Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 84
– Вот видишь, как мне быстро удалось тебя переубедить, – вымученно улыбнулся Тилль. – Так что же?
Беркхофф продемонстрировал шурину пучок волос, который только что украшал его голову, а теперь смотрелся как скальп, приклеившийся к окровавленным рукам, и заявил:
– Когда я закончу с волосами, то начну глотать очиститель с хлором для ванны, а пока буду ожидать «скорую», найду способ выбить себе зубы. Может быть, у меня даже хватит мужества выколоть себе глаз.
Тут Тилль многозначительно указал пальцем на то место, где из-под пиджака Скании выпирало его служебное оружие.
– Как только я попытаюсь отнять у тебя пистолет, начну представлять опасность для окружающих. Как видишь, мне все равно удастся найти дорогу в закрытую зону. Так что же?
С этими словами Тилль вырвал у себя из головы еще один, но уже больший пучок.
– Черт возьми! Дружище! – взвыл Скания. – Ну хорошо! Перестань! Я посмотрю, что можно сделать! Договорились?
Некоторое время Оливер ошеломленно стоял перед Тиллем, а потом сделал то, что обычно предпринимал, когда ситуация выходила из-под его контроля. Он прямиком двинулся к двери из гостиной и с треском захлопнул ее за собой. Беркхофф тоже постоял с минуту, а потом горько зарыдал. От облегчения, что шурин согласился ему помочь, от боли, которая только сейчас стала распространяться с полной силой, поскольку эмоциональный всплеск больше не поддерживал его тело в повышенной боевой готовности. И от страха!
«Боже! Как я боюсь!» – подумал он.
А иначе и быть не могло, ведь Тилль не имел ни малейшего представления о том, во что он ввязывается в случае, если Скания действительно исполнит последнее желание в его жизни и сделает из него заключенного этой клиники.
Глава 9
Патрик Винтер
В гостиной, всего в каких-то ста метрах от детского сада, все было пропитано энергией смерти. Она исходила от обливавшегося потом Патрика Винтера, смотревшего через доходившее до пола окно на запущенный сад, примыкавший к дневному детскому садику. Два участка земли отделяла друг от друга лишь узкая тропинка.
Если бы кто-нибудь осмелился заглянуть сюда, то увидел бы в окне первого этажа дома дрожащего человека лет сорока, весь облик которого говорил о том, что в душе он окончательно проиграл сражение с одолевавшими его демонами. Патрика отличали немного длинноватые, с трудом укрощенные вьющиеся волосы, выдающийся вперед плохо выбритый подбородок и усталые глаза, в которых светился холодный страх.
Стрелки часов показывали восемь вечера, и в это время проживавшие в округе добропорядочные граждане обычно смотрели новости по телевизору или ужинали в семейном кругу. Прогулки же совершались ими только после того, как дети были уложены в постели, да и то непродолжительные. Но сегодняшний вечер был исключением!
Сегодня при встрече с Винтером возле Олимпийского стадиона на улицах Рулебена, этой аристократической части города с располагавшимися здесь виллами, прохожие вряд ли обратили бы на него особое внимание. Ведь на улицах и без Патрика хватало людей, которые, надев на себя одеяния разного рода нечисти в виде ведьм, привидений и прочих злых духов, пытались напугать случайных прохожих.
Сегодня был Хеллоуин. И даже грозивший простудой затяжной дождь, моросивший все последние дни, не мог удержать переодетых в вампиров, скелетов или зомби подростков от того, чтобы, забравшись в палисадники соседей, украсить их туалетной бумагой. Хозяева же должны были держать входные двери в свои жилища закрытыми. А когда они открывали их, то им немедленно задавали вопрос:
– Сладкое или кислое?
Снова раздался звонок, и Патрик прикусил ладонь между большим и указательным пальцами, чтобы громко не закричать от переполнявших его чувств. За последние полчаса в его дверь звонили уже четыре раза. То были парни с устрашающе раскрашенными рожами, девушки в облачении привидений и дети со светящимися тыквами в руках.
Один раз он даже открыл дверь и угостил мальчишку в костюме скелета с искусственной паутиной в волосах шоколадным батончиком, одним из тех, которыми Винтер только и питался в последние дни. Парнишка был не старше восьми лет, и родители ждали его на улице. Он, конечно, не имел никакого сходства с Йонасом, но его большие, широко открытые глаза тем не менее напомнили Патрику о сыне.
Патрик попытался даже помахать парнишке на прощание.
«Возможно, все было бы по-другому, – подумал он. – Если бы я тогда помахал сыну, а он в ответ улыбнулся».
Но мальчик в костюме скелета даже не обернулся, и Винтеру только и оставалось, что глядеть ему вслед, наблюдая, как он спешил назад к своим родителям с шоколадным батончиком в руке, а затем завернул вместе с ними за угол, навсегда исчезнув из его жизни.
После этого Патрик больше не реагировал на звонки, раздававшиеся в его пустом доме. Ему вспомнилось, как им с Линдой, его женой, которая тогда была беременна Йонасом и находилась на шестом месяце, расхваливал это жилище риелтор, называя его «архитектурной виллой». Тем самым он как бы подчеркивал, что они могут себе позволить купить этот дом, ведь на риелторском жаргоне понятие «архитектурная вилла» обозначало минимальную продажную стоимость эксцентричного строения.
В эксцентричности дома сомневаться не приходилось, и им пришлось достаточно долго привыкать к его внутренней планировке. Взять хотя бы гостиную, посередине которой предыдущий владелец встроил шестиугольное джакузи – идея достаточно смелая даже для холостяка.
«Кто же станет мыться перед телевизором?» – подумали они тогда с Линдой.
Этот «шедевр» эксцентричности к тому же был опасным для жизни маленьких детей. Поэтому они с женой заложили ванну подушками, превратив ее в диван для развлечений.
В то время, когда мир еще не обрушился на них, принеся нестерпимую боль, денег на реконструкцию внутренних помещений у семьи не было. Поэтому и джакузи, и уродливые черно-белые, похожие на шахматные доски плитки на открытой кухне так и остались нетронутыми.
Остались! В отличие от Линды, которая давно бросила его. И поделом!
Патрик скользнул взглядом по каштану, в который позапрошлым летом ударила молния, и задержал свой взор на окнах ярко освещенной комнаты отдыха детского садика «Лесной кот», где уже началось родительское собрание.
«Надо же, именно сегодня!» – подумал Винтер.
Вот уже три четверти часа взрослые сидели кружком в недавно отремонтированном общем зале, расположившись на небольших, но довольно крепких стульчиках, предназначавшихся для детей от двух до шести лет. Именно такого возраста детишки посещали этот садик. Сюда ходили мальчики и девочки, которых звали Жасмин, Игорь, Александр, Юра, Торбен, Мехмет… и Фрида.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 84
