Книга Поцелуй тьмы - Райчел Мид

Кончики его пальцев скользили по спине, высекая искрыблаженства и посылая волны дрожи по телу. Медленно, медленно нежные рукиопускались все ниже, пока не замерли на изгибах бедер. Его губы сладострастновпились в шею, затем последовал новый поцелуй, чуть ниже, и еще один, и… Мыцеловались, тесно прижимаясь друг к другу. Кровь во мне кипела, я чувствоваласебя живой, как никогда. Я люблю его, люблю Кристиана так сильно…

Кристиана?

Ох, нет!

Одна часть меня, та, которая могла рассуждать логически,осознавала происходящее — и, черт возьми, была в бешенстве. Другая же частьпринимала участие в слиянии тел, словно ласкали и целовали меня. Я настолькосильно погрузилась в сознание Лиссы, что фактически это происходило со мной.

«Нет, — решительно говорила я себе. — Убирайсяоттуда!»

Невозможно прислушаться к логике, когда каждая клеточка телапылает огнем.

«Ты — не она! Уходи из ее головы!»

Его губы. Сейчас в мире не существовало ничего, кроме егогуб.

«Это не он! Убирайся!»

Я помнила — поцелуи в точности такие же.

«Нет, это не Дмитрий! Уходи!»

Имя Дмитрия подействовало как холодный душ. Я вырвалась насвободу. Села на постели, чувствуя, что задыхаюсь. Ногами попыталась скинутьодеяло, но еще больше запуталась. Сердце неистово колотилось. Несколько раз яглубоко вдохнула, стараясь успокоиться и полностью вернуться в реальность.

Времена изменились. Когда-то я просыпалась от ночныхкошмаров Лиссы, теперь меня будила ее сексуальная жизнь. Сказать, что между теми другим мало разницы, значило ничего не сказать. Я научилась блокировать ееромантические интерлюдии — по крайней мере, в бодрствующем состоянии. Но сейчасЛисса и Кристиан (ненамеренно) провели меня. Во сне самоконтроль слабеет, ичересчур сильные эмоции моей лучшей подруги пробивают защиту, хочу я того илинет. Никакой проблемы не возникло бы, останься каждый из них дома и в своейкровати.

— Господи… — пробормотала я и села, свесив спостели ноги.

Неужели Лисса и Кристиан не могут потерпеть со своимиласками?

Так по-идиотски проснуться — еще не самое худшее; проблема втом, что я все еще чувствовала… Конечно, ничего на самом деле не было. Не моякожа ощущала ласки, не мои губы ловили поцелуи. И, тем не менее, я ощущалаутрату. Давно я не оказывалась в столь глупой ситуации. Тело ныло и горело отжелания. Отчаянно захотелось, чтобы кто-нибудь просто прикоснулся ко мне. Но,уж конечно, не Кристиан. Воспоминание о его губах вспыхнуло в сознании с новойсилой. Мое спящее «я» было уверено, будто это Дмитрий целует меня.

Я с трудом встала, чувствуя беспокойство и… печаль. Печаль ипустоту. Стремясь стряхнуть с себя дурной настрой, я надела халат, тапочки ипошла в ванную. Сполоснула лицо холодной водой, посмотрелась в зеркало.Спутанные волосы и налитые кровью глаза не придавали очарования. Я выгляделаневыспавшейся, но в постель возвращаться не собиралась, не хотелось рисковать.Пора как следует взбодриться и стряхнуть с себя воспоминания о пережитом.

Покинув ванную, я направилась в сторону лестницы и легкоспустилась по ступеням. На первом этаже спального корпуса царили тишина ипокой. Был почти полдень — полночь для вампиров, ведущих ночной образ жизни.Скрываясь за дверью, я выглянула в вестибюль. Он оказался пуст, если не считатьзевающего мороя за конторкой портье. Он рассеянно листал какой-то журнал,силясь не заснуть. Добравшись до конца журнала, он снова зевнул. Развернулвращающееся кресло, бросил журнал на столик и принялся рыться в поисках новогочтива.

Пока он сидел спиной ко мне, я метнулась к двери. Молясь,только бы она не скрипнула, я приоткрыла ее, совсем чуть-чуть, и выскользнуланаружу. А потом закрыла, тоже очень осторожно. Никакого шума. Самое большее,парень мог почувствовать легкое колебание воздуха. Ощущая себя практическининдзя, я вышла на дневной свет.

Холодный ветер ударил в лицо, но это было как раз то, в чемя нуждалась. Голые ветки качались от ветра, царапая каменные стены спальногокорпуса, словно огромные когти. Между свинцовыми облаками проглядывало солнце,напоминая, что я должна находиться в постели и спать. Сощурившись от света, яплотнее закуталась в халат и обошла вокруг здания, выйдя к гимнастическомузалу. От слякоти на дорожке мои тапочки промокли, но мне было все равно.

Да, стоял типичный скверный зимний день в Монтане — но дляменя самое то. Морозный воздух бодрил и прогонял остатки виртуальной любовнойсцены, заодно позволяя мне оставаться внутри собственной головы. Лучшесосредоточиться на промозглости и холоде, чем вспоминать, как руки Кристианаласкали меня.

Я смотрела на маленькую рощицу, но на самом деле не виделаее и с удивлением почувствовала злость на Лиссу и Кристиана. Должно быть,приятно делать все, что душа пожелает. Лисса часто сожалела о невозможностипроникать в мое сознание и чувства. Просто она не осознавала, насколько ейповезло. Понятия не имела, каково это — когда мысли другого человека вторгаютсяв твои, переживания другого человека смешиваются с твоими. На что это похоже —переживать чужую любовь, когда у самой ничего не складывается. Она не понимала,каково до боли в сердце переполняться любовью и не иметь возможности еевыразить. Похоронить любовь в душе — все равно что сдерживать гнев. Она простопожирает тебя изнутри, доводя до сумасшествия.

Нет, Лисса ничего не понимает. И не нужно. Пусть продолжаетнаслаждаться собственными любовными переживаниями, независимо от того, как ониотражаются на мне. Я заметила, что опять тяжело дышу, теперь от злости.Сентиментальные чувства, вызванные полуночным слиянием Лиссы и Кристиана, ушли.Их сменили гнев и зависть. Я прикладывала все усилия, дабы избавиться от такихэмоций — неприятно испытывать их по отношению к лучшей подруге.

— Ты страдаешь лунатизмом? — произнес голос у меняза спиной.

Испугавшись, я резко обернулась. Там стоял Дмитрий, глядя наменя с веселым удивлением и любопытством. Чудная закономерность — пока я стоялатут, злясь на проблемы, порожденные отсутствием личной жизни, источник этих проблемнашел меня сам. Я не услышала его приближения. Вот тебе и ниндзя. И что мнестоило перед уходом расчесаться? Я торопливо провела рукой по длинным волосам,хоть и понимала, что опоздала с этим. Наверное, прическа напоминала вороньегнездо.

— Я проверяла охрану спального корпуса, — ответилая. — Увы, не на высоте.

Намек на улыбку заиграл на его губах. Меня по-настоящемуначал пробирать холод, и я невольно подумала, каким теплым выглядело егодлинное кожаное пальто. Вот бы завернуться в него…

— Ты, наверно, замерзла. Хочешь мое пальто? —сказал он, словно прочитав мои мысли.