Анка направилась к бару, зазвенели передвигаемые бутылки.Вскоре она появилась на кухне, неся в каждой руке по бутылке.
— Слушай, — сказала она, — а может, начнем свина? Я смотрю, у тебя там хорошее… токайское. Или все-таки коньяк?
— Мне все равно, — ответила Лара, расставляячашки, — вино так вино.
— Алкоголь хорошо помогает при стрессах. — Анкапоставила бутылки на стол и нырнула в холодильник. — Давай что-нибудь наужин соорудим.
— Выбирай, — Лара достала из шкафчика тонкостенныерюмочки, — съедим все, что ты приготовишь.
— О, — Анка засмеялась, — юмор к тебе ужевозвращается, это хороший признак. Боюсь только, что если я начну готовить, томы не только не притронемся к еде, но и вообще отсюда сбежим.
Теперь засмеялась и Лара. Сначала неуверенно, а потомсильнее. У нее совершенно вылетело из головы, что Анка не умеет готовить, авернее, ненавидит все домашние дела лютой ненавистью. Конечно, они относятся ктем обеспеченным людям, которые не утруждают себя ведением домашнего хозяйства.И к Ларе ходит женщина, чтобы убрать, постирать, приготовить обед. Но в случаенеобходимости что-нибудь приготовить она сумеет. Анка же без посторонней помощине смогла бы и яйцо сварить, не говоря уж о чем-то еще. Поэтому они с кузинойсидели на кухне и хохотали, глядя друг на друга.
Лара не то чтобы была черствым человеком. Смерть Виталияочень задела ее, хотя замуж за него она выходила по расчету. Но тяжелый стресс,вдруг обрушившийся на нее, теперь требовал других эмоций, вернее, их требоваланервная система Лары, которая пыталась защитить ее психику. Ей не стало легче,осознание того, что Виталий мертв, тяжелым грузом лежало на душе, но онапыталась как-то выбраться из тягостного состояния оцепенения. И Анка невольнопомогла ей.
— Ой, — вздохнула Лара, — нехорошо как-то.Виталий умер, а мы хохочем.
— Да, — Анка мгновенно подстроилась подЛару, — давай-ка помянем его, что ли? Хороший был человек.
Она отошла от холодильника, предоставив Ларе самой выбратьнужные продукты. Они просидели на кухне полночи, отпив полбутылки вина ипредаваясь воспоминаниям. Лара рассказывала о своих встречах с Виталием, затемАнка стала вспоминать их детство, а также и своих родственников. Лара притащилаальбом, и две кузины то с удовольствием, то с легкой грустью разглядывалистарые фотографии.
Анка с наслаждением потянулась.
— Может, кофе? — спросила она.
Лара с грустноватой улыбкой глянула на нее. Они пыталисьсварить кофе не один раз, но так толком ни разу его и не выпили. Все времяотвлекались на разные разговоры. Лара махнула рукой и посмотрела на часы.
— Начало четвертого, Анка, пошли-ка лучше спать, —предложила она.
— Хорошо, — кузина серьезно кивнула. —Пожалуй, я завтра на работу не пойду. А то от меня сонной толку все равно как скозла молока. И когда я не высплюсь, то злая всегда, как мегера.
— Но коллеги тебя, видимо, ценят, — не удержаласьот сарказма Лара, — за твою открытость и самокритичность.
— Самокритичность я оставляю при себе, —усмехнулась Анка, — а ценят меня за сугубо профессиональные качества, такчто давай, сестричка, пойдем спать, а то я, если еще раз зевну, непременночелюсть вывихну.
У самой Лары давно слипались глаза, поэтому она покорнопоплелась за Анкой в комнату.
— Иди в ванную, — сказала та, копаясь в ящичке спостельным бельем, — а то я надолго там застряну. Тут я как-нибудь самауправлюсь. Знаешь, Лара, если тебе жутко будет, то бра не выключай. Это дажеврачи рекомендуют, если человека одолевают какие-то страхи. А если что, зови, ямигом проснусь.
Лара пожала плечами. Чего ей бояться? Того, что явитсямертвый Виталий? А кричать среди ночи… Чтобы перепугать Анку и переполошитьсоседей. Да и кто к ним может забраться за железную дверь с надежными замками.
Дверь и замки, кстати, подбирал отец, так что качествогарантировано. Она помогла Анке застелить диван и отправилась в ванную. Скороутро, но поспать все же не мешает.
Глава 4
— А я говорю, что уже позвонил Варваре, — отецостановился перед Ларой, — я совершенно не понимаю твоего глупогоупрямства.
— Я не хочу никуда ехать, — в который разповторила дочь, — не понимаю только, зачем тебе это нужно.
— Нет, — отец решительно махнул рукой, — этонужно тебе. Скажи, ты так и собираешься весь этот месяц просидеть дома?
— Нет, не собираюсь, — Лара смотрела наотца, — хотела неделю, а потом можно и на работу.
— Далась тебе эта работа! — в сердцах бросил отец. —У вас там тоже кретинов хватает, будут лезть с разными расспросами. Коли есть утебя отпуск, так и используй его. За границу ты не хочешь…
— Не хочу, — Лара вздохнула.
— Почему? Объясни мне нормальным языком, почему ты нехочешь за границу? Езжай, куда душа пожелает, хоть в Европу, хоть в Азию, хотьв Америку лети.
— И что я там буду делать? Глядеть на тупоголовыхтуристов. Среди них тоже немало зануд, будут лезть с расспросами: «Девушка, апочему вы одна, девушка, а не хотите, чтобы я составил вам компанию. У васгоре, это ничего, мы вашему горю поможем…» Дальше по нарастающей — нет, нехочу. Что я, за границей не была? Или наших туристов не знаю?
Анка не выдержала и фыркнула. Отец строго посмотрел на нее,и та сложила ручки на коленях, как примерная школьница. Отец снова обратился кЛаре:
— Ладно, хорошо. Даже такие глупые доводы я могупринять. Не хочешь туда, черт с тобой. Но уехать надо, поживешь вдали, придешьв норму. Я же тебе битый час толкую про Варвару, у нее-то чем плохо?
— А там что, вопросов задавать не будут? — Лараподняла на отца глаза.
— А то ты свою тетку не знаешь? — не сдержалсяон. — Да из нее, если захочешь, поленом слова не выбьешь. Точь-в-точь какмать ее покойная, Пелагея. И все, что надо, я им уже сказал. Что тебя еще неустраивает?
— Ладно, — Лара вздохнула, — я могу потомсъездить в Пензу на недельку.
— Поезжай, Лара, — раздался усталый надломленныйголос, — поезжай сейчас.
В комнате был еще один человек, мать Лары, Айша Каримовна.Она сидела в углу на маленьком канапе и во время разговора не произнесла ниодного слова. Известие о том, что свадьба не состоится, подействовало на нееочень сильно, сильнее даже, чем на саму Лару. Айша Каримовна за эти пару днейкак-то резко сдала и постарела. Лара никогда не видела мать такой и ужасаласьпроисшедшей в ней перемене.
— Ты этого хочешь, мама? — спросила она.
— Да, девочка, так будет лучше, — Айша Каримовнаснова погрузилась в свои мрачные мысли.
Лара пожала плечами и встала.
