Пролог
С вечера принялся накрапывать дождик, и Джоан огорчилась, что погода портится. Но утром она выглянула в окно и увидела, что солнце светит вовсю, как ему и подобает в разгар лета. Сегодня в Литчвуде большой день, радостно вспомнила девушка, — открытие ежегодной ярмарки, где соберутся все жители городка, за исключением разве что тети Клары, которую болезнь приковала к постели. Ах, тетя Клара… Вот в ком нет ни капли эгоизма.
— Иди, моя девочка, и развлекись как следует, — сказала она Джоан, когда та засомневалась, имеет ли право оставлять тетю одну на весь день. Ведь доктор Смолл предупредил, что ее положение очень серьезно, и «это» может случиться совсем скоро.
Тетя Клара жила вдвоем с племянницей уже двенадцать лет, с тех пор, как мать Джоан, оставив девятилетнюю дочку, уехала в Калифорнию «налаживать свою жизнь». Джоан никогда не знала отца — мать рассталась с ним вскоре после ее рождения. Воспитанием дочери она почти не занималась, передав все в руки своей старшей незамужней сестры. Только благодаря тете девушка получила представление о том, что такое домашний очаг.
Всю неутоленную любовь одинокой женщины Клара обратила на племянницу.
После окончания местной школы Джоан устроилась продавщицей в цветочный салон. Туда брали только хорошеньких девушек, а Джоан была очень хороша собой — широко расставленные светло-карие глаза с искорками, белая кожа с нежно-розовым румянцем, точеный носик и — главное ее богатство — роскошные волнистые волосы необычного медно-рыжего оттенка. В Литчвуде она считалась одной из первых красавиц, и это не давало покоя тете Кларе.
— Милая моя девочка, — начинала она иногда, глядя на Джоан любящим взглядом. — У меня вся душа о тебе изболелась. Ну что за судьба ждет тебя в нашем захолустье! Эта моя болезнь так некстати. Уехать бы нам отсюда в Фейетвилл, а то и в Калифорнию… Разве наши неотесанные парни тебе ровня!
Тетя обожала племянницу и считала, что она должна выйти замуж по крайней мере за звезду Голливуда. К тому же дедушка Клары и матери Джоан когда-то был владельцем привилегированной частной школы в Ирландии, но потом вынужден был эмигрировать в Америку — Джоан так толком и не поняла почему.
В поклонниках у Джоан не было недостатка, но она не слишком их поощряла. Во-первых, потому, что они, и правда, были ей не по вкусу — их интересовали только лошади и регби. Имелось и еще одно обстоятельство…
Год назад Джоан и ее лучшая подруга Фанни отправились на ярмарку. Вдоволь нагулявшись и перекусив в кафе под тентом, они уже собирались возвращаться домой… И тут Джоан увидела павильон, который до сих пор ни одной из них не бросился в глаза. Над входом красовалась вывеска: «Гадание по руке. Потомственная гадалка Элизабет Эллис. Узнайте свое будущее».
— Смотри, что мы пропустили! — воскликнула Джоан. — Сюда стоило заглянуть в первую очередь.
— Вот еще, — хмыкнула Фанни. Она была некрасивая, слишком худая, носила очки в роговой оправе и гладко зачесывала и без того негустые темные волосы. — Это никакая не потомственная гадалка и даже не Элизабет Эллис, а миссис Пристин, ты ее знаешь, она живет около аптеки.
— Ну и что с того, если она умеет гадать, — возразила Джоан. — А даже если и не умеет, это аттракцион, понимаешь? Можешь не ходить, а я пойду.
Девушка смело шагнула в павильон. В полумраке за столом, освещенным двумя свечами, сидела гадалка в наброшенном на плечи большом цветастом платке и малиновом тюрбане. Может, это и впрямь была миссис Пристин, но Джоан вдруг охватило предчувствие чего-то необычного.
Она решительно подошла к столу и села на стул.
— Пожалуйста, миссис При… миссис Эллис, я хочу знать свое будущее.
Гадалка низко склонилась над ее рукой. У нее должно быть превосходное зрение, подумала Джоан, если она что-то способна разглядеть в таком сумраке. Сердце ее билось быстро и часто.
Гадалка что-то пробормотала, подняла глаза на Джоан и снова нагнулась к руке.
— Вижу большую любовь… Она перевернет всю твою жизнь. Добрый, красивый, приедет издалека… Но ты не будешь счастлива.
— Я узнаю любовь, разве мало этого для счастья? — сказала Джоан первое, что пришло в голову.
Ей сделаюсь вдруг не по себе. А что если это не просто ярмарочный аттракцион, и она в самом деле заглянула в свое будущее…
— Глупая, глупая девочка… Запомни, любовь приносит горе куда чаще, чем счастье, — отрезала гадалка. Все-таки это была никакая не миссис Пристин. — А ты полюбишь только раз, сильно полюбишь. И случится это скоро… Но счастливой тебе не бывать.
Джоан вдруг стало страшновато. Она резко отодвинулась.
— Вы ошибаетесь, любовь это и есть счастье, — сказала она.
— Вы не сможете быть вместе. Тебе не удержать его, — сказала гадалка, пожалуй все же миссис Пристин. — Что ж, может ты и права, моя милая, ты все же получишь свою долю счастья. Не все могут и этим похвастаться.
С тех пор прошел почти год, но предсказание не выходило у Джоан из головы. Не то, чтобы она приняла его совсем всерьез, но все же некоторое время пристально всматривалась в лица незнакомых мужчин, изредка появлявшихся на улицах Литчвуда, где все местные жители прекрасно знали друг друга. Потом впечатление, произведенное загадочной гадалкой, несколько притупилось, но все же Джоан отныне чувствовала себя героиней любовного романа, которые обожала читать ее тетушка, хотя роман этот был открыт пока лишь на самой первой странице.
Она даже начала вести дневник, где старательно описывала мельчайшие повседневные события, чтобы не пропустить начало этого увлекательного романа… Теперь ее поклонники окончательно отошли на второй план, а на первом месте сверкала и переливалась всеми оттенками радуги Мечта о Любви. Слова гадалки о том, что она не сможет выйти замуж за возлюбленного и не будет счастлива как-то не доходили до сознания Джоан. Ведь любовь, самое главное в жизни каждой женщины, ей, можно сказать, была гарантирована.
Джоан выпрыгнула из автобуса и заспешила к распахнутым, украшенным цветами воротам, за которыми раскинулись ярмарочные павильоны. Через минуту она смешалась с шумной толпой. Они договорились встретиться с Фанни и их общей подругой Алисой у цветочного павильона, но Джоан не спешила присоединиться к девушкам. Ей хотелось сначала посмотреть, приехала ли в этом году на ярмарку таинственная Элизабет Эллис? Может быть, снова зайти к ней и сказать, что обещанная любовь до сих пор не встретилась…
— Вы не скажете, в вашем городе есть какой-нибудь антикварный магазин или хотя бы лавочка, где продают старинные предметы?
От неожиданности Джоан слегка вздрогнула и подняла голову. На нее смотрели внимательные мужские глаза. Она замерла. Еще молодой мужчина — ему явно меньше тридцати, среднего роста, подтянутый, плечи скорее изящные, чем широкие, в правильных чертах лица что-то необыкновенно утонченное… Он настолько отличался от остальных знакомых мужчин, что показался Джоан пришельцем с другой планеты. Она молча смотрела на него, не в силах оторвать взгляд.
