1
Bappe любил птиц. Он считал, что наблюдать за птицами — лучшее занятие на свете. Лучше, чем разглядывать картины или смотреть телевизор. Каждый день он гулял по окрестностям. Местность вокруг дома напоминала картинку. Три изогнутые линии с кустами и деревьями, а сверху солнце — если было лето и стояла хорошая погода.
Варре всегда носил с собой бинокль: птицы не любят, когда к ним подходят слишком близко. И еще у него была книга о птицах. В ней говорилось обо всех птицах в тех краях. Перечислялись названия и расцветки, описывались лица. (Или у птицы нет лица? Может быть, лицо только у человека? Но иногда кажется, что как раз у зверей и птиц и есть настоящие лица, а вот у людей, наоборот, морды.)
Всякий раз, когда Варре видел птицу, он проверял, все ли у нее так, как написано в книге. И когда все сходилось, ему становилось хорошо и тепло где-то внутри, примерно посерединке. Он мечтал о такой же книге про весь мир — чтобы там тоже все сходилось.
Однажды, гуляя неподалеку от дома, Варре заглянул под куст. Обычно он этого не делал и смотрел только на небо. Или на деревья. Но не под кусты. А тут вдруг посмотрел. Ему показалось, что там лежит птица — большая и хищная. Но под кустом было нечто другое, и в его книге об этом ничего не было написано. Нечто с крыльями. Да, все-таки с крыльями. И с лапками. Но лапки очень напоминали человеческие ножки, маленькие ножки с ноготочками, а под ноготочками чернели малюсенькие комочки грязи.
То существо, которое нашел Варре, больше всего напоминало младенца. Только вместо одежды у него были перышки. А там, где полагается быть ручкам, два крылышка. Самых настоящих.
Наверное, с неба свалился ангелочек, решил Варре. Но потом понял, что это не ангелочек: у ангелочков-то есть ручки. На спине у них крылышки, а ручки там, где и полагается быть ручкам. Во всяком случае, люди уже много веков считают, что ангелы устроены именно так.
Нет, это была птица в виде девочки. Или девочка в виде птицы. Или что-то среднее.
Она спала. Может быть, это подкидыш, подумал Варре. Люди уже сотни лет подбрасывают своих детей другим людям. Например, если у них слишком мало денег или если им кажется, что у ребенка что-то не так. Ребенка тогда кладут на чужое крыльцо. Или в клумбу. Иногда на крыльце или в клумбе лежат и взрослые, но это совсем другое. Про взрослых никто не подумает, что они подкидыши.
А птицы не оставляют своих детей на чужом крыльце.
Варре взял малышку на руки. У нее на секунду открылись глазки, а потом снова закрылись. Варре посмотрел, нет ли кого на дорожке, — налево, направо, потом снова налево.
Никого не было. Кроме двух жучков.
— Э-ге-ге! — громко крикнул Варре. — Чья потеря, моя находка!
Никто не отозвался. Лишь коротко прокричала какая-то птица, но эту птицу Варре знал. Про нее было написано в книге.
Тогда он закричал что было сил:
— Я забираю ее, слышите! Я забираю ее! — И понес птичку-девочку домой. Он сложил руки так, что получилось гнездышко. Бинокль болтался у него за спиной.
Как странно, думал он по дороге, неужто это на самом деле.
Но все было взаправду. И доказательство Варре держал в руках.
2
Варре жил в маленьком домике за холмами, вместе с женой Тине. В доме было полно щелей. Если в кухне варился суп, тот, кто лежал в спальне, тут же слышал его запах.
Варре пришел домой с птичкой-девочкой в руках. Сначала Тине ничего не заметила, потому что смотрела телевизор. По телевизору люди рассказывали об ужасных болезнях.
Об ужасных пятнах на лице.
Об ужасных складках на коже.
О невыносимой головной боли.
Из-за этого Тине иногда забывала, что с ней-то все в порядке.
— Смотри, — сказал Варре.
Тине обернулась.
— Что там у тебя? — спросила она.
— Нашел, — сказал Варре.
Тине с удивлением посмотрела на комочек в гнездышке у Варре. Потом осторожно потрогала.
— Так не бывает, — сказала она, — Смотри, у нее крылышки.
— М-да, — сказал Варре. — У нее очень странные ножки.
— И она лежала просто так?
— Да, просто так. И рядом никакой записки. Я спросил, кто ее потерял, но никто не откликнулся.
Тине взяла у Варре найденыша. Проверила, крепко ли держатся крылышки.
— Она живая, — промолвила Тине.
— Да, — сказал Варре, — значит, она настоящая.
— Давай оставим ее у нас, — решила Тине и нежно провела рукой по спящей головке. — Может быть, надо заявить в полицию? Ведь так полагается?
— Если найденыш — человек, то полагается, — сказал Варре. — А когда найденыш — птица, то нет.
— Но ведь про такую птицу наверняка не написано даже в твоей книге?
— Не написано, потому что это очень редкий вид. Может быть, у нас — единственный в мире экземпляр. Думаю, что когда-то, давным-давно, они встречались чаще.
— По-моему, это все-таки скорее человек, чем птица, — сказала Тине.
— Посмотри внимательнее. Видишь — две лапки. Они похожи на человеческие ноги, но у птиц ведь тоже есть лапки. И еще, видишь — головка. Она очень похожа на человеческую, но у птиц ведь тоже головка. Наконец, у нее два крылышка. А вот крылышки бывают только у птиц, а у людей не бывают. Значит, это скорее птичка.
— Ладно, — сказала Тине. — Ты можешь считать ее птичкой, а я — девочкой. И ей надо дать молока, нарезать на кусочки фрукты.
