Вот это да! Марк чувствовал себя так, словно его только что лягнула злющая лошадь.
– Вообще-то вы сами решили присоединиться ко мне, миссис Джонсон.
Ее губы презрительно скривились в гримасе отвращения.
– Я ошиблась. Это было до того, как я окончательно убедилась в том, что вы невоспитанный, эгоистичный и недалекий человек.
Она налила себе кофе, взяла чашку, поднялась и пошла к дверям. Марк вышел из ступора (второго за это утро) и вскрикнул:
– Подождите! Простите меня. Я... я не хотел оскорбить вас.
– Серьезно? Вы второй день пытаетесь всячески показать мне свое презрение, практически в глаза говорите мне непристойности, а потом уверяете, что не хотели меня оскорбить?
Что ж, давайте, скажите еще что-нибудь. Например, что это ваша обычная манера делать комплименты.
Марк выпалил, сам не веря своим ушам:
– Я сказал, не подумав.
Сара фыркнула.
– – А я вот склонна думать, что вы подумали, и очень тщательно подумали, прежде чем сказать мне гадость. Вас немного подвели эмоции, а в остальном – это вполне обдуманный ход. Не волнуйтесь, мистер Рэндалл. Я не стану жаловаться на вас вашему отцу. Я его уважаю, в отличие от вас.
С этими словами она повернулась и уже взялась за ручку двери, но Марк в мгновение ока оказался прямо перед ней.
– Стойте! Да стойте же! Вы правы, а я солгал. Я хотел вас спровоцировать. Но, Бог ты мой, Сара, неужели вы считали, что ваш приезд будет воспринят как нечто само собой разумеющееся?
– Во-первых, почему бы и нет? Я этого действительно не понимаю. Во-вторых, вы назвали меня по имени. Еще одна ошибка?
Марк растерянно смотрел в синие глаза.
– Н-нет... Послушайте, это же смешно – звать друг друга мистером и миссис! Меня зовут Марк, только изредка Маркус, но это более официально... А если мы хотим наладить отношения, то...
– А мы хотим наладить отношения? Я не заметила.
– Стоп. Давайте попробуем еще разочек. Присядьте, пожалуйста. Мой кофе совсем остыл.
Он смотрел на Сару умоляюще, в уме прокручивая варианты их дальнейших отношений. Ей же надо закрепиться в доме своего любовника, надо искать союзников, надо... Его бесила мысль о том, что она спит с отцом, но раз ее влияние так велико, глупо делать ее своим врагом.
Кроме того, неожиданно встрял внутренний голос, прошептав странное. Ты не можешь ненавидеть ее, потому что ты ее хочешь.
Эта мысль ошеломила Марка. Он смотрел на Сару во все глаза, ясно понимая теперь причину своего раздражения.
Сара Джонсон помедлила, затем кивнула и вернулась за стол.
Они сидели, молчали, и Марк с тоской думал о том, что в других обстоятельствах он был бы счастлив завтракать с такой очаровательной женщиной, блистал бы остроумием, наслаждал-ся бы ее смехом, слушал бы ее нежный и такой чувственный голос. Вместо этого они сидят и молчат, испытывая неловкость и раздражение.
Сара первая нарушила тишину.
– Здесь очень красиво. Похоже на рай.
– Э-э-э, да. Папа построил этот дом сорок лет назад.
– Правда? Я не знала. Должно быть, он очень любит эти края.
– Он здесь родился и вырос. Был ковбоем, потом уехал на заработки, потом опять вернулся... Он всегда сюда возвращался.
Она задумчиво кивнула.
– Я не знала всего этого. Мне казалось, он из Нью-Йорка или Чикаго.
– Это потому, что он миллионер, да? Магнат, нефтяной король и все прочее? Вам странно, что он родом из этих диких мест?
– У нас у всех есть корни. У каждого свои.
– А ваши корни... Сара... Где вы родились? В Лондоне? В Эдинбурге?
– Скажем, в Англии. На самом деле, в Бристоле. Но я там жила очень недолго. Мои родители погибли в автокатастрофе, и меня взяли к себе родственники мамы.
Марк был удивлен, хотя... Он сам виноват. Нарисовал себе образ женщины, которую легко презирать, а о том, что у нее может быть своя история, не подумал.
Сара не заметила его удивления.
– Марк, вы родились здесь, на ранчо?
– Да. И Анжела, и я. Саймону повезло – он родился аж в Париже. Но выросли мы все здесь.
– Саймон... С ним я еще не встречалась. Он похож на вас?
– Смотря в чем. Внешне – пожалуй, а вот по характеру... Почему вы спросили?
Сара грустно посмотрела на него и просто ответила:
– Мне интересно знать, будет ли он так же ненавидеть и презирать меня, как вы и Анжела. Чего вы оба боитесь, Марк? Что я стану оказывать на вашего отца слишком сильное влияние? Но ведь это невозможно. Он – Бен Рэндалл.
Марк в смятении искал ответ. Он не был готов к такому прямому разговору.
– С чего вы взяли, что мы боимся? Так, разведка боем...
– Это не разведка, а заседание святой инквизиции, когда приговор известен до суда. Почему бы просто не спросить меня обо всем, что вас интересует?
– Мне казалось, я уже пробовал это сделать. А что до Саймона – он вам понравится. Он совсем не похож на Анжелу. Надеюсь, я ответил на ваш вопрос.
– А на вас?
– О, скромность не позволяет мне высказываться о себе...
– Правда?
В голосе Сары сквозил скепсис, но это больше не было враждой. Скорее, дружеской насмешкой.
Вдали по пыльной равнине мчались наперегонки лошади. Сара и Марк залюбовались стремительным полетом прекрасных животных, потом женщина тихо вздохнула.
– Как они красивы... Интересно, чьи это скакуны?
– Вообще-то мои.
– Правда? Как здорово!
– Вы ездите верхом?
– К сожалению, нет, Хотя дядя был жокеем.
– Неужели в Аскоте?
– Вы знаете скачки в Аскоте?
– Честно говоря, я довольно долго жил в Европе, в Англии тоже. Я ведь закончил лондонскую Школу экономики.
Сара выглядела обрадованной и приятно удивленной.
– Что вы говорите! Ну и как вам Лондон?
– Я полюбил Англию. И Лондон тоже. Маленький космос.
– Я рада. Знаете, я пожалуй съем тост.
– Я позову Джейн, они же совсем остыли...
– Не надо!
Она машинально схватила Марка за руку, чтобы остановить его.
Эффект превзошел все ожидания. Словно разряд тока пронизал их обоих. Марку казалось, что пальцы Сары сейчас прожгут ему руку, но это не было болью, а лишь невыносимым, жгучим блаженством, переполнявшим его душу и тело...
