На следующий день дед позвал ее к себе.
— А, мое дорогое дитя, вот и ты! — Несмотря на вчерашнюю перепалку, дед был в отличном настроении. — Ты уже так долго заточена в стенах этой виллы, так терпеливо ухаживаешь за беспомощным инвалидом! Но теперь пришло время тебе проветриться. Алесандро согласился показать тебе окрестности. Да, да — я настаиваю! Поспеши. Он ждет тебя в машине.
Несмотря на охватившее ее смятение, отказаться показалось Лауре невозможно. Последнее, чего бы ей хотелось, — отправиться на экскурсию вдвоем с Алесандро. Отсутствие энтузиазма у него тоже сразу бросалось в глаза. С отсутствующим видом он взглянул на нее и надвинул на глаза темные очки. Томазо помахал им из двери. Лаура неохотно махнула в ответ.
Мотор взвыл, машина рванула с места, разбрызгивая гравий из-под колес, и вилла осталась позади. Алесандро всегда так стартует или сегодня у него особенно плохое настроение?
Она решила не выяснять, обратив все внимание на красоты открывающегося пейзажа. По дороге сюда она не слишком им любовалась. Сейчас, покинув виллу, какой бы красивой та ни была, она поняла, что получает удовольствие от прогулки. В особенности теперь, когда недолго осталось до отъезда. Ей будет не хватать Италии, призналась она себе. Но ведь можно опять сюда приехать, навестить дедушку. Может, попозже, в этом же году, когда в Вартоне будет поменьше работы.
Они выехали на автостраду, но она обращала мало внимания на дорогу, пока ей случайно не попался на глаза дорожный указатель.
— Куда мы едем? — повернула она голову к водителю.
Алесандро ответил, не потрудившись обернуться к ней:
— В Рим.
— В Рим? Слишком далеко для увеселительной прогулки!
— Вовсе нет, — заверил он.
— Но… — начала Лаура и умолкла. Какая разница, куда они едут? Она в любом случае ехать не хотела. Томазо ее вынудил. Она снова уставилась в окно.
Алесандро радовало ее молчание: оно позволяло ему думать о своем. Всю ночь он решал, есть ли другой выход из ситуации. О месте президента он уже не помышлял — сейчас добровольно отказался бы от него, лишь бы избавиться от неприятностей, свалившихся ему на голову.
Томазо поставил его в невыносимое положение. Невыносимое.
Потому что затрагивалась его личная жизнь.
Он не даст так поступить с собой. Не позволит чернить себя как человека, готового жениться ради приданого или отказаться от брака, потому что невеста недостаточно хороша собой. Любой вариант совершенно неприемлем.
Разве что…
Он стиснул зубы. Это «разве что» тоже совершенно невозможно. Только сумасшедший может на такое надеяться. Он хмуро гнал машину вперед. Все равно других вариантов нет.
— Где мы?
Лаура огляделась по сторонам. Они свернули с автострады и остановились у громадного здания, окруженного обширным парком. Похоже, они попали на территорию частной резиденции. А может, это гостиница, куда он привез ее позавтракать? Она сжала губы. Завтракать с ним она не намерена. Тем более в таком помпезном месте.
Алесандро набрал в грудь воздуха. В пути он запрещал себе думать об этом моменте, но теперь отступать некуда. Других вариантов нет.
— Это косметический спа-салон, если уж на то пошло. Одно из тех мест, где женщины приводят себя в порядок. Бог знает почему, но они очень популярны. Вы записаны на весь день.
Сказав это, он осмелился поднять глаза на сидящую рядом женщину. Ее глаза буравили его насквозь. Волосы, как обычно, туго стянуты на затылке. Та же одежда, что и вчера. Грубая темно-зеленая юбка, толстые чулки, растоптанные туфли и растянутый пуловер, висящий на бесформенной фигуре.
Черт, к чему все его усилия?
— Нет.
Одно лишь слово, но в нем все отрицание мира. Она судорожно сплела пальцы.
— Я туда не пойду. Отвезите меня назад к дедушке.
Алесандро расслабил руки, сжимавшие руль. Он не позволит им вцепиться в нее, как бы ни был велик соблазн.
— Вашего деда уже нет на вилле. Он отправился на воды на восстановительный период. А до отъезда просил меня взять вас с собой в Рим. Познакомить с интересными людьми. Походить на приемы. Повеселиться.
Убрать из последнего слова сарказм ему удалось не полностью. Ее глаза прожигали его, словно раскаленные угли.
— Так хочет ваш дед. Постарайтесь отнестись к этому спокойно. Речь не о вас — о нем. И вы сделаете это. Сделаете, поверьте.
Он выдержал паузу. Лаура смотрела на него, как Медуза Горгона, способная обратить любого в камень.
Нет, — снова сказала она. Алесандро ощутил, как пальцы сами собой начинают сжимать руль. Огромным усилием воли он опять заставил их распрямиться.
В случае положительного ответа можете считать, что выплатили мне выданный вам заем. Тот, который заставил вас сюда приехать.
Вы не говорили, что это заем. — Он заметил мольбу в ее глазах. И решил не поддаваться. У него единственная цель сейчас — затолкать ее в находящиеся перед ними двери.
— Это было напечатано мелким шрифтом. Целая страница. Вся сумма должна быть выплачена по моему требованию.
В памяти Лауры всплыло полученное послание. Письмо… чек… и что-то мелкими буквами по-итальянски…
В ней закипала бессильная ненависть. Переполняла ее. Ловушка захлопнулась. И она ничего не может сделать — только покориться.
Я не могу, не могу! Ситуация была невыносимой.
Но ей придется пройти через это. Отключиться. Оцепенеть. Превратиться в лунатика.
Медленно, словно мученица, идущая на казнь, она вышла из машины. Томазо не представляет, насколько жестоко поступает с ней. Наверняка он старался угодить ей — и какого рода выбрал подарок!
Ее дед с бабушкой — по матери — не оплошали бы так. Хотя однажды и случилось нечто подобное. Горькое, унизительное воспоминание пронзило ее.
Ей было восемнадцать, и дедушка с бабушкой, как редкое исключение, приняли приглашение на бал местного масштаба и взяли ее с собой. Бабушка потратила массу времени, подбирая ей вечернее платье — первое в ее жизни, — отвезла ее к парикмахерше, работавшей в соседнем городке, помогла сделать макияж.
Лаура заново ощутила жгучее унижение того отвратительнейшего вечера, сразу, еще с порога, поняв, что выглядит как чучело. Для этого даже не надо было слышать смешки других девиц, видеть пренебрежительные взгляды молодых людей….
Теперь ей уже не восемнадцать. Она взрослая и готова выполнить свои обязанности перед Вартоном.
На ватных ногах она вошла внутрь, готовая столкнуться с худшим из ночных кошмаров.
Алесандро завел мотор и отъехал от косметического салона. На что он надеется? Никакие косметические процедуры не изменят эту женщину! Ладно, что будет, то будет. В восемь тридцать он повезет ее в Рим на благотворительный прием к Кристе Беллини в гостинице «Монтефиори», где его все знают, и кошмар начнется.
