Глава первая
Двойник из Зазеркалья
Середина знойного, обжигающего июля была ознаменована тем, что Китайгородцевы наконец-то закончили ремонт. Теперь, когда «стихийное бедствие» осталось позади, надо было сделать совсем немногое — протереть оконные стекла, дабы придать квартире обжитой вид. Выполнить эту ответственную миссию предстояло Миле. Вооружившись ведерком и тряпкой, девочка принялась протирать забрызганные побелкой окна. Конечно, в такой жаркий день она бы предпочла загорать на берегу речки или просто ничего не делать, а потому предстоящая работа внушала ей глубокое уныние. Однако постепенно мытье стекол увлекло девчонку и Миле понравилось, по ее же собственному выражению «выявлять кристальную прозрачность стекла. Сначала мир за окном застилали брызги побелки делавшие пейзаж похожим на выцветшую фотографию, затем полупрозрачные разводы мыльной воды размывали его контуры, чуть позже их сменяла пленка чистой воды, превращающая окно в иллюминатор подводной лодки, и лишь когда с поверхности стекла исчезали остатки влаги, оно проявляло свою волшебную сущность. Всякий раз Мила останавливала работу, как зачарованная глядя через прозрачную поверхность в необыкновенно красочные, пронизанные солнечным светом заоконные дали. Странно, но тот же самый двор, очерченный рамой открытого окна, не имел ни малейшей привлекательности, был обыденным, пропыленным и скучным. Наблюдая за странным превращением, Мила подумала, что сделала настоящее открытие: оказывается, вымытое до блеска стекло могло преображать мир, превращая его в волшебную картинку.
Удивленная девочка подошла к окну близко-близко, стараясь не замутнить своим дыханием прозрачную невидимую поверхность. Трудно сказать, почему она так поступила, что хотела рассмотреть сквозь ставшее «волшебным» стекло… Там ее ждали — легкое, полупрозрачное отражение возникло на фоне пятиэтажек и пыльных тополей, приблизилось к Миле, внимательно посмотрело в ее лицо…
— Мила, обедать!
Наверное, во всем была виновата жара, вторую неделю подряд изводившая население старинного городка, в котором жила Мила. От изнуряющего зноя в голову начали залезать странные мысли и самые нелепые предположения. Моя руки Мила старалась не думать о странных свойствах «кристальной прозрачности стекла», но в голове все время вертелся вопрос о том, что будет, если вымыть до блеска зеркало? Обычное тщательно вымытое стекло превращало двор в уголок фантастического мира, а зеркало… Что покажет зеркало, обретя кристальную прозрачность?
— Мила, ты не уснула? — донесся заглушаемый шумом воды мамин голос. — Борщ остывает.
— Иду!
Девочка завернула кран, вскользь посмотрела на свое отражение в зеркале и направилась в кухню. Но странное настроение, охватившее ее во время мытья окон, не отпускало — за время обеда Миле не раз чудился едва различимый силуэт, отражавшийся на фаянсе тарелок, стекле графина, глянцевой кожице яблок. Вообще-то это было отражение самой Милы, но девочке почему-то хотелось называть его в третьем лице.
Основная часть уборки была завершена еще до обеда и Мила могла свободно распоряжаться своим временем, однако вместо того чтобы идти гулять, она вызвалась протереть большое зеркало, висевшее на стене прихожей.
— Я смотрю, ты втянулась, — заметила мама, удивленная таким рвением дочери.
— Хочется, чтобы все блестело.
— Если энтузиазм не иссякнет, протри еще хрусталики бра.
— Постараюсь.
На самом деле, Миле просто очень хотелось увидеть, как преобразиться зеркало, превратившись в волшебный кристалл. «Вообще-то это просто смешно, — думала она, набирая в ведерко теплую воду. — Чего особенного в чисто вымытом зеркале? Можно подумать, что мы уборку раз в пятьсот лет делаем и обычно созерцаем собственные отражения сквозь толстый слой пыли! Но ведь это не так! Мама часто убирает квартиру, да и я не в первый раз этим занимаюсь. Почему же сегодня все кажется мне таким необычным и волшебным? Почему сегодня я словно прозрела, увидела мир не таким, каким он казался прежде?».
Мила подошла к большому зеркалу, и навстречу ей шагнуло ее отражение. Отжав тряпку, девочка поднесла ее к стеклу, повторяя ставшие привычными операции. Все было как во время мытья окон — выцветшее фото, разводы, похожие на морозные узоры, иллюминатор подводной лодки и. Полненькая круглолицая девчонка со светлыми кудряшками, выбившимися из-под косынки, в потертых джинсах и стянутой узлом на животе мужской рубашке сосредоточенно смотрела сквозь Милу, протирая стекло сухой салфеткой. Вообще-то это была сама Мила Китайгородцева, а если точнее — ее отражение.
Сколько раз Мила смотрелась в это зеркало, но сейчас, словно впервые в жизни вглядывалась в зазеркальный мир. Вымытое стекло обрело волшебную прозрачность и обыденное стало необыкновенным. Зеркало словно исчезло, растворилось, а на его месте открылся проход, ведущий в другой мир. Трудно было представить, что под тонким слоем посеребренного стекла пряталась глухая бетонная стенка, разделявшая соседние квартиры. Зеркало стало окном, за которым находилась незнакомка с лицом Милы. Вот они медленно подняли лица и их зрачки уперлись в глаза друг друга. Вот обе шагнули навстречу, протянули руки к невидимой границе между реальностью и Зазеркальем, их ладони готовы были соприкоснуться, но этого так и не произошло. Не решившись притронуться к стеклу, Мила замерла на месте.
Зеркальный двойник повторил ее жест, и обе девчонки застыли в неподвижности.
Миле стало страшно. Почему? Она не могла сформулировать ответ на этот вопрос. Просто в душе всколыхнулось тревожное, щемящее чувство, а рука бесцельно зависла в воздухе. Минута сменяла минуту, но девочка никак не могла отойти от зеркала, продолжая всматриваться в отмытую до сверкающего блеска поверхность.
— Мила, кто он? — голос матери разрушил чары «кристальной прозрачности», сделав окно в иной мир обычным зеркалом.
— О ком ты?
— Маленькое наблюдение — ты минут десять крутишься перед зеркалом. Такое, как правило, случается во время острых приступов влюбленности. Вот я и поинтересовалась, кто же похитил сердце моей дочери. Это какой-нибудь киноактер или мальчишка из параллельного класса?
