В годы Гражданской войны в России солдаты, унтер — офицеры, офицеры и генералы армии и флота Российской империи оказались вовлеченными в братоубийственную войну. Kак на стороне красной, так и белых армий сражались сотни и тысячи отважных и талантливых командиров, многие из которых не имели специального военного образования. Несмотря на это, они быстро нашли свое место в ратном строю, проявляя воинскую сметку. В армиях противников большевиков широко были известны имена генералов М. Г. Дроздовского, А. С. Кутепова, К. К. Мамонтова (Мамантова), С. Л. Маркова, А. Г. Шкуро (Шкура) и других. В Красной Армии столь же широкую известность получили В. М. Азии, Б. М. Думенко, Ф. К. Миронов, М. Н. Тухачевский, М. В. Фрунзе, В. И. Чапаев и многие другие командиры и военачальники.
В этом ряду имя Василия Ивановича Чапаева стоит особо. Он стал героем романа Д. А. Фурманова, который был военным комиссаром 25-й стрелковой дивизии, а затем перешел на писательскую стезю. Нисколько не умаляя заслуг Чапаева, следует признать, что именно Фурманов создал тот фундамент, на который затем в советское время вознесли Василия Ивановича. Ему были посвящены многочисленные статьи в периодической печати, книги, фильм Г. Н. и С. Д. Васильевых. В советское время имя Чапаева было окружено ореолом героя и беззаветной преданности делу революции. После распада СССР он стал героем многочисленных анекдотов и измышлений.
Эта книга, написанная на основе архивных документов и ранее опубликованной литературы, является еще одним прочтением биографии В. И. Чапаева.
Глава I
Георгиевский кавалер
В 1469 г. на правом берегу Волги возникло чувашское поселение Шупашкар (ныне город Чебоксары). С 1555 г. оно стало крепостью Московского государства, а с 1781 г. уездным городом Казанской губернии. На исходе XIX века неподалеку от города Чебоксары, в деревне Будайка, появился на свет человек, который своим рождением внес сумятицу в головы многих своих земляков.
Сам В. И. Чапаев, если верить Д. А. Фурманову, автору романа «Чапаев», рассказывал комиссару Федору Клычкову следующее:
«— Знаете, кто я? — спросил меня сегодня Чапаев, как сидели на санях, и глаза у него заблестели наивно и таинственно. — Я родился от дочери казанского губернатора и артиста — цыгана…
Я было предположил, что он "шутить изволит", но, выждав минутку и не услышав от меня крика изумленья, продолжал Чапаев:
— Знаю, что поверить трудно, а было… все было, как есть… Он, цыган-то, увлек ее, мать, да беременную и бросил — как знаешь сама. Ну, куда же бедняжке деваться? Туда — сюда, а матери не миновала. Мать-то вдовой уж была. «Дедушки» моего, губернатора, в живых тогда не стало… Приехала по к матери да тут же при родах и умерла. Я остался щенок щенком. Куда, думают, укрыть этакое сокровище? Да и придумали. Зовут это дворника, а у дворника-то брат в деревне жил, — этому брату и подарили, словно игрушку какую. Живу, расту, как все ребятишки росли. У него же своя семья в целую кучу! Раздеремся, верещим — святых выноси… Про малое детство почти што и не помню ничего, да, надо быть, и помнить-то нечего — оно в деревне у всех одинаковое. А подрос к девятому году — в люди отдали, и шатался я по этим людям всю мою жизнь…»
В то время, когда в 1923 г. вышел в свет роман Д. А. Фурманова, еще не было документальных данных о родине В. И. Чапаева. Ситуацию не могли прояснить и его родители — они оба ненамного пережили сына.
Александр Васильевич, сын Чапаева, вспоминал:
«Бабушка в голодовку в 1921 году умерла. Дедушку в 1920 году уморил доктор — белогвардеец. Не веришь? Правду говорю.
Так это было:
В декабре, снег уж выпал, у дедушки что-то сильно в животе закололо. Скрутило, прямо страсть. Моя сестренка Клавдия к доктору побежала. Пришел он, ощупал у дедушки живот. Увидел на стене фотографию, спрашивает:
— Кто это у вас такой бравый?
— Папа. За революцию погиб, в Лбищенске.
— Ага, вот он какой!
Обращаясь к дедушке, он переспросил:
— Это верно, что он ваш сын, Чепаев?
Когда получил подтверждение, доктор взял листок бумаги, написал рецепт и ушел.
Принесли лекарство. Уж вечер был. Дедушка выпил и через два часа умер».
Из-за отсутствия документальных свидетельств о месте рождения В. И. Чапаева возник спор между жителями нескольких деревень и даже городов — кому считаться земляком легендарного героя. Об этом поведал В. Разумневич в сборнике «И каждый ему земляк».
«Бывший приятель Василия Ивановича в качестве доказательства предъявил фотокарточку, где он был снят рядом с Чапаевым, тогда еще юнцом, лет десяти от роду. На снимке они, обнявшись, стояли у завалинки неказистой крестьянской избы.
— Вот это, — тыкал он пальцем в фотокарточку, — и есть родной дом Василия Ивановича. Здесь мы с ним однажды представление про Стеньку Разина учинили. Чапаев был Стенькой, я — царевым прислужником, а Домаша Сухарева — персидской княжной. Весело играли! Чапай — Разин почем зря тузил меня, словно я на самом деле царю продался, будь он неладен! Целую неделю потом носил синяк под глазом… И пусть друтие — прочие не приписывают себе нашего Чапая! Тутошний он, балаковский — тут родился, тут женился, тут меня колотил, отсюда и в революцию ушел. Доподлинно известно! Однако все доводы балаковцев отметали жители города Пугачев (прежний Николаевск). Они упорно твердили:
— Откуда боевая чапаевская слава пошла? Из Пугачева! Здесь он формировал свои полки. А где он стал большевиком? Опять же у нас, в Пугачеве! После каждого похода на Уральск куда возвращался? Знамо дело куда — в Пугачев! Родимая сторонка сильнее магнита притягивает. А то, что балаковцы помнят детство Чапая, ни о чем еще не говорит. Чапаевская семья обосновалась в Балакове лишь в тысяча восемьсот девяносто седьмом году. А Василий Иванович родился на десять лет раньше. Где родился? У нас родился, в Николаевске, который он сам потом в Пугачев переименовал. Пожил в Балакове, по родине затосковал и назад вернулся. Только мы одни и имеем законное право именоваться земляками Чапаева.
