Редгар был незаменим на должности командора, подумал Диармайд и вдруг с ужасом осознал, что, кажется, теперь командором должен быть он. Ред ведь не зря всюду таскал лейтенанта с собой. Даже если нет, даже если удастся со временем встретиться с Гворттиджирном, и тот потребует пост командора себе, как наиболее опытный смотритель в ордене, сейчас, в эту самую минуту, среди даэрдинских смотрителей их отряда он, Дей, старший по званию. И это значит, что он должен найти для других слова, решения, предложить поддержку или план действий. Хоть что-нибудь.
Он оглянулся на остальных: Фирин выглядел натуральным образом растерянно — явно не понимал, что вообще здесь делает. Борво был утомлен — измотан и измучен настолько, что уже даже удивляться тому, в каком дерьме все они оказались, не мог. Хольфстенн перестал, наконец, скалиться. Его щеки густо зарастали щетиной, он постоянно чесался и, казалось, так и хотел ляпнуть что-нибудь шутливое, как обычно, про магов, или лысину, или еще что — да только с уст срывалось одно бессловное сожаление. Данан, сделав несколько шагов внутрь комнаты, медленно осела на пол. Она тихо закрыла глаза, будто только и ждала этого момента. Слезы покатились по женским щекам, одна за другой. Где-то в глубине души Дея пронзил укол ревности и злости: что она ревет?! Это он, он, Диармайд, потерял со смертью Редгара все! Опору, щит, а, возможно, и жизнь. Ред ведь вез его в Талнах на этот раз, чтобы официально при собрании объявить преемником на посту командора, но вот они здесь, и нет никого, кто подтвердил бы, что именно Дей был избран Редгаром. Что, если лорд-смотритель навяжет им какого-нибудь местного подхалима? Что если по возвращению в Даэрдин никто больше не будет защищать его перед Драммондом и соблюдать нейтралитет достаточный, чтобы король сохранил кузену жизнь?
Что, если ему больше не нужна жизнь, в которой не существует Редгара?
Диармайд еще раз остановил взгляд на Данан. Закрыв лицо руками, она плакала почти беззвучно. Казалось бы, есть свои плюсы: наставник, друг и заодно главный соперник за симпатию молодой чародейки самоустранился, причем решительно навсегда, так, что не будет мозолить ей глаза в ордене, соблазняя былыми чувствами. Но Дей не чувствовал никакой радости или воодушевления. Ничего, кроме всепоглощающего горя — и страха.
Он старший сейчас в даэрдинской части ордена среди всех присутствующих, думал Дей. Он должен сейчас собрать всех, не то, чтобы утешить, но призвать держаться, не сдаваться, справится со всем этим как-то… Он должен сказать им, что архонт, эта темная дрянь, вернулся к жизни и рыщет в поиске силы по всей Аэриде, и они, смотрители, должны объединиться с собратьями из других стран для борьбы с общей напастью.
Диармайд вдохнул полную грудь воздуха и обернулся к остальным. Данан все еще размазывала по лицу слезы. Борво привалился спиной к стене, запрокинув голову, и по его виду было видно, что он просто пытается хоть как-то уложить в голове все случившееся. Стенн… его причины идти с ними были Дею откровенно неясны. Он ведь что-то говорил там, возле Керума, почему пошел с ними… Вспомнить бы… Фирин? Откуда он вообще с ними? Вроде, в пещеру уже заходили вместе. Точно, с корабля… Корабль.
Выдохнул Диармайд молча: у него нет ничего, что пригодилось бы им всем. У него даже для себя ничего нет. Он снова отвернулся, уперся в откос кулаком, припал к нему головой.
Фирин оглядел ситуацию, нашел её плачевной и подсел на пол к Данан. Отодрал её руку от лица и, игнорируя слезы, поднес к глазам. Данан растерялась, попыталась вытащить кисть из обхвата, но эльф, рассматривая, держал крепко. Что вообще надеется там увидеть?! Она дернула руку повторно, и на сей раз Фирин отпустил будто бы без всякого интереса.
