Книга Горячий парень - Лесли Мэримонт

Даниэль не отрываясь смотрела на телефон. Аппарат молчал. Время шло. День близился к вечеру. Но телефон по-прежнему был нем. Книжка, еще утром открытая на первой странице, валялась на полу, чашка с давно остывшим кофе стояла на самом краю журнального столика, а Даниэль все сидела, не шевелясь, невидящие глаза в одну точку.

Перед ее внутренним взором вставала совсем иная картина – вовсе не эта полутемная комната. Синее-синее море, яркое солнце, белоснежный песок Ниццы… И высокий, смуглый, черноглазый мужчина. Его улыбка ослепляет не хуже солнца. Он протягивает ей руку.

– Знакомьтесь, – говорит Жозеф, ее старый приятель. – Это Дани, самая прекрасная модель нашего агентства.

– Жиль, – представляется сияющий незнакомец. – Фотограф. Надеюсь, мы будем часто видеться. Если, конечно, меня примут в ваше агентство.

– Не робей, – ухмыляется Жозеф и хлопает я по спине. – Должны принять.

Жиль, не отвечая, смотрит на Дани. А она не может оторвать от него взгляда. Кажется, Жозеф что-то говорит. Потом он уходит. Или уходят Дани с Жилем? Она не помнит. Но они остаются вдвоем. Идут куда-то по кромке воды. Вокруг суетятся люди, визжат и плещутся в воде дети. Но они никого не замечают.

Дани с жадным интересом разглядывает Жиля. Его черные глаза сверкают как угли, волосы – иссиня-черные. И он такой смуглый – даже для южанина. Это не похоже на загар. А рядом с ней, белокурой и белокожей, он кажется чуть ли не негром.

– Вы француз? – не выдерживает Дани.

Жиль не обижается на вопрос.

– Я – да, – отвечает он с улыбкой. – А вот моя мать была марокканкой. Не беспокойтесь, я привык к подобным вопросам. Вот вы, наверное, чистая француженка?

– Не совсем, – встряхивает льняными кудрями Даниэль. – Мой отец англичанин. Но я никогда не жила в Англии. Я родилась и выросла в Нормандии.

– Я тоже никогда не жил в Марокко, – живо отвечает Жиль.

И они оба смеются, хотя ничего смешного сказано не было.

Так начинается их знакомство.

Это было давно, три года назад. И все три года они были счастливы вместе. Почти не расставались, поскольку Жиль очень скоро переехал к ней жить, а потом его, действительно, приняли в модельное агентство, где уже работала Дани. Жиль оказался замечательным фотографом. Вскоре в студии привыкли к тому, что лучший фотограф предпочитает работать с лучшей моделью. Они почти всегда ездили вместе на все фотосессии, во все командировки. Но примерно полгода назад Дани сильно простудилась, и на съемки в Италию Жиль уехал без нее. Вместо Даниэль поехала новенькая девушка маленькая и изящная как пантера мулатка Инес. Всю неделю, пока Жиль отсутствовал, Дани изнывала от непонятного беспокойства. Простуда вскоре прошла, а тревога осталась. Как там Жиль без нее? Справится ли Инес со съемками? Лучше бы Дани полетела вместе с группой. Не так уж страшно она заболела…

Возвращение Жиля не принесло успокоения. Он был какой-то странный. Ласковый, но такой далекий, отстраненный. У Дани упало сердце. Неужели это из-за Инес?

Потом все снова стало почти как прежде. Почти. Жиль начал часто исчезать по вечерам. И он теперь не всегда работал с Дани. А она боялась спросить напрямую, боялась услышать правду. Старалась не встречаться взглядом с Ине. Мулатка тоже обходила Дани стороной. Так все и шло.

Но теперь надо было что-то решать. Их отношения должны измениться. Они обязательно изменятся, когда Жиль узнает о том, что Дани ждет ребенка. Ему придется выбирать между ней и Инес. И, конечно же, он должен выбрать Даниэль! Она в этом почти не сомневается. Почти. Дани зябко поежилась. Только где же он? Жиль не пришел вчера ночевать и даже не позвонил… Такого раньше не случалось. Хоть он и был в последнее время невнимателен к ней, но так далеко дело еще не заходило.

Дани с трудом поднялась с дивана, включила в комнате свет. Часы показывали половину десятого. Надо поесть что-нибудь. Хотя бы ради ребенка.

Она медленно прошла на кухню, поставила кофейник на плиту. Болела голова, все тело ныло. Похоже, поднялась температура. Даниэль вдруг стало страшно. Скорее бы вернулся Жиль.

Она подошла к окну, прижалась горячим лбом к прохладному стеклу. На улице совсем стемнело. Где же он? И в этот момент резко зазвонил телефон. Даниэль рванулась в гостиную, схватила трубку.

– Жиль?!

– Привет, Дани. – Он говорил сдержанно, холодновато.

– Где ты? Куда ты пропал? Я жду тебя целый день! Нам срочно надо поговорить!

– Я согласен.

– Когда ты придешь?

– Я не приду… Послушай, Дани… Даниэль медленно опустилась на ковер. Вот оно, то, чего она так боялась. И как не вовремя!

– Дани, ты меня слышишь?

– Да. – Губы слушались ее с трудом. – Откуда ты звонишь?

– Я у Инес. Только не волнуйся, пожалуйста. Ведь ты давно об этом знала. Ну… о нас с Инес. Извини, что я так внезапно, по телефону. Так получилось. Не сердись. Хорошо?

– Хорошо…

– Я заеду на неделе за вещами. Извини.

Трубка щелкнула в ее руке и замолкла. Даниэль, словно окаменев, сидела на полу. Как все просто! Извини, не сердись… А ей-то казалось, что она знает Жиля так же хорошо, как саму себя, способна угадать любую его мысль… Ничего подобного. Она его совсем не знала.

Она верила, что Жиль любит ее больше всего на свете. Больше жизни. Как он ревновал Дани ко всем мужчинам, которые были в ее жизни, как яростно выспрашивал про ее прошлое! Она наивно считала, что это является подтверждением его любви.

Когда Жиль увлекся Инее, Дани думала, что это скоро пройдет. Должно пройти. В конце концов, он творческий человек, художник, ему необходимы новые впечатления. Но потом он вернется к ней, к своей любимой Дани, раскрывшей ему душу, отдавшей ему всю себя.

Не тут-то было.

На кухне возмущенно плевался кофейник. Надо бы пойти выключить. Но сил не было. Дрожащей рукой она стерла испарину, внезапно выступившую на висках и на лбу. Перед глазами все расплываюсь. Чувствуя, что теряет сознание, Дани с трудом набрала номер своего лечащего врача. В глазах потемнело, а потом все исчезло.

* * *

– Ну как мы себя чувствуем?

Даниэль медленно открыла глаза. Прямо над ней склонялось лицо месье Босежура, врача, к которому она уже не один год обращалась со всеми своими проблемами. На заднем плане маячили белые стены, белые занавески, белый шкафчик.

– Я в больнице?

Босежур молча кивнул.

– Что со мной?

– Ты слишком много работала в последнее время. Переутомление, постоянное напряжение, волнение. И потом, наверное случилось что-то еще? У тебя были какие-то неприятности, ты сильно понервничала?