Меня зовут Женя. Мне семь лет. В нашей семье я самая младшая. Даже такса Ветка старше меня на целый год.
Надо попросить, чтобы мне подарили хомячка или рыбку. Хотя бы для них я буду взрослой!
И я, самая маленькая в семье, – большая. Очень, ОЧЕНЬ большая.
Я родилась самой обычной девочкой. Но почему-то росла очень быстро. Мне рассказывали, что за ночь я ТАК вырастала, что кофточка с длинными рукавами, в которой меня укладывали спать, к утру казалась на мне крошечной маечкой.
К счастью, сейчас я уже перестала расти.
Но мне всё равно трудно бывает понять, какая я – маленькая или большая.
Когда я прошу у Ани послушать её музыку в плеере, она говорит, что я не пойму, потому что я ещё маленькая.
А когда я не хочу собирать перед сном конструктор, мама говорит, что глупо капризничать, потому что я уже большая.
Вообще я точно такая же, как все другие семилетние девочки. Терпеть не могу, когда меня разглядывают или считают какой-то особенной.
Я умею чистить картошку так, чтобы шкурка превращалась в тонкие длинные ленточки. Умею пришивать пуговицы – почти так же красиво, как папа.
Папа говорит, что у каждого человека, даже если он уже вырос, есть ещё какой-то ВНУТРЕННИЙ РОСТ. Я понимаю, как растут цветок или огурец – их нужно поливать. А что нужно делать для этого роста, который внутри, я не понимаю. Гулять под дождём? Петь песни? Есть какую-нибудь полезную гадость?
Может, внутри меня растёт невидимый и удивительно прекрасный огурец. И с каждым днём он становится больше. Это было бы здóрово, я люблю огурцы!
А ещё я люблю рассказывать разные истории.
Наверное, мой ВНУТРЕННИЙ ОГУРЕЦ от этих историй – растёт. Главное, чтоб он не вымахал СЛИШКОМ БОЛЬШОЙ.
Потому что со мной всё время случается что-нибудь интересное.
История девятая
Про любовь
Воскресенье
– Любовь – это ерунда, – сказал Мишка.
– Почему? – удивилась я.
– Потому. Надоели эти сюси-пуси. Серде-е-ечки, откры-ы-ыточки. А ещё, когда влюбляешься, надо целоваться. В губы.
– Фу-у-у-у!!! Там же СЛЮНИ!!!
Мишка скривился, будто проглотил какую-то гадость.
Мы сидели в коробке от холодильника. Мишка притащил её к себе в комнату и прорезал два окна. Я принесла одеяла, яблоки и пакет ванильных сухарей. Получился настоящий дом – даже с припасами на зиму.
– У вас в классе уже повесили ящик для валентинок?
– Ага. – Мишка засунул в рот сухарь. – Потом вше девшонки шердешки штитать штанут – у кого больше…
– А ты будешь кому-нибудь валентинку дарить?
– Я что, дурак, что ли!
Я хотела спросить про Машу Яценко, но посмотрела на Мишку и передумала. Когда человек так мрачно перемалывает свой сухарь, ему точно не до разговоров о любви.
Вообще, после каникул он стал какой-то угрюмый.
Хорошо, что мама увозит его в санаторий. Через неделю Мишка вернётся, и мы устроим праздник. Ну, например, в честь Дня Пока Не Знаю Чего. Мы точно придумаем что-нибудь поинтереснее, чем этот День всех влюблённых!
Когда я вернулась домой, Анька лежала, уткнувшись носом в стенку.
– Ань, а ты Герману сердечко подаришь?
– Отстань!
Как всегда. Я только подошла, а она уже накрыла голову подушкой.
Так и лежала, пока папа не позвал нас ужинать.
– У меня потрясающая новость, – сказал он и вылил на блин целое море варенья.
– В городе эпидемия холеры и все школы закроют на карантин? – мрачно спросила Анька.
– Очень смешно! – обиделась мама.
– Так, давайте начнём сначала, – предложил папа и вылил ещё одну ложку на блин. – Мы хотим сообщить вам потрясающую новость… Совершенно невероятную и замечательную.
– В общем, у нас будет ребёнок! – выпалила мама и отодвинула банку с вареньем подальше от папы.
– Какой ребёнок? – удивилась я.
– Пока не знаем, – улыбнулся папа. – Вариантов немного. Или мальчик, или девочка.
– А когда он будет?
– Ну-у-у… В конце мая… Или в начале июня. В общем, после твоего дня рождения. Ещё один подарок. Правда, здорово?!
Бряк – вилка упала на пол.
Бум – Анька так быстро вскочила, что опрокинула стул.
– Отличная новость! – сказала она скрипучим, каким-то ненастоящим голосом. – Прям зашибенная!
Бах – дверь в нашу комнату захлопнулась.
Кажется, в нашем городе эпидемия плохого настроения.
Жалко, что школы из-за этого не закрывают.
Понедельник
Сердечки. Из шоколада, стекла, картона, фарфора, пластмассы, блестящего золота и ненастоящего меха. Не знаю, почему их так любил святой Валентин. Может, он только их и умел рисовать?
До праздника – неделя, а все уже покупают валентинки.
Маргарита Романовна принесла для них специальную коробку. Теперь и в нашем классе есть «любовная почта». Девочки подбегают, толкаются, шушукаются друг с дружкой. Мальчишки подходят по одному и делают вид, что просто решили посмотреть, как эта коробка устроена.
Даже в столовой все говорят о любви.
– А у моей сестры в прошлом году было одиннадцать сердечек. Одно вообще от семиклассника!
– Подумаешь, бумажные! У нас в магазине продают сердца из шоколада. Большущие!
– А я видела – Королёв такое купил.
– Ого! Наверное, специально для Женьки!
От возмущения Королёв чуть не подавился компотом.
– Я?! Ещё чего! Да такие дылды только пришельцам нравятся! Завтра придём, а у нас над школой – очередь из летающих тарелок. Ы-Ы-Ы-Ы-Ы-Ы, – Королёв скорчил страшную рожу и замахал руками.
– Дурак.
Я сунула недоеденную котлету в стакан Королёва и пошла к выходу. Он что-то орал у меня за спиной, но погнаться за мной не решился.