— Редкий дар, чародейка. И уж тем более в таком сочетании — от Дома Кошмара. Ты беглая?
Данан не сразу разобрала, что сказал колдун. Он что, придирается? Обвиняет в чем-то?
— Обычно рыцари-чародеи все доучены, но я сомневаюсь, чтобы вменяемый магистр и коммандер стражей позволили бы тебе с такими талантами выйти из обители.
— Я покинула Цитадель с позволения лорда-магистра и по велению короля, — сообщила Данан.
— Чтобы примкнуть к смотрителям? — осведомился маг.
Дею это не понравилось, он обернулся от окна, чтобы пресечь, но Хольфстенн его опередил:
— Не твое это дело, эльф.
— Тебя не спрашивал, гном. — Фирин в долгу не остался, в точности повторив интонацию Стенна.
Дей понял, что должен вмешаться. Как тогда, в лагере кузена-короля, когда на Данан гибельным вихрем налетел прибывший отец. Только теперь тут нет Драммонда, который бы расценил вмешательство Дея, как интерес к политике, и нет Реда, который мог бы вступиться за Данан первым, а, значит:
— Данан в ордене, потому что Редгар Тысячи Битв призвал её!
«Ох, заткнулся бы ты, парень» — в тщетной надежде подумал гном, заведомо ожидая, что Дей не замолчит. Так и вышло.
— Редгар спас Данан!
— Ах! — Чародейка задохнулась слезами и судорожно зарыдала в новом приступе.
«Тц! Проклятье» — подумал Стенн.
— Дан! — кинулся вперед Дей, но Хольфстенн остановил его, выбросив вперед руку. Локоть вонзился Диармайду в живот, он крякнул и замер.
Фирин покосился на происходящее с глубоким сочувствием — к самому себе.
— Ох, ну и хрень, — резюмировал эльф.
Хольфстенн покосился на Фирина, выгнув бровь: кажется, гномы и эльфы враждуют просто потому, что у них не случилось повода для согласия. Вроде этого.
— Так, парни, — позвал Стенн. Глянул на Борво, но тот, похоже, задремал. Даже лучше, решил гном. — Пойдем за едой, я голоден, как медведь.
Он почти за рукав потащил Фирина из комнаты, хотя тот особо и не сопротивлялся.
Едва эти двое вышли, Диармайд, остановленный прежде, в один прыжок оказался рядом с Данан и обнял её. Почуяв твердое плечо и мужской запах, она зарыдала в голос, не сдерживаясь, до хрипоты. Она драла его плечи, обдирая кожу с пальцев. Дей держался только потому, что кто-то из них должен был быть крепче, иначе на их вой сбежится вся крепость. Да, он бы тоже с удовольствием провыл, признался себе Диармайд. Ведь, если подумать, Фирин был не совсем прав: все, что творится сейчас — это даже не «ну и хрень», это просто плохо.
Данан вдруг подала голос, не поднимая головы. Всхлипы и мужское плечо скрадывали слова, и Дей ничего не понял.
— Что? Что ты говоришь, Дан? — мягко позвал он, перехватывая кисти упертых в его грудь рук. Данан, заплаканная, посмотрела на мужчину обреченно.
— Что нам делать?
Диармайд, словно на него наложили замедляющее заклятие, открыл рот, не нашел ответа и поджал губы. Сейчас Данан, потом спросит Борво. С остальными — плевать, они не смотрители, будет надо, он их подальше пошлет. Но Данан и Борво справедливо будут ждать ответа. Точно, он ведь сейчас старший из них, и к тому же, им-то наверняка известно, что Редгар Тысячи Битв избрал его, Диармайда, в преемники на месте даэрдинского командора. Потому Дей как мог взял себя в руки, снова насмелился и ответил:
