Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
Введение
Человек, впервые попадающий в Камбоджу, всегда поражается веселости и беззаботности кхмеров, которые щедро одарены природой чувством юмора. Они склонны иронизировать даже над такими вещами, к которым испытывают искреннее почтение. Европейцу, поверхностно знакомому с Камбоджей, кажется, что все кхмеры живут весело, в райской лености за счет благодатного климата.
Камбоджийцы, непритязательные в быту, склонны к задушевным беседам. Это понимаешь не сразу… Если заговоришь с кхмером о вечном — о добре и зле, о смысле жизни, то есть о таких вещах, которые для человека, испорченного индустриальной цивилизацией, уже почти ничего не значат, то найдешь в нем умного, внимательного и заинтересованного собеседника.
Кхмеры достигли пика своего державного могущества в IX–XII веках, когда созданная ими Ангкорская империя охватывала почти весь Индокитайский полуостров. Имперская столица Ангкор была крупнейшим мегаполисом мира того времени: с широкими улицами и просторными площадями, идеально продуманной сетью искусственных каналов, роскошными дворцами знати, школами, больницами, библиотеками…
Это было странное государство с выборным монархом, который после восхождения на престол наделялся всеми атрибутами живого божества. Фактически страной управляла могущественная интеллектуальная прослойка брахманских жрецов, которые бережно лелеяли государственную идею, смешанную на сплаве индуизма, буддизма и доисторических кхмерских верований.
Это было разумно организованное государство, в котором религиозно-идеологические мифологемы гармонично сочетались с повседневными потребностями подданных. Используя современную терминологию, внутреннюю политику Ангкорской империи можно назвать социально ориентированным феодализмом. От нападений варварских племен государственные границы защищала боеспособная армия, полководцы которой использовали самые передовые по тем временам военные технологии.
Достигнув естественных пределов, кхмерская держава сконцентрировала свою пассионарную энергию на развитии наук и искусств. Реальным подтверждением этого является крупнейший в мире комплекс храмово-культовых сооружений Ангкора. Ученые без устали спорят о предназначении ангкорских храмов: некоторые из них были индуистскими или буддийскими монастырями, другие, возможно, мавзолеями императоров. Западный человек во всем ищет утилитарное предназначение. Ему сложно осознать, что колоссальные усилия могут тратиться на нечто иррациональное. Достаточно уединиться в любом из ангкорских храмов, чтобы погрузиться в неведомое ощущение сопричастности мирозданию…
Ангкорская империя все-таки рухнула под ударами воинственных соседей. В 1431 году кхмеры покинули свою столицу. Ангкор оказался не нужен завоевателям-тайцам. Они довольствовались богатой добычей из сокровищницы ангкорских императоров. Опустевший город быстро поглотили джунгли.
Последующие поколения кхмеров почти забыли об Ангкоре. Остались только легенды о затерянном в джунглях чудо-городе.
В 1443 году в центральной части значительно сжавшейся страны, которая теперь скромно именовалась королевством Камбоджа, кхмеры основали новую столицу — Пномпень. Только военная конкуренция между вьетнамцами и сиамцами позволила кхмерскому государству сохранять относительную независимость. Камбоджийские монархи поочередно попадали в вассальную зависимость то от тайских королей, то от вьетнамских императоров, пока во второй половине XIX века не перешли под протекторат Франции.
Кхмеры довольно спокойно пережили мягкий французский колониализм. Французы много сделали для экономического и общественного развития Камбоджи. В конце 1940-х — начале 1950-х годов кхмеры слегка повоевали с французами за независимость. Но это не подорвало добрых отношений между Францией и Камбоджей, которая до 1970-х годов считалась франкофонной страной.
В конце 1950-х годов Камбоджа стала конституционной монархией. Пномпень превратился в один из привлекательнейших городов Азии, где проводились международные музыкальные и кинофестивали, паназиатские олимпийские игры. Наследие французского колониализма обусловило быстрое социально-экономическое развитие Камбоджи в 1960-е годы, которое коснулось, правда, только городов. Крестьяне, составлявшие подавляющее большинство населения страны, продолжали прозябать в нищете. Тем не менее, в те годы Камбоджа казалась чудным оазисом мира и спокойствия.
В 1970 году в результате государственного переворота власть в Камбодже захватила военная хунта. Страну втянули и индокитайскую войну, которая в Камбодже приобрела форму гражданской войны между проамериканским режимом генерала Лон Нола и коммунистическими силами «красных кхмеров», идеология которых представляла собой гремучую смесь из национализма, марксизма и антизападничества.
«Красные кхмеры» победили в апреле 1975 года. Их радикализм заключался в том, что они решили построить новое коммунистическое общество на пустом месте, начав все с нуля. Люди, уже испорченные западной цивилизацией, подлежали перевоспитанию в сельскохозяйственных коммунах. А наиболее неподатливые — уничтожению.
При «красных кхмерах» в Камбодже не было ни социально-экономической, ни общественно-политической структур в их традиционном понимании. Страна была скрыта от всего остального мира за непроницаемым «бамбуковым занавесом». На свою беду «красные кхмеры» решили воссоздать «Великую Кампучию» в пределах бывшей Ангкорской империи, но наткнулись на вьетнамские дивизии, которые в январе 1979 года в ходе молниеносного наступления ликвидировали «режим геноцида Пол Пота — Йенг Сари».
После этого с помощью Вьетнама, СССР и других стран социалистического содружества началось строительство социализма советского образца, которое прервалось с развалом Советского Союза. Затем под эгидой ООН прошел мучительный процесс мирного урегулирования кампучийской проблемы. Но лишь в 1998 году Камбоджа наконец-то обрела мир и стабильность.
Первый шаг к Камбодже я сделал летом 1979 года, когда поступил в Московский государственный институт международных отношений. Я сознательно подавал документы на восточное отделение МГИМО, поскольку Восток меня всегда притягивал к себе больше, чем Запад.
Я безмерно благодарен преподавателям. Всех перечислять нет смысла, но своих учителей кхмерского языка я обязан помянуть добрым словом. Это Роза Сергеевна Плам и Лонг Сеам, кхмер, живший в эмиграции в Москве, а в 1990-е годы он некоторое время был заместителем министра культуры Камбоджи.
После окончания МГИМО в 1985 году меня взяли на работу в Министерство иностранных дел СССР. И через несколько месяцев в качестве референта-переводчика я оказался в советском посольстве в Пномпене. Мой первый непосредственный начальник — советник Ашот Зареевич Мелик-Шахназаров — был очень колоритной личностью. Несмотря на большую разницу в возрасте, можно сказать, что мы сдружились. Я всегда с теплотой в душе вспоминаю Ашота Зареевича.
Как и тогдашнего посла — Юрия Ивановича Раздухова. Я очень быстро стал его переводчиком. Юрий Иванович обладал колоссальной житейской, я бы сказал, природной мудростью. Он был очень приятным во всех отношениях человеком. Раздухов был высококлассным дипломатом. Но в камбоджийских делах я разбирался, пожалуй, не хуже и Юрий Иванович это акцептировал. Он всегда внимательно выслушивал мои соображения по тому или иному вопросу.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
