следаки, значит. Интересно…
И что же такого особо важного в смерти пенсионера на попечении государства?
– Аня.
– Очень рад знакомству, Анечка. Так какими судьбами вы оказались в таком стремном месте? Вам бы по подиуму в платьях от кутюр красоваться или же на экранах телевизора, ну на крайний случай, в референты к солидному боссу. Но не здесь же прозябать такой красоте?!
– Куликов! – недовольно отдернул его Даниил. – От работы не отвлекайся. Я не собираюсь торчать здесь всю ночь.
Блондин поморщился:
– Громов, не мешай мне налаживать контакты с общественностью. Не видишь, я занят? – и Андрей вновь растянул губы в самой доброжелательной улыбке. – А что вы делаете сегодня вечером, Анечка? Может, сходим куда-то? Где тут ближайшая кафешка? М-м-м?
– Аня занята, – грубо ответил за меня Даниил. Громов подходящая фамилия для такого бирюка. – И она уже уходит.
Странно говорить о себе в третьем лице, но все же:
– Она остается.
Между нами только молний и не хватало, такое было напряжение!
– И чего ты здесь забыла?
– Ну зачем так грубо, Громов? – возмутился Андрей. – Как ты разговариваешь с девушкой? Совсем разучился вежливости что ли? Простите его, Анечка…
Я лишь отмахнулась от оправданий блондина, не отпуская взглядом угрюмого байкера.
– Материал я здесь забыла, господин Громов Даниил…
– Александрович, – подсказал Андрей. – Тоже следователь по особо важным. Но вы, наверняка, это уже знаете, раз сотрудничали.
– Да-да, Александрович, – исправилась я, не забыв добавить: – И не вам мне приказывать, понятно?
Даниил поджал губы, словно бы изо всех сил сдерживался от крепких ругательств. Хотя… Может, и сдерживался. Мне ли знать, что у него там за душой?
– Материал? Какой же материал, фея моего сердца? – попытался вернуть себе внимание Андрей.
– Желательно сенсационный.
Даниил хмыкнул. Его напарник, наоборот, нахмурился и даже показательно отодвинулся от меня.
– Аня Машкова, – я показала им новенькую корочку из редакции. – Журналист газеты «Неделька». Приятно познакомиться, господа. Так что мы здесь имеем?
– Мы здесь работаем, а вы – мешаете, проваливайте давайте, пока на трое суток не загремели до выяснения обстоятельств, – грубо рявкнул Андрей.
И куда только вся его обходительность делась? Точно волк в овечьей шкуре!
– А что тут выяснять? У меня редакционное задание, господа следователи, и по закону вы не имеете права препятствовать прессе. Или законы вам уже не указ?
– Это не фея, Громов, это настоящая акула пера, – пренебрежительно кинул Куликов.– Правильно мама меня учила, что внешность бывает обманчива.
– У вас очень мудрая мама, – поддакнула я.
– Где ты с ней пересекался? – блондин показательно меня игнорировал, обращаясь только к напарнику.
– А с акулами вы не ужинаете, господин следователь по особо важным? – саркастически изогнула бровь я. Андрей одарил меня таким красноречивым взглядом, что никакого Калашникова не надо – смертельно ясно. – Как жаль, а я уже настроилась.
Да, после истории с инкубами у меня испортился характер. Смелости и дерзости прибавилось, а вот мозгов, как видно, нет. Иначе не стала бы прыгать в глаза двум огромным мужикам, что могли разобраться со мной одной левой.
– Я с желтой прессой не то что не ужинаю, одним воздухом стараюсь не дышать! – яростно блеснул глазами несостоявшийся герой-любовник.
– И почему сразу с желтой? – любопытная реакция. – Обычной прессой. Мы печатаем только проверенные факты.
– Ага. Знаю я, как вы печатаете. Потом по улице спокойно пройти нельзя.
– Оу, господин Куликов! Да у вас жирное предубеждение на лицо.
Мужчина хмуро потер ладонями щеки и лоб:
– Чо у меня на лице?
Ну да, ну да, мол, такой тупой, что совсем не понял, о чем я. Не поверю! Совсем недавно соловьем заливался, а теперь имбицила из себя строит. Знаем мы такую тактику.
– Ха-ха! Да вы, я смотрю, шутник, Андрей.
– А вы, я смотрю, нормально не понимаете, Анна, – волком зыркнул следователь. – Шли бы поскорее отсюда пока неприятностей не нажили, никакого материала вам здесь не обломится.
Я перевела взгляд на Даниила. Тот стоял недалеко, скрестив руки на груди, но не вмешивался. Как-то разочаровующе даже. Я-то себе в мечтах уже нарисовала из него принца на белом коне, моего личного героя, а здесь… ничего необычного. Мда. Даже хама-напарника приструнить не захотел!
– То есть сотрудничать вы не будете? – уточнила я, уже зная ответ.
– Бинго! – Куликов прищелкнул пальцами. – Вы не так безнадежны!
Ссориться с правоохранительными органами у меня в планах не значилось. И хоть, как ни хотелось другого, а пришлось уступить.
– Ну ладно. Посмотрим еще, чья возьмет, – кивнула мужчинам. – Доброй ночи, господа следователи. Премного благодарна за любезность.
Андрей отвесил мне шутовский поклон:
– И вам не хворать, пресса. Надеюсь, больше не увидимся.
Высокий, подтянутый, сильный, умный…
Нет, и все же, какой ладный мужик! Пока рот не откроет.
Я тихо вышла в коридор, даже дверью от всей души на прощанье не хлопнула!
Вот это выдержка! Вот это характер! Сама собой горжусь!
