– Лив! – прокричал он вдруг, пытаясь выглянуть из-за щита. – Лив, остановись!
Я не могла. Глаза застелила кровавая дымка, и я была не в силах совладать с обуявшим меня гневом. Рука ныла от непрекращающихся стремительных ударов, но я не останавливалась. Что-то прожигало меня глубоко внутри, что-то сильное и неизвестное; оно ломало меня и давало невероятную силу одновременно. Мне хотелось остановиться, но я просто не могла противостоять этой энергии, внезапно заполнившей каждую клеточку моего тела.
Резкий толчок в груди – и я едва не задохнулась. Зарычав как рассвирепелый дикий зверь, я занесла меч и со всей силы опустила его на щит. Раздался жуткий скрежет и звук надломившегося металла. Я отпустила рукоять меча, шагнула назад, с ужасом смотря на плод своей ярости. Меч застрял в щите намертво, и Калеб резко отбросил в сторону треснутый металл.
– Черт возьми, Лив! – Он посмотрел на меня с неподдельным испугом и в то же время восхищением. Пугающим его самого восхищением. – Что за чертовщину ты творила?
Я рвано выдохнула, чувствуя, как мощная энергия медленно угасает, оставляя на своем месте ощущение беспомощности, неуверенности, липкого страха. Все смотрели на меня. Я всем нутром чувствовала испуганные взгляды людей и полные восхищения взгляды охотников. Ощущая какое-то назойливое, гложущее чувство, я подошла к разбитому щиту, резким движением вытащила свой меч и спрятала его в ножны.
– Ты просто сумасшедшая, Лив, – подойдя ко мне, восторженно произнес Калеб.
Безумец. Я его чуть не убила из-за неподвластной мне энергии, а он находит в себе мужество радоваться этому кошмарному выступлению.
– Люди называют нас сумасшедшими, когда мы делаем то, на что у них никогда не хватило бы смелости, – жестко отчеканила я, развернувшись, и направилась прочь со двора, не обращая внимания на провожающие меня взгляды.
– Еще бы! – К моему великому сожалению Калеб увязался за мной, не спуская с меня горящих восторгом глаз. – Ты сломала мой щит. А мне говорили, что он сделан из лучшего металла в столице.
Мы завернули за угол и пошагали вдоль длинного коридора, с одной стороны которого находилась голая мраморная стена, а с другой – резные белокаменные колонны, находящиеся на небольшом расстоянии друг от друга, что позволяло видеть весь тренировочный двор.
– Я закажу у кузнеца для тебя новый щит, – бросила я сухо, понимая, что мужчина просто так от меня не отвяжется. – Потрачу все свое жалованье. Доволен?
– О, Лив, ты просто чудо! – Губы Калеба растянулись в довольной улыбке, оголяя ровные белые зубы. – Но, пожалуй, я пойду с тобой. Все же нужно передать кузнецу точный образ щита. Уверен, он будет лучше прежнего.
Раздраженная этой веселостью, никогда мне неведомой, я закатила глаза и завернула в огромный светлый коридор, разделенный на два прохода: один вел в комнаты охотников, другой – в комнаты рыцарей. Я остановилась и взглянула на Калеба. Уже хотела попрощаться с ним, но внезапно раздавшийся низкий голос за спиной прервал мою попытку быстро сбежать от надоедливого рыцаря Совета.
– Командующая Ливия. – Рядом с нами остановился один из рыцарей – грузный крепкий мужчина, облаченный в плащ и латные доспехи. – Командир Совета ждет вас у себя в кабинете.
– Зачем? – тут же невольно вырвалось у меня.
– Командир все вам доложит, – сказал в ответ рыцарь и уверенным, быстрым шагом скрылся за поворотом.
– Это из-за дуэли? – спросил тревожно Калеб.
Я поймала его вмиг изменившийся взгляд и неуверенно пожала плечами.
– Вряд ли такому человеку есть дело до стычек охотников и людей. Наверное, что-то серьезное.
Сердце забилось быстрее и сильнее от медленно охватившего меня волнения и предвкушения встречи с командиром гарнизона. Почему-то я думала, что причина, по которой он позвал меня, мне не понравится. И больше всего я боялась услышать от него про Далию.
– Отложим визит к кузнецу, – сказала резко. – Сейчас есть дела поважнее.
– Буду ждать от тебя вестей! – крикнул мне вслед Калеб.
Несколько мгновений я топталась у огромной двери, ведущей в кабинет командира, никак не решаясь постучать. Тревожное чувство не отпускало меня, но я все же заставила себя собраться, глубоко вздохнула и постучала пару раз по белому дереву.
– Входи, – тут же послышался низкий резкий голос, и я, отворив дверь, неуверенно зашла внутрь.
Кабинет командира был большим и таким же светлым, как и все комнаты цитадели. Но в отличие от коридоров здесь были светло-коричневые каменные стены и пол, устланный бордовым ковром. Сбоку от меня стояли огромные стеллажи, заставленные книгами и фолиантами, а впереди – два обитых кожей стула и большой дубовый стол, над которым на стене висела эмблема Совета – два позолоченных стальных крыла.
– Проходи, присаживайся, – любезно произнес взрослый мужчина, сидевший за столом.
Небольшие темные глаза внимательно следили за мной, пока я не спеша направлялась к столу и усаживалась на стул прямо напротив человека. Мне всего пару раз доводилось находиться так близко к легендарному командиру Совета, и то в те разы я особо с ним не говорила, лишь выслушивала указания.
Это был умудренный опытом, безмерным познаньем человек, познавший вкус войны, побед и поражений. Его темно-русые волосы были стянуты сзади в хвост, небольшая борода такого же цвета и усы придавали его образу необыкновенную суровость. Наплечники и перчатки были отделаны позолотой, как и у Калеба, но выглядели гораздо мощнее, чем доспехи других рыцарей. Поверх его брони красовалась белоснежная гербовая накидка, по краям расшитая золотом, а в середине украшенная эмблемой Совета.
Я нервно сглотнула, осматривая это суровое, немолодое лицо, рассеченное неглубоким шрамом, высокий лоб, крупный широкий нос и равнодушные, прищуренные глаза цвета темного шоколада. Весь образ командира вдруг показался каким-то враждебным, чужим, и у меня появилось нестерпимое желание как можно скорее покинуть этот кабинет.
– Ты делаешь большие успехи, Ливия, – начал мужчина сухим надменным тоном. – Как на арене, так и на заданиях. Другие охотники лестно отзываются о тебе, и я рад, что в моих рядах есть такой верный и сильный воин.
Слова его звучали красиво, но произносимые в подобном тоне казались мне упреком. По правде говоря, я вообще не ожидала услышать от него что-то вроде похвалы – этот человек выглядел строгим и холодным, не способным проявлять к другим дружелюбие.
– Я получил отчет от других охотников о том, что произошло в ущелье, – продолжил командир, сложив на груди большие, облаченные в латные перчатки руки. – Ты тоже предоставь мне до завтра отчет. Все же ты единственная, кто видела демона так близко и вела с ним беседу. Не считая Далии…
Из-за упоминания охотницы мое сердце больно сжалось в груди, а затем заметалось подобно всполошившейся птице. По спине пробежал холодок от внимательного, изучающего взгляда рыцаря, руки задрожали, вспотели в кожаных перчатках, и я сжала пальцы в кулаки, пытаясь остановить внезапно охватившую меня дрожь.
