Что такое «Херувим»?
«Херувим» — это подразделение британской разведки. Его агентами являются дети в возрасте от десяти до семнадцати лет. Все «херувимы» — сироты, взятые из детских домов и обученные подпольной работе. Они живут в лагере «Херувим», скрытом в необжитых местах английской глубинки.
Какая польза от детей?
Очень большая. Никто не подозревает, что дети выполняют секретные задания, а это значит, что люди закрывают глаза на многие их проделки, которые не сошли бы с рук взрослым.
Кто они такие?
В лагере «Херувим» живет около трехсот детей. Наш герой — тринадцатилетний Джеймс Адамс. Он — опытный и авторитетный агент, за его плечами два успешно выполненных задания. Однако он, бывает, впутывается в неприглядные истории. У него есть младшая сестра Лорин, она заканчивает курс базового обучения в «Херувиме». Если она благополучно пройдет его, то получит право выполнять секретные задания. Керри Чан из Гонконга — признанная чемпионка по каратэ, подруга Джеймса. У Джеймса в лагере есть хорошие друзья Брюс Норрис, Габриэль О’Брайен и близнецы Каллум и Коннор Рейли. А самый лучший друг — Кайл Блумен, ему пятнадцать лет.
А что у них за футболки?
Цвет футболок, обязательных для ношения в лагере, соответствует положению «херувимов». Оранжевые футболки предназначены для посетителей. Дети, живущие в лагере «Херувим», но еще не достигшие возраста агентов, носят красные футболки. Голубые предназначены для ребят, проходящих тяжелый стодневный базовый курс обучения. После этого они получают серую футболку означающую, что ты стал полноправным агентом и можешь выполнять задания. Темно-синяя футболка, которую носит Джеймс, — это награда за выдающиеся успехи в операциях. Если твои дела идут хорошо, то к концу своей карьеры в «Херувиме» ты сможешь надеть черную футболку — знак наивысшего признания твоих заслуг. Повзрослев и покинув лагерь, «херувим» на прощание получает белую футболку; такие же белые футболки носят взрослые работники лагеря.
1. ХОЛОД
Перед тем как попасть на базовое обучение, вы, вероятно, слышали от опытных агентов «Херувима» рассказы о том, что представляет собой этот стодневный курс. Каждый базовый курс составляется с целью привить ученикам одни и те же качества — физическую выносливость и предельную душевную стойкость, однако условия вашего обучения могут отличаться от тех, в которые попадали ваши предшественники. Это позволяет привнести в учебу элемент неожиданности.
Выдержка из «Руководства по базовому курсу обучения в лагере «Херувим»»
Куда ни посмотришь — везде одно и то же. Заснеженная равнина под лучами солнца сверкала ослепительной белизной, и две десятилетние девочки видели метров на двадцать, не больше, несмотря на густо зачерненные солнцезащитные очки.
— Сколько осталось до контрольного пункта? — прокричала Лорин Адамс и, замедлив шаг, посмотрела на пристегнутый к запястью экран глобальной системы место определения.
— Всего два с половиной километра, — отозвалась Бетани Паркер. — Если не встретим препятствии, доберемся до убежища минут через сорок.
Девочкам приходилось кричать во весь голос, чтобы перекрыть вой ветра и расслышать друг друга сквозь тройной слой защитной одежды на голове.
— То есть почти на закате, — крикнула Лорин. — Надо поторапливаться.
Они вышли в путь на рассвете, таща за собой легкие санки, которые в трудных местах можно было пристегнуть к плечам и нести как рюкзак. С одной стороны, двум ученицам «Херувима» надо было преодолеть пятнадцать километров до следующего контрольного пункта по снежной пустыне Аляски, и на это им давался целый день. Но с другой стороны, стоял апрель, световой день длился часа четыре, а ковылять по рыхлым полуметровым сугробам было неимоверно тяжело. От перегрузок ныли бедра и лодыжки. Каждый шаг отдавался невыносимой болью.
Вдалеке нарастал зловещий рев.
— По-моему, опять шквал накатывает, — крикнула Лорин.
Девочки припали к земле, сдвинули санки, крепко обхватили друг друга за талию. Как на берегу моря слышен рокот волн, накатывающихся на пляж, так и здесь, среди снежных просторов Аляски, издалека слышался рев приближающихся порывов ветра.
Обе девочки оделись в расчете на жесточайший мороз. Поверх обычного белья на Лорин были надеты теплозащитный джемпер с длинными рукавами и теплые кальсоны. Следующим слоем был застегивающийся на молнию комбинезон из полярного флиса, закрывавший все тело, кроме узкой щели вокруг глаз. Второй флисовый комбинезон должен был удерживать тепло тела. Он походил на мешковатый маскарадный костюм пасхального кролика, только без хвоста помпончиком и длинных ушей. Потом натягивались перчатки, вязаный шлем на голову, защитные очки и непромокаемые наружные рукавицы, доходившие до локтей; они заканчивались плотно прилегающей эластичной манжетой. Поверх всего этого водружался толстый комбинезон и сапоги с шипами на подошвах.
В таком наряде им на ходу было довольно тепло, даже притом, что температура зашкаливала за минус восемнадцать по Цельсию. Однако при сильных порывах ветра становилось еще градусов на пятнадцать холоднее. Ветер выталкивал теплый воздух из защитных слоев туда, где он был меньше всего нужен, оставляя между кожей и свирепым морозом только прослойку синтетических волокон толщиной сантиметра в два. Каждый порыв вгрызался в тела девочек, обжигая болью плохо защищенные места.
Когда налетел ледяной шквал, Лорин и Бетани прикрылись санками, как щитами. Струя холодного воздуха проникла под туго прилегающий ободок защитных очков Лорин. Она прижалась лицом к комбинезону Бетани и крепко зажмурилась. Снег и лед оглушительно барабанили по капюшону.
Когда буран миновал, Лорин стряхнула с комбинезона белую порошу и с трудом поднялась на ноги.
— Ты цела? — крикнула Бетани.
Лорин подняла большой палец.
— Прошло девяносто девять дней, остался один, — прокричала она в ответ.
Жилищем для Лорин и Бетани на ближайшую ночь должен был стать металлический контейнер, раскрашенный в хорошо различимый среди снегов оранжевый цвет. Такие контейнеры можно часто увидеть на дорогах, их ставят на прицепы больших грузовиков. На крыше торчали радиомачта и потрепанный ветром флагшток.
Девочки едва успели до темноты. Солнце уже коснулось далекого горизонта, и его лучи, пробивающиеся через пелену падающего снега, окрашивали пейзаж в мутновато-желтый цвет. Но девочки от усталости не замечали этой красоты; им хотелось только одного — по-скорее согреться.
Несколько минут они раскапывали сугробы вокруг двух металлических дверей в торце контейнера. Когда они открылись, Лорин втащила внутрь двое санок, а Бетани, пошарив по дощатым полкам, нашла газовую лампу.
— Сегодня у нас еще меньше горючего, — прокричала Лорин, когда над лампой заплясал неверный голубой огонек. С тоской глядя на единственный баллончик с газом, она сняла очки и наружные рукавицы. Руки сразу замерзли, но в трех парах перчаток ничего в руках не удержишь.
