Книга Голос сердца - Юлия Богатырёва

Ольга

Эта история началась, когда мне было 19 лет. В то время я училась на третьем курсе института со звучным названием Всероссийская государственная налоговая академия (правда среди студентов мало кто называл наше временное пристанище «институт» — все больше «академия» или «универ», сокращенно от университета).

Новый учебный 2003 год ничем не отличался от предыдущих двух: те же друзья, аудитории, лекции, семинары. Правда преподаватели сменились, появились новые предметы, но манера преподавания осталась та же — так что к началу октября все поймали привычный ритм и втянулись в учебный процесс.

И вот в один скучный, слякотно — серый октябрьский денек я, задумавшись, сидела за партой в 205 аудитории. Был конец учебного дня и все с радостью бы разбежались по домам, но наша ушлая староста — Лена Нестерова — не дала нам такой возможности, объявив, что хочет с нами обсудить жизненно важный общественный вопрос. Так что наша группа завистливо проводив взглядом счастливчиков из других групп (последней была лекция по мировой экономике для всего нашего потока будущих бухгалтеров и аудиторов), осталась в аудитории.

Общественный вопрос оказался всего лишь агитацией в команду КВН от нашего курса. Я никогда не любила участвовать в подобных мероприятиях, предпочитала наблюдать со стороны. Естественно, я не собиралась записываться ни в какую команду, но уйти сейчас тоже было нельзя: любое движение в сторону выхода воспринималось активной старостой как личное оскорбление и сопровождалось настойчивыми попытками втянуть тебя в общественную жизнь академии любым способом. Так что намного проще и разумнее было не привлекать ее внимания и переждать «бурю» в тихом уголке, притворившись мебелью.

И конечно ничего удивительного не было в том, что сразу после объявления темы собрания, я привычно отключилась от голоса старосты и уставилась в окно. Ничего примечательного и интересного за ним не наблюдалось, в итоге мои мысли полетели в сторону ближайшего будущего: домашних дел, предстоящих зачетов, курсовых и контрольных работ, новой книги (которую я на данный момент читала) и, конечно же, ближайших выходных.

Из привычных раздумий меня вырвали слишком громкие крики…Конечно, в аудитории и до этого не было спокойно и тихо, половина группы болтала на отвлеченные темы, а другая половина пыталась отбиться от настойчивой Лены, но этот шум не мешал мне думать о своем, создавая относительно ровный звуковой фон в голове… А эти крики существенно отличались от прочих своей агрессивностью и угрожающей интонацией и резко выделялись на фоне ровного гула.

Оглядевшись, я поняла, что кричал Адам Идолбаев, и свою агрессию он направлял на Нестерову. Угрожающе нависнув над ней, он как обычно не стеснялся в выражениях:

— Как можно быть такой тупой коровой?! Я же уже сказал, что мне нафиг не нужен этот КВН, у меня своих дел предостаточно! Я что непонятно говорю или у тебя что-то с ушами? И причем здесь мои прогулы? Только попробуй заявить об этом в деканат — это же надо до чего додумалась! Что, давно по башке совей дурной не получала?

Я мысленно поморщилась: Адама в нашей группе да и вообще откровенно побаивались. Мало того, что он был чеченцем (которых в нашей группе было еще двое: Рустам и Али), так еще и отличался своим агрессивным нравом, драчливостью и несдержанным поведением. Вы только не подумайте, что я расистка или имею что-то против чеченцев, ничего подобного. В нашей академии уж не знаю по какой причине учится очень много народу этой национальности. На первый взгляд кажется что они составляют чуть ли не треть всех студентов и за два года совместного обучения мы все успели к ним привыкнуть. Но Адам даже среди них выделялся своей повышенной вспыльчивостью, неумением сдерживать свои эмоции и непредсказуемостью. По-моему с ним старались не связываться даже собственные друзья-чеченцы. И в то же время, когда он пребывал в хорошем расположении духа, он был одним из самых уверенных, находчивых и сообразительных парней нашей группы. Так что очень мало кто из сокурсников рисковал вступать с ним в открытый конфликт, поэтому если они и случались, то чаще по воле Адама, которому видимо было просто некуда больше выплескивать накопившиеся негативные эмоции. Лена Нестерова по роду своей должности была одной из таких рискующих, но до сих пор она умудрялась в общении с ним обходить острые углы. А сегодня, кажется, не получилось.

Одногруппники стали подтягиваться ближе к месту событий — как известно, скандалы всегда и везде вызывали у народа живой интерес и наша группа не была исключением. Я тоже взяла свою сумку, подошла поближе, но не чтобы поглазеть и послушать (грубое выяснение отношений вызывало во мне лишь внутренний протест и желание отвернуться), а чтобы незаметно проскользнуть к выходу из аудитории и поскорее уйти. Но не тут-то было: проход к спасительному выходу был плотно забит любопытными студентами, пришлось остановиться и слушать дальше.

Лена Нестерова была не из робкого десятка, про таких обычно говорят «за словом в карман не лезет», однакодаже она при виде откровенной грубости и угрозы со стороны Адама слегка растерялась. Но, видно, ей не хотелось терять свой авторитет в группе, а злость на оскорбление не дала как следует обдумать последствия своих высказываний и поэтому ее растерянность длилась не долго. Вскочив с места и опершись руками о парту, которая их разделяла словно барьер, она закричала в ответ:

— Адам, ты — хамло каких еще поискать! И нечего на меня орать, придурок! Думаешь мне так уж хочется возиться с тобой и твоими прогулами? Да мне плевать на это с высокой колокольни! Да и вообще катись ты к черту — если ты будешь так беситься на репетициях, то только все испортишь!

«Ой-ей-ей» — подумала я — «зря она так сказала». К моему несчастью я застряла как раз недалеко от Адама и прекрасно видела какое впечатление произвели ее слова: у него все лицо побелело от ярости, зеленые глаза сузились и сквозь стиснутые зубы вырвалось шипение:

— Что совсем страх потеряла, дура? А за придурка ты мне ответишь! — а затем неожиданно для всех схватил ее за руки в районе запястий и больно сжал.

Лена внешне не выглядела хрупкой, наоборот она была упитанной блондинкой со стрижкой под каре, крупными чертами лица, громогласным голосом и ничем не уступала Адаму в росте (хотя он был выше меня почти на голову). Может быть она бы и смогла дать ему отпор, если бы была готова к такому повороту событий. Но все произошло так внезапно. Никто ничего не успел понять. Я со своего места услышала лишь, как Лена вскрикнула и попыталась вырваться, но безрезультатно. Видимо в этот момент она и осознала, что наболтала лишнего и опасных маньяков лучше не злить. Даже мне стало страшно — от Адама исходили такие мощные волны гнева, что хотелось оказаться от него как можно дальше.

— Что ты делаешь, отпусти — взмолилась бедная Нестерова. С моего места мне не было видно ее лица, но по голосу без труда можно было определить, что ей страшно и она вот-вот заплачет от боли и унижения — прекрати, мне больно… Совсем спятил что ли?