— Как — какая? Наша, новая, я имею в виду. Четырехкомнатная, в центре. Уже четыре тысячи баксов на руках, сегодня еще заработаю, а ты…
Договорить Лелька не смогла. У Тамары вдруг дернулся правый глаз, и она нервно выдохнула:
— Молчи, убогая! А то заработаешь, чувствую, на другую квартирку!
— Что?
— То. Я говорю про загородный дом, дуреха!
— З-загородный?
— Именно. Деревянный, одноконурочный, под березой, на старом кладбище. И клянусь, тесно там не будет!
Лелька ошеломленно молчала. Тамара еще раз шлепнула ее по носу — весьма ощутимо, кстати! — и просипела:
— Марш в зал, и ни слова лишнего, поняла?
Она вошла следом за понурой сестрой и бесцеремонно встала за спиной клиентки. Спускать глаз с легкомысленной Лельки было никак нельзя.
Тамара впервые не обратила ни малейшего внимания на демонстративное Коськино недовольство, бессовестный кот устроился прямо над ее головой и фыркал, как филин ухал.
Мало того, когда Коськины выходки ей надоели — коту, видите ли, обзор спиной перекрыли! — Тамара, не глядя, небрежным движением руки смахнула наглеца с телевизора на пол.
Коська даже не разозлился. Посмотрел на гостью как на опасную сумасшедшую, только что не покрутил лапой у виска, и столбиком замер у двери, гипнотизируя Тамару неподвижным взглядом.
Тамара неприятно ухмыльнулась. Коська изумленно моргнул и непроизвольно дернул хвостом. Лелька облизала внезапно пересохшие губы и нервно сказала гостье:
— Я, кажется, не смогу вам помочь.
Рита захлопала накрашенными ресницами и обиженно протянула:
— Почему?
Лелька пожала плечами.
— Маловато информации.
Тамара удовлетворенно хмыкнула и немного расслабилась. Зря, как оказалось чуть позже. Могла бы за двадцать семь лет получше изучить родную сестрицу.
Рита с готовностью воскликнула:
— Так спрашивайте! Я вам все расскажу, правда! — И вкрадчиво добавила: — Мы хорошо заплатим, не сомневайтесь.
Последняя фраза прозвучала весомо. В Лелькиных глазах появилось столь явное сомнение, что и туповатая Рита его заметила. Мило улыбнулась растерянной «прорицательнице» и щедро пообещала:
— Три тысячи, если все закончится хорошо.
Тамара поймала туманный Лелькин взгляд и отрицательно замотала головой. Лелька тяжело вздохнула. Тамара продемонстрировала кулак. Лелька расстроилась, но идти наперекор не рискнула. Нерешительно пролепетала:
— Я вообще-то подобными проблемами не занимаюсь.
Рита прикусила нижнюю губу и секунду-другую просидела в глубокой задумчивости. Потом суховато произнесла:
— Пять.
«У, змея-искусительница! — разъяренно подумала Тамара, ненавидяще сверля взглядом платиновый парик. — Убила бы!»
Лелька побледнела, но Тамара смотрела зло, и она устояла. Горестно посопела и прошелестела:
— Не в моей компетенции…
Тамара, задержавшая дыхание на несколько долгих секунд, вздохнула с облегчением. Рита озабоченно сдвинула брови. Похрустела костяшками пальцев и на что-то решилась. Вытащила из сумочки сотовый телефон и вышла в коридор.
Лелька разочарованно всхлипнула. Коська с ненавистью смотрел на Тамару. Гостья безмятежно улыбнулась.
Рита заглянула в комнату и истерично крикнула:
— Десять!
Коська нервно икнул. Тамара покраснела от злости. Лелька немо шевелила губами.
— Десять, — уже спокойнее повторила Рита, возвращаясь к своему креслу.
Лелька померцала фиолетовыми глазищами и бездумно пробормотала:
— Десять чего?
Рита удивилась:
— Баксов, естественно! Десять тысяч полновесных баксов. Наличными. Из рук в руки. Буквально через, — она вытянула губы трубочкой, что-то прикидывая, — четыре-пять дней. — И оживленно добавила: — Еще три тысячи авансом. Прямо сейчас. Минут через тридцать деньги подвезут. — Рита немного помолчала. — Итого — тринадцать. За час работы.
В комнате повисла напряженная тишина. Рита с силой выдохнула:
— Глупо же отказываться!
Именно в эту секунду Тамара поняла: все кончено. Лельке не выстоять против поднесенной прямо на блюдечке извечной мечты: хорошей четырехкомнатной квартиры в центре города. Разбитый нос и другие возможные увечья наверняка будут принесены в жертву. Ведь если продать эту двухкомнатную, добавить к ней тринадцать тысяч да еще четыре, всего семнадцать получается…
«Интересно, как Лелька собирается объясняться с мужем? — заторможенно размышляла Тамара. — ТАКИЕ деньги не скроешь. И не выдашь за подарок от Деда Мороза или щедрость престарелых родственников…»
Тамара невольно поежилась и тоскливо покосилась на старшую сестру. Она видела: Лелька уже не боролась с собой, что-то лихорадочно обдумывала. Ее щеки раскраснелись, пухлые губы шевелились, то ли подсчитывая капиталы, то ли подбирая приемлемые оправдания.
Коварная Рита смотрела выжидающе. Молчала, боясь спугнуть удачу. Коська почему-то пасмурнел. Незаметно подобрался поближе к хозяйке и повалился ей в ноги.
«Чует неладное, гад лопоухий, — определила Тамара, с тревогой ожидая Лелькиного решения. — Жаль, говорить не умеет…»
Наконец Лелька вздрогнула и пришла в себя. Бросила рассеянный взгляд на притихшую Риту и мечтательно протянула:
— Ладно, рискнем.
Словно во сне Тамара наблюдала, как перед ней разворачивался уже привычный спектакль. Слушала, как Рита лихорадочным шепотом объясняла: предполагаемых курьеров — двое. Молодой парень лет двадцати восьми и мужик — лет сорока. Оба с рекомендациями. Оба лично ее другу незнакомы, и это к лучшему.
Ей, Лельке, просто нужно выбрать. Сказать — кто из этой парочки наиболее надежен.
Сообщить Лельке, что именно повезет выбранный курьер, Рита отказалась наотрез. Мол, она и сама толком не знает: кто ей скажет?
Зато назад курьер точно вернется с деньгами. БОЛЬШИМИ деньгами. Лелькины тринадцать тысяч по сравнению с ними — капля в море.
«Что эта дура несет?! — в ужасе подумала Тамара. — Это ж наверняка секрет!»
Рита, захлебываясь от волнения, выкладывала все известные ей сведения. Лелька внимательно слушала. Коська сверлил угрюмым взглядом неприятную гостью.
Тамара путано размышляла: «Хорошо, если эта идиотка не брякнет своему дружку — о чем здесь трепалась. А то уберут нас с Лелькой как ненужных свидетелей. Элементарно, кстати. — Она горестно шмыгнула носом. — За что можно получить такую бешеную сумму? Конечно, за наркотики, любой младенец скажет. Или за какую-нибудь радиоактивную дрянь. Что там? Плутоний, например. Или стронций…»
