Глава 1. Офицеры и джентельмены
Июнь 1942 г. Траверз мыса Сарыч
«Что-то не так…» — вяло подумал Саша Новик, глядя, как серебрится кромка облаков и наползает на фосфорно светящийся череп луны.
Он всего минут пять, как сменился на банке. Руки так ныли, ладони так горели от гребли, что нельзя было даже окончательно провалиться в блаженный сон после напряжённой ночи, когда каждый миг мог закончиться бедой, никак нельзя…
— Товарищ лейтенант!
Новик очнулся от яростного горячего шёпота в самое ухо и невольно чуть дальше отдёрнулся от Кулика, бойца своей группы, кадрового морпеха. Только теперь он понял, что именно сквозь наплыв дремотных облаков показалось ему «не так»: не скрипели уключины, не всплёскивала вода — пусть чуть слышно, с усыпляющим постоянством, но без этого рефрена.
— Что случилось? — кивком спросил он матроса.
— Вон, на лунной дорожке… — ткнул ему в грудь бинокль Юра Кулик. — Я сначала подумал: буёк от рыбачьих сетей, а это — посмотрите…
Протерев глаза тыльной стороной ладони, Саша приложился к окулярам.
Метрах в трехстах справа по борту, в серебряной чешуе лунного света, будто шелушившейся в радужных плавниках мгновенных вспышек, всплыло что-то неожиданное, неподвижное и пугающее, словно чёрная головка змеи.
— Командирский перископ, не зенитный. Значит, на глубине торпедной атаки… — расслышал над головой лейтенант. — Наверное, всплывать хотят…
— А торпедой не…? — обернулся Саша.
Через банку с замершими гребцами к ним на бак перебрался Колька Царь.
— Вряд ли… — покачал головой старший матрос. — Да и какая мы мишень для торпеды? По блохе кувалдой. Даже если…
— «Даже если» они нас скорее за немецкую береговую охрану примут, — прошептал Кулик, подбирая со дна шлюпки «Дегтярёв». — Под самым-то берегом…
— Уже приняли. Всплывают! — ухватившись за борт, пригнулся Царь. — Может, фарватер спросят, да пойдут себе с богом…
Серебряную дорожку вспорол снежный бурун и вслед за «змеиной головкой» на поверхность вырвалась узнаваемая рубка подводной лодки. Но даже с такого расстояния она показалась мелковатой.
Лейтенант поднял к глазам бинокль. В круге линз стальной бок рубки мгновенно увеличился. И впрямь, рубка не больше надстройки буксира, с единственным иллюминатором и триколором — итальянским флагом — под индексом СВ-3.
— А вот вам и «сеньоры»… — не отрываясь от бинокля, пробормотал Саша. — Так что, выходит, об их приходе правду врали…
Медленно вырастая, субмарина двигалась встречным курсом, и никакого вооружения на пайолах не просматривалось. Это не особенно, но вдохновляло. Впрочем, секундой позже лейтенант разглядел и характерный силуэт пулемёта над рубкой.
— Говоришь, фарватер расспросить? — протянул назад руку Новик. — Вот что, Царь, дай-ка мне твою бескозырку.
— Я и свою башку подставить могу… — мрачно заметил старший матрос, мгновенно сообразивший затею командира: бескозырка — она и у немцев почти такая же, разве что без лент, но в потёмках…
— Можешь… — согласился лейтенант, распрямляясь на банке и забросив ремень шмайсера на плечо, так, чтобы характерный пенал магазина торчал из-под локтя. — Только она у тебя по-немецки не разговаривает, так что давай-давай, а сам заляг на дно. И все остальные.
Мельком обернувшись, Новик обнаружил, что «все остальные», шесть морских пехотинцев, как раз таки в бескозырках, и никто из них, включая Царя, «ложиться на дно» не собирается.
— Вам бы только с трёпанной матерью, да в рукопашную… — хмыкнул Саша. — Сказано ж было русским языком: строго «по гражданке». Ладно. Ты хоть не маячь… — потянул он книзу Кольку Романова за борт курточки. — Ложись за пулемёт.
Вода тем временем шумно схлынула с палубы субмарины, обведённой леерами, и корпус её зачернел на волнах по ватерлинию крейсерского хода. Почти тотчас на верху рубки откинулся люк и появилась фигура в глянцево-чёрном плаще с пелериной капюшона; за ней выросли и споро ссыпались на узкую палубу ещё несколько моряков.
— Гребём, как на параде… — негромко скомандовал лейтенант. — Стрелять по моей команде… Ein, zwei! — И, прочистив горло, крикнул в сторону лодки, до которой оставалось уже не более полусотни метров: — An Bord! Wie der Fischfang? Эй, на борту! Как рыбалка?
— Si! — невпопад отозвалась чёрная фигура на мостике.
— Точно итальянцы… — вполголоса пробормотал Саша. — Давайте-ка поближе, пока до них не дошло… — И, распрямившись, демонстративно забросил шмайсер за спину. — Ein, zwei! — помахивая рукой, назначил ритм Новик и, оградив ладонью латунный блеск лунной дорожки от глаз, крикнул чёрным фигуркам на борту субмарины, которых заметно прибавилось: — Nur fallen auf den Grund! Только не провалитесь на дно! Затянете и нас!
Человек шесть итальянских подводников, видимо, вся свободная вахта, сгрудились под настройкой лодки, на тесной палубе, настолько тесной, что…
— Хорошо стоят, кучно… — процедил сквозь зубы Колька Царь, щурясь на прорезь пулемётного прицела.
Погоди… — чуть слышно бросил Саша через плечо. — Как говорила Анка-пулемётчица: «Пусть поближе подойдут, гады…» — и с каким-то пьяноватым задором снова выкрикнул в сторону лодки: — Kann ich den Kapitän sehen? Я могу видеть капитана?
— Ja, warum nicht… Почему бы и нет… — громко, но без надрыва, с командирской самоуверенностью, которую невозможно спутать даже с боцманским нахрапом, раздалось с капитанского мостика. На котором, в общем-то, никого и не было. Только чернели крупнокалиберный С-30 да наполовину отброшенный люк с винтовым замком.
Новик нервно облизнул губы, — до влажной и смоляной, как китовая шкура, брони оставалось не более трех десятков метров, из них половина — золотые блёстки бакового огня субмарины. Уже и тень от шлюпа разведчиков упала на воду; вот-вот — и вполне можно будет разглядеть, кто в ней и чем это чревато. Но, наконец…
— Aber wer sind Sie? — с металлическим лязгом окончательно откинулся люк на вершине рубки и блеснул глянцем непромокаемый плащ капитана. — А вы-то кто?
Капитан упёрся в край люка подошвой высокого шнурованного ботинка и, подняв козырёк фуражки указательным пальцем, повторил свой вопрос:
— Mit wem habe ich die Ehre?… — смягчая гортанную жесть немецкого языка латинской «си-бемоль». — С кем имею честь?
— Andersen. Leutnant Andersen… — на секунду запнувшись, ответил Новик. — Hans Hristian. Der Uferschutz, береговая охрана…
— Kapitänleutnant Val'di — козырнула в свою очередь глянцево-чёрная фигурка, поправив на груди бинокль. — Капитан-лейтенант Вальди.
