Глава 1
16 февраля 2018 года
Плиганы, несомненно, расположили экипаж Джейн к себе. «Спероанкоре» повезло. Если кораблю и было суждено совершить где-нибудь вынужденную посадку, то ему посчастливилось приземлиться на Плиге, чьи жители были добрыми, щедрыми и умелыми. Экипаж, состоящий из людей и Сектилиев, собрался в корабельной столовой, намереваясь отправиться к ближайшему сегменту Дерева, и разговор завертелся вокруг синтаксиса Плиган.
– Они разговаривают, как Йода[1], – ухмыляясь, сказал Алан. Он был совершенно уверен в своей правоте. Это явно его забавляло.
Дерево, называемое то Существованием, то Оптимальным Существованием, ошеломляло своей архитектурой: это была взаимосвязь структур, растущих из всемирной сети клонированных деревьев, существовавших в ней и ею поддерживаемых. Деревья впечатляли. Их массивные черные стволы, превосходившие в диаметре самые крупные секвойи, поддерживали кристаллические города Плиган в ста футах над землей и выше.
Их крона была темной, почти черной, а листья – широкими и плотными из-за того, что солнце Плиги относилось к типу красных карликов. Свет подобных звезд гораздо менее яркий, чем солнечный, он ближе к инфракрасному спектру, способному дать не так уж и много энергии, что заставляет растительность усиленно вырабатывать пигменты, чтобы собрать как можно больше света и отразить как можно меньше. Плиганы жили и работали в этих структурах, редко спускаясь на землю.
К счастью, они делали исключение для «Спероанкоры» и «Облигнатуса». Оба корабля были сильно повреждены после перестрелки с группой непокорных Кубодера и последующей аварийной посадки, которую они едва пережили. Для ремонта кораблей Плиганы использовали свои обширные знания в области материаловедения и техники. Сегодня Плиган по имени Гили собирался показать экипажу, как некоторые из этих материалов были созданы Деревом.
– Не-а. Не так, как Йода. На Йоду вовсе не похоже, – сказал Рон, покачав головой. Рон обычно не любил спорить, он был типичным астронавтом, поэтому Джейн заметила, когда он возразил Алану.
– Один в один Йода! – Алан выглядел оскорбленным. – Скажи ему, Джейн.
Джейн резко вдохнула и подняла брови:
– Йода?
Рон прыснул, согнувшись пополам и указывая на Алана.
Тот состроил страдальческое лицо.
– Леди, нам придется просветить вас, когда мы вернемся на Землю. – Алан, инженер, очень серьезно относился к своим фандомам[2]. Его увлечения никто из членов экипажа не разделял, воспринимая их на фоне только зарождающихся отношений как один из недостатков, правда, несущественный.
Джейн нахмурилась, с трудом пытаясь вспомнить персонажа.
– Йода – один из Маппетов[3], верно?
– Он паппет, Джейн, то бишь марионетка. Вот в чем разница. По правде, он выше персонажа кукольного театра. Поверить не могу, что ты не смотрела этот фильм. Его смотрели все.
Джейн подняла брови:
– Я смотрела «Звездные войны». Просто не пятьдесят семь раз, как ты.
– Сорок три, – проворчал Алан. – И мы вообще-то говорим об эпизоде «Империя наносит ответный удар».
Губы Аджайи скривились в сдержанной улыбке.
– Йода использует необычную конструкцию предложения, верно? Она не соответствует стандарту английского языка. Я не знаю, так ли говорят Плиганы, но очень хочу это узнать.
Аджайя, корабельный врач, недавно вышла из исцеляющего геля саналабриума. Из-за почти смертельной травмы, полученной при извлечении образца из заминированного корабля, она находилась там в течение нескольких месяцев. Сегодня она впервые выйдет из корабля, чтобы встретиться с Плиганами.
И вдруг Джейн осенило.
– О да. Да. Теперь я припоминаю. Это излюбленная тема среди лингвистов. Ловкий прием, который придает персонажу более инопланетный вид. Но, по правде говоря, в Бразилии есть несколько языков, в которых используют такую конструкцию, например надеб. Они предпочитают порядок – «объект-субъект-предикат», а не более стандартный «субъект-предикат-объект», как в английском. Однако поэты вроде Шекспира и Уитмена играли так с синтаксисом сотнями лет, чтобы попасть в размер, рифму или ритм. – Она поняла, что ее занесло в поле лингвистики, – все смотрели на нее остекленевшими глазами. – В качестве стандартной конструкции такой прием используется очень редко.
– И… – сказал Алан, наклоняясь вперед и жестом призывая ее продолжить.
– Что? – спросила Джейн, хмуря лоб.
– И точно так же разговаривают Плиганы, – сказал Алан, шевеля пальцами.
Джейн покачала головой:
– Нет, не так.
Рон захохотал и хлопнул в ладоши.
– Ну, во всяком случае, не всегда, – поправилась она. – Я не говорю, что они никогда этого не делают. По моим наблюдениям, их речевые особенности очень индивидуализированы.
– Я не думаю, что их речь похожа на поэзию, – сказал Рон. – На днях, когда я попросил попить, Гили привел меня к фонтану и сказал: «Эту отдельную потребность утолит вода». Это менсентенийский, но едва понятный без какого-то контекста, которого я пока просто не вижу.
Алан навалился на стол и сложил руки.
– Бигу разговаривает со мной по-другому. Бигу говорит, как Йода.
Джейн взяла Алана за руку и сжала.
– Если мы увидим Бигу сегодня, я попытаюсь с ней поговорить.
Рон посмотрел на Алана.
– Ставлю сто баксов: Джейн решит, что Бигу не разговаривает, как Йода.
Прищурившись, Алан встал и протянул руку:
– Договорились, друг мой.
Они скрепили спор рукопожатием.
– Вот такие они, легкие денежки. Уии, – пропищал Рон смешным фальцетом.
Аджайя проигнорировала их и с любопытством посмотрела на Джейн.
– Это диалект менсентенийского, Джейн?
– Нет. Они используют одни и те же слова, и эти слова, похоже, означают одни и те же вещи – просто выражаются по-разному. Их использование указывает на культурное влияние или, возможно, другое мышление. И по причине нечастого общения с другими культурами, говорящими по-менсентенийски, у Плиганов, возможно, сформировались некоторые особенности. Я придумала около двадцати тем для диссертаций по лингвистике, которые могла бы здесь написать. Это потрясающе.
