Сталкера Петрова спросили, почему он никогда не ходит к Четвёртому энергоблоку. «Там слишком людно», — ответил Петров.
Глава 1
Банда Гены Торца переживала не лучшие времена, и чувствовалось: началась полоса неудач довольно давно. Даже Толик, хотя топтал Зону всего ничего, сообразил, что дела идут паршиво. Он не то чтобы замечал ухудшение ситуации, но понимал — всех охватила безнадёга, никто не надеется на лучшее, а это верный признак: плохо, и вскоре станет ещё хуже.
Толик Скрипач кантовался с бригадой Торца третью неделю — вроде немного, но всё-таки достаточно, чтобы оценить обстановочку. Теперь парень видел, что никакой романтики в Зоне нет и в помине. Там, за Периметром, ему всё рисовалось в радужных тонах: бригады отважных предприимчивых пацанов, которые ничего не боятся, идут куда хотят, и нет над ними ни начальства, ни ментов. Можно обирать сталкеров, отнимать хабар, охотиться на мутантов и даже самому собирать ценные артефакты… хотя нет, последнее, пожалуй, западло. Не годится правильному пацану вкалывать. Но можно! Казалось, только попади в эту заповедную Зону — и житуха пойдёт что надо! И хабар, и развлечения! Как Толик радовался, когда ему обещали устроить «прыжок» через Периметр… Обещал не кто-нибудь, а сам Чардаш.
Толику этот плюгавый тип казался крупным авторитетом, на самом деле, конечно, Чардаш был мелкой сошкой в криминальной иерархии, выполнял второстепенные поручения. Одной из обязанностей Чардаша и была отправка вот таких неприкаянных ребят, вроде Толика, в Зону. И в районе спокойнее без неуправляемой шпаны, а если пацан не загнётся в первый же месяц — глядишь, сумеет и хабар передать в оплату долга.
«Я тебе путёвочку на тот берег устрою, — строго глядя на Толика снизу вверх, объявил Чардаш, когда парень явился просить об отправке в Зону, — но ты мне теперь торчишь. Понял?» И назвал сумму. Обычные условия, двое приятелей Толика уже отправились на заработок в Зону… и его вовсе не смущало, что от обоих не было никаких вестей. Себя Толик считал парнем тёртым и ловким. Как-никак две судимости. Статьи, правда, не слишком почтенные, можно сказать, бакланские статьи — хулиганство и кража, но как ни крути, две судимости!
Толик сумел собрать первый взнос, Чардаш принял тощую пачку купюр не считая и велел явиться до рассвета на окраину со своим снаряжением — тогда Толик ещё не слышал слова «снаряга». Вдобавок Чардаш вручил тяжеленный рюкзак — посылку для Гены Торца.
Будущей грозе Зоны было велено полезать в кузов грузовика, расписанного камуфляжными пятнами, сидеть тихо, не дышать и не чесаться. Два солдата, зевая и ругаясь, завалили Толика мешками, потом Чардаш произнёс несколько слов, но рёв мотора заглушил его голос. Машина тронулась. Часа через два солдаты откинули задний борт и велели Толику выметаться. Парень вывалился на шоссе и оглядел окрестности.
Грузовик въехал в Зону и стоял в двадцати метрах от КПП. По обе стороны полосы растрескавшегося асфальта был лес — самый обычный лиственный лес. Разве что очень тихий лес, даже птиц не слыхать… Но Толик, городской житель, в таких тонкостях всё равно не разбирался.
Автоматчики прохаживались за низкими бетонными блоками и будто не глядели на Толика. Парень вдруг понял: времени у него немного, у этих ребят руки так и чешутся всадить в него очередь. Не нравится им делать вид, будто ничего не замечают. Толик забросил тяжеленный рюкзак за спину, развернулся и побежал, с трудом переставляя затёкшие ноги…
Никто в спину не стрелял, никто за ним не гнался, но остановился он только в километре от Периметра. Страха не было, зато возникло некое странное чувство: всё вокруг было неправильным, непривычным. Это ощущение нереальности происходящего гнало парня, заставляло быстрее переставлять ноги, лишь бы ни минуты не стоять на месте.
