Ознакомительная версия. Доступно 44 страниц из 217
– Как о ком? О женщине, которая жила на верхнем этаже. Я хотел тебе сказать, что теперь ты можешь спать спокойно и не ломать себе над этим голову… О Боже, я же все перепутал!
– Я слушаю.
– О черт! Да ведь ты этим не занимался. Это дело вел Стенстрём. Ради Бога, извини. До завтра.
– Хорошо, что ты мне позвонил, – сказал Мартин Бек.
Он снова лег, но уснуть не мог. Лежал на спине, смотрел в потолок и слушал, как его жена тихонько похрапывает. У него было чувство опустошенности и отчаяния.
Когда в спальню начало светить солнце, он повернулся на бок и подумал: «Завтра позвоню Ольбергу».
Утром он позвонил Ольбергу, потом звонил четыре-пять раз в неделю в течение месяца, однако им уже не о чем было говорить. Кто была та девушка, оставалось загадкой. Газеты уже перестали писать об этом преступлении, а Хаммар больше не интересовался, как идет расследование. Среди лиц, находящихся в розыске, по-прежнему не значилось никого похожего по описанию на нее. Иногда казалось, что она вообще никогда не существовала. Наверняка о ней забыли все, кроме Ольберга и Мартина Бека.
В начале августа Мартин Бек взял неделю отпуска и поехал с семьей на островок в заливе недалеко от Стокгольма. Вернувшись, занялся накопившимися текущими делами. Чувствовал он себя вялым и плохо спал.
Однажды ночью в конце августа он лежал в постели и смотрел в потолок. Поздно вечером ему позвонил Ольберг. Звонил из городской гостиницы, и по голосу казалось, что он был немного пьян. Они пару минут поговорили об убийстве, и, прежде чем повесить трубку, Ольберг сказал:
– Кто бы он ни был и где бы он ни был, мы должны его найти.
Мартин Бек встал и побрел босиком в гостиную. Он зажег настольную лампу и посмотрел на модель учебного парусника. Нужно было еще установить такелаж.
Он сел за письменный стол и вытащил папку из нижнего ящика. В ней лежало описание девушки, составленное Колльбергом, и фотоснимок, который сделал полицейский фотограф в Мутале, почти два месяца назад. Он знал описание почти наизусть, но снова медленно и внимательно прочел его. Потом разложил на столе фотографии и долго на них смотрел.
Закрыв папку и погасив свет, он сказал себе:
– Кто бы он ни был и кто бы она ни была, я должен это сделать.
VII
– Интерпол, черт бы его побрал, – сказал Колльберг.
Мартин Бек ничего не ответил. Колльберг заглядывал ему через плечо.
– Эти идиоты к тому же еще пишут по-французски?
– Это тулузская полиция. Они кого-то ищут.
– Французская полиция, – сказал Колльберг. – Несколько лет назад я послал им через Интерпол заявление о розыске. Речь шла об одной соплячке из Юрсхольма. Три месяца они отмалчивались, а потом вдруг пришло длиннющее письмо от парижской полиции. Я, конечно, ни слова не понял и отдал его переводить, а на следующий день читаю в газете, что ее нашел один шведский турист. Нашел, еще чего. Она просто торчала в том знаменитом на весь мир ресторане, где высиживают все те шведские соплячки, которые занимаются этими делами бесплатно…
– «Le Dome».
– Точно. Так вот, сидит там эта девица с одним арабом, с которым она спит, причем торчит там каждый день уже полгода. Ну вот, а днем мне приносят перевод и я узнаю, что во Франции ее не могут найти вот уже три месяца и в настоящее время ее наверняка там нет. Д если и есть, то только мертвая. При «нормальном» исчезновении у них все выясняется максимум за две недели, в данном же случае, к сожалению, вероятнее всего произошло преступление.
Мартин Бек сложил письмо, взял его за уголок и опустил в один из ящиков.
– Что они пишут?
– Ах эти, из Тулузы? Испанская полиция нашла ее на прошлой неделе на Мальорке.
– И для этого им нужны такие печати и длинные письма?
– Да, – сказал Мартин Бек.
– Кроме того, твоя девушка наверняка шведка. Как мы с самого начала и думали. И все-таки странно…
– То, что никого не волнует ее исчезновение, откуда бы она ни была. Иногда я о ней думаю.
Колльберг постепенно сменил тон.
– Меня это выматывает, – заявил он. – Ужасно выматывает. Сколько раз ты уже узнал, что это не она?
– Если считать эту, двадцать семь раз.
– А будет еще больше.
– Конечно.
– Жаль ее, но ты не должен уделять этому так много времени.
– Да.
Хорошие советы наверняка легче давать, чем их выполнять, подумал Мартин Бек. Он встал и подошел к окну.
– Ну, а я лучше займусь своим убийцей, – вздохнул Колльберг. – Сидит, ухмыляется и обжирается. Это дело тоже любопытное. Сперва напивается, потом убивает жену и детей обухом, пытается поджечь дом и зарезать себя, а для полноты картины является в полицию, хнычет и жалуется на еду. Сегодня отправлю его к психиатру. И все-таки жизнь прекрасна, – добавил он и захлопнул за собой дверь.
Газон перед управлением полиции округа Кристинеберг начал понемногу желтеть. Небо было серым, ветер гнал по нему клочья дождевых туч. В оконное стекло хлестал ливень, с деревьев уже опали почти все листья. Было двадцать девятое сентября, решительно и неотвратимо наступала осень. Мартин Бек с отвращением посмотрел на свою наполовину выкуренную сигарету, подумав о своих слишком нежных бронхах и ужасном первом насморке холодного полугодия, которое вот-вот начнется.
– Бедняжка, кто же ты? – сказал он про себя. Он слишком хорошо знал, что надежда убывает с каждым днем. Может быть, им вообще не удастся выяснить, кто она, тем более найти виновного. Только он один может это сделать. У женщины, лежащей на клеенке на ярко освещенном солнцем волноломе, было по крайней мере лицо, а теперь у нее есть только безымянная могила. Убийцу он представлял себе как бы в тумане, без контуров и только ясно видел его руки, которые умеют душить.
Мартин Бек встряхнулся. Не забывай, что у тебя имеются три самых главных достоинства полицейского. Ты упрям, логичен и очень спокоен. Тебя нельзя вывести из равновесия, а к преступлению, которое ты расследуешь, у тебя отношение только профессиональное, каким бы это преступление ни было. Такие слова, как отвратительный, ужасный, дьявольский, относятся к лексикону газетчиков, ты не должен их употреблять. Убийцы вполне нормальные люди, только еще более несчастные и неуравновешенные.
Ольберга он не видел с того вечера, когда они сидели вдвоем в гостинице, но разговаривал с ним часто – последний раз ровно неделю назад – и еще помнил последнюю фразу:
– Отпуск… нет, пока не закончим это дело. Я уже сделал все, что мог, но буду продолжать, даже если мне придется вычерпать все озеро Бурен.
Ольберг слишком упрямый, подумал Мартин Бек.
– Черт возьми, – тихо пробормотал он и ударил себя кулаком по лбу.
Ознакомительная версия. Доступно 44 страниц из 217
