Книга Ночь восставших мертвецов - Елена Усачева

Все это произошло из-за того, что Илька Шагунов был неудачником. Неудачником родился, неудачником остался. Об этом знали все. Но Левка Сидоров с Сашкой Квасниковым в какой раз забыли об этом и повелись на очередную бредовую Илькину идею.

И чем все закончилось? За окном раннее утро субботы, а они все сидят в забаррикадированном кабинете химии и ждут неизвестно чего!

А что тут можно было ждать?

Они торчат здесь, а ОНА вместе со своим Мертвецом там, за дверью. Бегает по крошечному аппендиксу пятого этажа их родной школы и скрежещет зубами от радости. Добыча у нее почти в руках.

Три дня беготни, криков, драк и поиска выхода из безвыходной ситуации — и все коту под хвост.

Выхода теперь не было никакого. Либо ЭТОЙ в пасть, либо головой вниз с пятого этажа.

Хотя с пятого этажа — это рано. В любой безвыходной ситуации может найтись крошечная лазейка для трех мальчишек.

Сашка Квасников в сотый раз подергал намертво закрытую раму окна.

— Хоть бы кто-нибудь нас увидел! — в сердцах произнес он, ударяя по стеклу кулаком.

На площадке перед школой показались две девчонки с рыжей собачкой на поводке. Первые люди за всю ночь!

— Эй! — завопил Сашка, припечатывая обе ладони к стеклу. — Помогите! Люди! Эге-гей!

Одна из девочек в ярко-малиновом берете подняла голову… и посмотрела прямо на них!

Тут уж все трое прилипли к окну. Левка Сидоров даже лбом ударился в попытке лучше рассмотреть свою будущую спасительницу.

Девочка улыбнулась, помахала в ответ рукой и побежала догонять свою подругу.

— Куда? Стой! — Квасников со всей силы ударил по раме, так что стекла зазвенели. — Не уходите!

— Что она может сделать? — Илька спрыгнул с подоконника. — Суббота, школа закрыта. Подойдет к дверям, увидит, что войти нельзя, и домой пойдет.

— Ну ты, Менделеев! — Сашка снова стал злиться, хотя за прошедшую ночь все уже охрипли от криков. — Я хоть что-то делаю, а ты только пробирками звенишь.

Илька, и правда, снова стоял за демонстрационным столом и что-то смешивал в расставленных перед ним пробирках. Жидкость у него получалась ядовито-зеленой. Этот цвет наводил на неприятные воспоминания о Воскресшем Мертвеце.

Не успел Левка о нем подумать, как дверь вздрогнула от удара. Баррикада из парт и стульев перед дверью заскрипела, словно размышляя, падать ей сейчас или еще немного продержаться.

— Хватит заниматься ерундой! — Сашка побледнел, губы у него затряслись. Он прыгнул к столу и одним движением смахнул всю стойку с пробирками.

Звон бьющегося стекла перекрыл громкий хлопок. Что-то с чем-то вступило в реакцию. Смесь закипела и вспыхнула. Шустрый огонек пробежал по полу, устремляясь к баррикаде.

Сообразительный Квасников схватил с подоконника лейку и плеснул воды в невысокое пламя. Огонь вырос в человеческий рост.

— Глупо так себя вести! — Илька приволок из лаборатории темную штору и бросил ее во взметнувшееся пламя. Пожар тут же успокоился. — Щелочь в соединении с кислотой, да еще H2O…

— Не грузи, Лобачевский, — вяло отмахнулся Сашка. — Пускай уж лучше здесь все сгорит, чем нас съест ОНА…

А Левка подумал, что по большому счету все началось не с Ильки, а с Сашки. Это была его идея испробовать Универсальный Летательный Аппарат, то есть куклу Улю, на покойниках…

Сколько Левка помнил, Илья Шагунов, с первого класса прозванный Илькой-Шпилькой за маленький рост и тщедушное телосложение, постоянно что-то мастерил.

Невысокий, лохматый, с вечно красными глазами от ночного чтения под одеялом с фонариком, Шагунов бредил мистическими открытиями. Наверное, он перечитал все, что можно, о черных магах, заклинаниях и потусторонней силе.

В третьем классе он носился с идеей о философском камне, способном все, что угодно, превращать в золото. Тогда же к нему прилип Сашка Квасников. Они вместе бегали на ближайшее кладбище, торчали около церкви.

В детскую комнату милиции они тоже попали вместе. И теперь в школу время от времени непременно заглядывает долговязый Ник Саныч, должность которого звучит очень грозно — инспектор по делам несовершеннолетних. Но сам Ник Саныч никакой не грозный. Пару раз он даже доставал Шагунову что-то очень ему нужное для экспериментов.

В пятом классе Илька впервые спустился под землю, став настоящим диггером. Весь год Шагунов изучал подземные ходы и переходы, хвастал, что нашел какое-то сокровище, еще больше сдружился с Ник Санычем, потому что приводить к нему Ильку стали чаще.

Шагунов мечтал создать настоящий кошмар, воскресить покойника или соорудить привидение с зелеными глазами и заставить черную простыню самостоятельно перемещаться по улице, наводя на прохожих страх.

— Все это когда-то уже было, — жарко шептал Илька на большой перемене, запершись в чуланчике уборщицы на пятом этаже. К тому времени к ним уже присоединился Левка Сидоров, так что в каморке их было трое. — В мире не существует ничего, что человек бы придумал. Все когда-то было на самом деле. В сказках Змей Горыныч взялся не из воздуха. Это предания о вымерших динозаврах. А Баба-Яга это самая обыкновенная скрытая сила леса. Мы сейчас изобретаем велосипед. Все уже давно существует — и философский камень, и рецепт живой воды. Он у кого-то есть. Надо как следует поискать.

То, что он говорил, было непонятно, но захватывающе интересно.

Потом Илька исчез на пару месяцев, а когда появился, сказал, что теперь у него все получится. Его верные приятели опять ничего не поняли, но все равно готовы были за ним следовать хоть на край света.

Как потом выяснилось, два месяца Шагунов просидел в букинистических магазинах, подслушивая разговоры взрослых. Оказывается, в «Букинист» порой наведываются весьма интересные личности в поисках раритетных изданий. Личности охотились за книгами, а Шагунов — за личностями. И, судя по загадочному выражению лица, Илька что-то нашел.

Первым, что он сделал, был двигающийся портфель.

Шагунов что-то такое в него положил, щелкнул замком и стал буравить потрескавшуюся кожу взглядом.

— Будешь двигать взглядом? — с пониманием спросил Сашка, который за два года общения с Илькой что-то такое прочитал, после чего чувствовал себя знатоком черных дел. — Телекинез?

Но двигать взглядом Шагунов ничего не стал. Он потер ладони и коротко произнес:

— Ну, пошли.

И тот пошел.

Портфель.

Разноцветные бока ходили ходуном. И хотя ноги у шагуновского чемодана не выросли, он все равно шел. Наверное, так «по щучьему велению» ходили ведра в известной сказке.