Потом уже, поболтавшись по Зоне, Толик понял, что ему крупно повезло: по всем приметам он должен был подохнуть в первый день, а то и в первый час. Но фарт был с ним — к лагерю бригады Торца он добрался без приключений. Вернее, к лагерю его привёл сам Торец, встретил в точке, помеченной на ПДА Чардашем. Интегрированный дозиметр показывал довольно приличный уровень радиации, и Толик даже испугался, что новый босс будет недоволен — пришлось ждать новичка в заражённом квадрате, — но Гена Торец вёл себя так, будто всё в порядке.
Позже Толик понял, что теперь ему следует забыть о страхе перед рентгенами, о которых трещит счётчик, — мародёрам постоянно приходится торчать в квадратах с повышенным фоном. Так безопаснее… Зверьё радиации не слишком боится, а вот сталкеры и тем паче солдаты из миротворческого контингента — те за здоровьем следят, не станут преследовать там, где дозиметр зашкаливает.
По дороге Толик присматривался к аномалиям, всё было интересно, но Торец шёл ходко, на вопросы отвечал коротко, ничего не объяснял и не дал времени полюбоваться чудесами Зоны — буркнул, мол, ещё наглядишься, а сейчас лучше поспешить, чтобы не нарваться.
Лагерь бригады ничего особенного собой не представлял, просто заброшенная стройплощадка: трубы, скрученные проволокой по три и по десять, бетонные блоки, раздолбанный вагончик.
Хмурые оборванцы, сидящие у костра, смерили новичка долгими взглядами. Торец только теперь отобрал рюкзак, вручил обрез и пригоршню патронов — вот и вся «прописка». Даже водки не хлопнули за встречу. Правда, Толик так выдохся, что всё равно не смог бы выпить как следует: рюкзак Чардаша оказался очень уж тяжёлым.
Толик поздоровался — ответил лишь один, молодой, рыхлый, толстый, с мятым лицом. Новичок пожевал галеты, украдкой оглядел теперешних товарищей.
Пацаны из группы Торца впечатления на Толика не произвели — совсем не такими ему представлялись герои Зоны. Двое, Колян и Груз, сперва показались родными братьями, до того были похожи — оба тощие, сутулые, молчаливые, с одинаково тусклыми глазами и заострёнными чертами лица. Третий, толстяк Будда, был поинтереснее, да и поболтать любил. Рассказал, что «оттрубил два фака на филе, задолбался лапшу с ушей снимать, да и подался сюда — на семинар». Толик не врубился и стал переспрашивать. На человеческом языке биография Будды звучала так: отучился два года на философском факультете университета, заумь надоела, и подался в Зону, чтобы проверить философские построения на практике в экстремальных условиях. Четвёртый бандит тоже был колоритным малым — дезертир из международного миротворческого контингента, то ли англичанин, то ли американец, рослый огненно-рыжий парень. Называли его Мистером. По-русски он объяснялся с трудом. Толику показалось странным, что солдат и студент прибились к бригаде, но расспрашивать о причинах, понятное дело, не стал. В чужие дела не лезть — принцип железный.
Ну и сам Гена Торец. Крепкий мужчина, бывший спортсмен, и с ним, по крайней мере, всё было ясно — таких людей Толик перевидал достаточно. На большой земле Торца ждал очередной срок, так что он скрывался здесь.
Позже возвратился последний член группы — Саня Животное. Кличка длинная, а значит, неудобная, к тому же Толик счёл это погоняло обидным. Но Саня на Животное отзывался. На новичка он и смотреть не стал, сразу подсел к Торцу и принялся нашёптывать на ухо. Саня считался следопытом, потому постоянно крутился в округе, высматривал, вынюхивал…
