– Ты, наверное, думала, что я тут же крутанусь кругом, помчусь за тобой, стану уговаривать вернуться, пообещаю все простить и все делать по-твоему, – резко сказал он.
Джудит с горечью кивнула.
– Конечно! Я как раз на это надеялась. Какие жалкие фантазии! Совершенно ясно, что мне было еще далеко до зрелости. Верно?
Ник долго молча смотрел на нее.
– А ведь я бегал за тобой, – наконец напомнил он ей. – Целых три раза я к тебе являлся. Дважды – в эту унылую мансарду, которую ты себе подыскала, и в последний раз – в Лонгхоуп, тогда я был уверен, что Хью меня поддержит, поможет тебя убедить…
– Что надо быть умницей? – перебила она желчно. – По-твоему, быть умницей, конечно же, значит: все делать так, как хочешь ты.
– Как бы то ни было, Хью мне не помог. – Ник уклонился от прямого ответа. – Когда понадобился его голос, Хью оказался твоим старшим братом, а не моим старым другом. Не приходилось сомневаться, что Маргарет выставит против меня вилы, если я попытаюсь заручиться ее поддержкой.
– Мне исключительно повезло с родными, – сухо сказала Джудит. – Они отнеслись неодобрительно к тому, что я ушла от тебя. Но оба решили, что я вправе распоряжаться своей жизнью, как хочу. Конечно, при этом они не перестали волноваться, ибо считали, что я сама себе ее порчу.
Ник бросил на нее быстрый взгляд, потом криво усмехнулся.
– Ты, наверное, знаешь, что я постоянно звоню Хью?
Она недоверчиво посмотрела на него.
– Конечно, не знаю. Впервые об этом слышу. И о чем ваши разговоры?
– О тебе. Благодаря Хью, Маргарет и моим родителям я был неплохо осведомлен о твоих делах после того, как мы расстались, – опасливо признался он.
Вспыхнувшие в устремленных на него глазах огоньки предвещали грозу.
– Ты хочешь сказать, что установил за мной слежку?
– Никоим образом. Я просто интересовался, все ли благополучно у моей жены.
– Возможно, я уже недолго буду твоей женой, – выпалила она и была готова откусить себе язык, увидев, как исказилось его лицо.
– Это как понимать? – зло спросил он.
Джудит выпятила подбородок.
– Я недавно обращалась к адвокату насчет развода и сегодня получила от него письмо, в котором есть кое-какие сведения.
– Вот как, сведения, – без всякого выражения повторил он, уставившись ей в глаза.
Она отвернулась и пожала плечами. Ей стоило усилия подавить дрожь в голосе.
– Мы и так расстались. Я просто подумала, что стоит навести справки о том, что делать дальше.
– Вот как, – проговорил Ник тем же леденящим тоном. – И на каком основании ты решила от меня избавиться?
Она стрельнула в него глазами.
– Я еще не дошла…
– В таком случае, – перебил он, – позволь напомнить, что ты покинула меня, а я сделал все, чтобы убедить тебя вернуться. – Ник вдруг вскочил на ноги и навис над ней. – Джудит, кто он?
Она посмотрела на него непонимающими глазами.
– Кто – адвокат?
– Нет. Твой любовник. Тот, ради кого ты хочешь получить развод.
– У меня никого нет! – вспыхнула она.
– Ты надеешься, что я поверю?
– Да. Это же правда, – сердито сказала она. – Неужели так трудно поверить, что я просто больше не хочу быть твоей женой, Николас Кэмпьен?
Раздражение исчезло с его лица, вдруг осунувшегося.
– Сомневаюсь… ты перегнула палку.
Они молча уставились друг на друга. Молчание тянулось так долго, что Джудит была готова раскричаться.
– С учетом обстоятельств, – наконец вымолвила она, – надеюсь завтра же попасть в Лонгхоуп.
Глаза Ника угрожающе потемнели.
– Не беспокойся, – процедил он сквозь зубы, – умру, но доставлю тебя туда.
Джудит чуть не захлебнулась последним глотком чая. Она надеялась, что доставит… Но еще минута-другая этих истязаний, которые начинались, стоило им с Ником остаться вместе, и она сорвется. Поможет ей Ник или нет, завтра она попадет в Лонгхоуп, хотя бы ей пришлось ради этого пуститься вплавь.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Напряжение возросло, когда не имевший репутации хозяйственного мужчины Ник ошеломил Джудит, взявшуюся навести порядок на кухне, настойчивым предложением помощи. Они прибирали вместе и молчали… молчали о многом, о чем так хотелось заговорить, пока Джудит уже была готова разразиться криком, а кухня стала такой опрятной, что удовлетворила бы даже Лидию Кэмпьен, которую, впрочем, гораздо меньше порадовала бы холодная вежливость ее сына, спросившего у Джудит, что ей понадобится на ночь.
– Не надо было мне бросать твою сумку, – резко сказал он, – но у мамы, наверное, где-нибудь в ванной есть запас зубных щеток. Бери все, что тебе необходимо.
– Даже если бы ты и не бросил сумку, ничего бы не пригодилось – все же промокло, – холодно заметила Джудит. – Не беспокойся, я выйду из положения.
– Ну да, я забыл. Ты в последнее время привыкла сама о себе заботиться!
Джудит задержалась на пороге кухни.
– Ник, сегодня я бы не справилась без тебя, – сказала она, глядя ему прямо в лицо. – Возможно, я не сумела выразить всю свою благодарность тебе за помощь.
Ник остановил на ней окаменевший взгляд.
– Не стоит благодарности… Я бы сделал то же самое для кого угодно.
Его слова как ножом резанули Джудит, но она скрыла обиду. Они вместе шли вверх по лестнице, как часто бывало в прошлом. Но в более счастливые времена они оставались в большой комнате для гостей в глубине дома и прижимались друг к другу на одной из односпальных кроватей, чтобы только не проводить ночь врозь.
– Я буду в своей старой комнате… если тебе что понадобится, – сказал Ник таким сердитым голосом, что Джудит поняла: он думал о том же, о чем и она. У них так часто бывало: они без труда угадывали мысли друг друга. Их проблемой было отсутствие согласия, а не интуиции.
На верхней площадке лестницы Ник остановился.
– По крайней мере ты сегодня должна легко заснуть, Джудит. Ты, наверное, переутомилась от приключений, пока мы добирались сюда.
– Не сомневаюсь, что буду спать как сурок. – Она лгала. Она совсем не была в этом уверена. Она нерешительно улыбнулась ему, и Ник невольно вдруг потянулся к ней, но отпрянул, увидев, что она съежилась. На мгновение воздух так наэлектризовался, что у Джудит прервалось дыхание. Потом она пожала плечами и отступила на шаг.
– Спокойной ночи, Джудит.
– Спокойной ночи, – вежливо ответила она и пошла, сдерживая шаг, но готовая побежать стремглав в спальню четы Кэмпьен. Джудит мягко прикрыла дверь и – повисла на ней как тряпка. Ну что ты за мокрая курица, недовольно сказала она себе и оттолкнулась от двери с полуистерическим смешком. Мокрая курица! Она прорвалась сквозь потоп и впредь намерена мокнуть только в горячей, душистой ванне…
