Часть 1. День луны. Утро
Путь же беззаконных — как тьма; они не знают, обо чтоспоткнутся.
Притчи. 4:19
Лунатизм — болезненное состояние, выражающееся вбессознательных, внешне упорядоченных, подчас нелепых или опасных действиях,совершаемых во сне, которые не запоминаются.
Москва. 05 часов 39 минут
Автомобиль плавно въехал во двор. Там уже находилосьнесколько машин, и стоявшие около них люди нетерпеливо поглядывали на часы.
— Проклятые ублюдки, — гневно сказал один изстоявших, высокий мужчина, державший в руках автомат.
— Мы задержались, — виновато сказал один изприехавших, — на переезде у светофора.
— Нужно было выехать раньше, — сказал другой, ужестоявший у своей машины. У него было странное неподвижное лицо, и приехавшиебоялись даже смотреть в его сторону. Трое вышедших из прибывшего последнимавтомобиля молча, с затаенным страхом ждали его решения. Наступила тишина.Столпившиеся во дворе люди также ждали решения этого человека. Он резко махнулрукой. — Форму взять не забыли?
— Нет.
— Ладно, поехали, потом разберемся и с вами, и с Лосем.
Приехавшие облегченно вздохнули, заулыбались, рассаживаясьпо своим автомобилям.
Перед тем как сесть в свою старенькую помятую «шестерку»,руководитель этой группы обратился к остающимся на даче двоим молодым людям:
— Константин, постарайся подъехать вовремя — там всерассчитано по секундам. И самое главное — вовремя нажать на кнопку. Рассчитайвсе так, чтобы это было сделано с максимальным эффектом. Ты меня понимаешь?
С максимальным эффектом.
— Конечно. Я все понимаю. Но как быть с группой Карима?Они ведь все видели меня в лицо. И знают нашу дачу.
— Ничего, — сказал его странный собеседник, неменяясь в лице, — они ничего никому не расскажут. Если все закончитсянормально, они сюда уже не вернутся.
В его словах было нечто такое, что заставило Константина незадавать больше вопросов.
Он понял, что все давно решено. Поэтому он только кивнул напрощание.
Усевшись в свой автомобиль, он взглянул на лежавший насоседнем сиденье пульт управления и невольно поежился, представив момент, когдаему придется нажимать на эту кнопку.
Первые два автомобиля выехали вместе. Это были «Жигули»шестой модели и «Мицубиси-Галант». Остальные автомобили, в том числе и двамикроавтобуса, поехали в другую сторону.
Если бы кто-нибудь мог заглянуть в этот момент внутрь машин,то, возможно, очень бы удивился. Гранатометы, пулеметы, автоматы были сваленыпрямо на пол, а сидевшие в них люди меньше всего были похожи на собирающихся вэтот воскресный день на пикник обычных дачников. Каждый из них знал, что именноим предстоит через час, но никто не хотел думать о худшем. Многие даже неподозревали, что это будет последний час их жизни.
Москва. 6 часов 02 минуты
Они спускались все вместе. Впереди шел подполковник Ваганов.Даже он, много раз ходивший по этому тяжкому пути, испытывал некотороеволнение, понимая, как опасно вообще появляться в этом бетонном бункере. За нимшли еще двое офицеров. Все они, включая подполковника, были сотрудникамисемнадцатого управления. Как и полагалось, сопровождающие шли, чуть отставая,словно уступая сомнительную честь быть первым в этом коридоре подполковнику.
Оба офицера были почти ровесниками, им было по тридцать пятьлет. Майор Сизов и капитан Буркалов. Здесь не бывало пожилых офицеров,отбывающих «свой номер» перед уходом на пенсию. Такие просто не смогли бывыдержать той чудовищной психологической нагрузки, которой подвергался каждыйиз офицеров, входивших в это бетонное хранилище.
Они находились глубоко под землей. Сюда не долеталипосторонние звуки, не было никаких посторонних шумов. Только гулкие шаги трехофицеров раздавались в пустынных коридорах этого невообразимого подземногоцарства. Построенное на большой глубине в толще земли, хранилище было сделано стаким расчетом, что могло выдержать прямое попадание атомной бомбы. Илистихийное бедствие почти катастрофического характера, которого никогда небывало в этом отдаленном районе Москвы.
Но даже атомная бомба, даже землетрясение или другойкатаклизм, вызванный силами природы, которые могли тут случиться, не были стольужасны и опасны по последствиям, чем те, что могли произойти в случаеразрушения этого хранилища. Здесь была собрана так называемая «коллекция»бактериологического оружия бывшей огромной империи. Здесь хранились образцытысяч и миллионов смертоносных вирусов, о многих из которых человечество давнозабыло. И которые могли в случае обретения свободы принести человечествунеисчислимые страдания, словно сотворив сам образчик человеческого ада наЗемле.
Собранные в те недавние годы, когда человечество былоразделено на враждующие стороны и каждая из сторон стремилась к обладаниюабсолютным оружием, они были последним шансом каждой из сторон, последнимрезервом, который можно было применить в случае поражения. Этот резерв имел непросто невероятный разрушительный потенциал. Вырвавшись наружу, как джинн избутылки, он мог уничтожить человечество, не разбирая национальных границ,идеологических и конфессиональных различий, цвета кожи. Это было оружиеабсолютной мощи, применить которое можно было только в случае абсолютногопоражения. И только тогда, когда шансов на спасение не оставалось.
Неизвестно кем и когда названное «национальной коллекцией»,словно в насмешку над собранными здесь образчиками смерти, хранилище вирусовбыло одним из самых охраняемых и самых секретных объектов в новой России. Ипоследним шансом нанести страшный удар неприятелю даже в случае полногопоражения. И хотя в России было много настоящих коллекций, включая Эрмитаж иТретьяковскую галерею, которыми действительно можно было гордиться, биологи,проводившие здесь разработки и опыты, по-своему гордились этим хранилищем.
Но в последние годы «коллекция» начала видоизменяться.Огромные запасы разносчиков чудовищных болезней начали уничтожаться.
Сказывалось и изменение общей политической обстановки, иотсутствие прямой угрозы стране, и даже резкое сокращение финансированияподобных опытов, когда само понятие «биологическое оружие» постепеннозабывалось, а почти все страны уже подписали и присоединились к конвенции,запрещавшей применение подобного оружия.
И сегодня по приказу командования нужно было вывезти один изконтейнеров на специальную базу, находившуюся в приволжских степях, гдебактерии уничтожались жесткими рентгеновскими лучами. А заодно и проверялись навыживание под подобными смертоносными для всего живого лучами.
