Посвящается тем, кто знает, что курение убивает, но курить, тем не менее, продолжает.
Глава 1. Напутствие
К Девичьей горе примыкают два жилых массива: Лысуха, с многочисленными частными домиками, и Сапёрная слободка, застроенная многоэтажками. Отделяет местных жителей от горы лишь неглубокий овраг, но для многих он является непреодолимой преградой.
Не каждый отважится спуститься в этот яр, и уж тем более подняться на гору. Поскольку все знают — место это нехорошее и лучше держаться от него подальше. В основном, сюда забредают пришлые, которые даже не догадываются о том, куда они попали. Здешние и сами сюда не ходят, и детей своих не пускают.
Лет двадцать назад, сразу же после развала социализма, на горе одна за другой стали пропадать несовершеннолетние девушки. Именно тогда местные жители и наложили табу на Девичью.
Поначалу ходили разговоры, что это бандиты так развлекаются, умыкая малолеток себе на потеху. Когда же те друг друга перестреляли, и на смену им пришли резвые строители капитализма, все стали грешить на последних, будто бы это они замешаны в пропаже девочек и продаже их за рубеж в сексуальное рабство.
Прошли годы. Малиновые пиджаки давно уже сменились на респектабельные костюмы депутатов и олигархов, а невинные девушки всё так же бесследно продолжали исчезать.
Одни обвиняли в этом сатанистов, наводнивших гору в последнее время, другие намекали, что это дело рук «чёрных» хирургов, использовавших их для трансплантации органов.
А третьи и вовсе выдумали небылицу, будто бы завелись на Девичьей горе злыдни, завлекающие невинных девиц в логово лютого зверя, у которого из огнедышащей пасти дым стелется.
Своими повадками напоминал зверь этот легендарного Змея Горыныча, который в течении многих веков терроризировал Киев в противоположной стороне, в Кирилловских пещерах, заставляя киевлян чуть ли не ежедневно поставлять ему в качестве дани юных дев.
Правда, в отличие от него змей, поселившийся на Девичьей горе, ничего себе не требовал. Подобно скорпиону, он терпеливо ждал, пока девушки сами к нему пожалуют.
Вскоре объявились и свидетельницы, впервые увидевшие того зверя воочию. Они утверждали, впрочем, что на змея он совсем не похож, и дым у него из пасти не стелется.
Зато светятся в темноте глаза его, а выглядит он, как цап, то есть как обычный горный, заросший чёрной шерстью козёл с клиновидной бородкой и изогнутыми рогами. При этом носится он по горе за девушками исключительно на задних ногах. В доказательство ими приводились даже следы его нераздвоенных копыт.
Слухи о похотливом сатире козлоногом, прозванном за горящие глаза Лучезарным, нашли живейший отклик у местных жителей. В ужасающих подробностях они принялись пересказывать их в назидание своим детям, прибавляя помимо этого ещё и жуткие истории о страже Девичьей горы, до смерти пугающего каждого, кто случайно забредёт на гору.
Совсем неподалёку отсюда находится гимназия. До Девичьей, как говорится, рукой подать, но, как ни странно, редко кто из гимназисток осмеливается нарушить запрет учителей и родителей посещать Гору. Страшилки о Лучезарном и о страже Девичьей Горы передаются ими из уст в уста.
Неслучайно поэтому у них уже в подсознании заложено: ТУДА НЕЛЬЗЯ.
Эмма
Звонок на перемену, казалось бы, ничем не отличается от звонка на урок. Почему же тогда с такой радостью после нескольких секунд затишья выскакивают школьники из классных помещений в коридор? Шумя и галдя, они куда-то мчатся и, хотя одеты все по-разному, но в общей массе почти неотличимы друг от друга.
Обращают на себя внимание лишь гламурные мальчики и девочки, наряженные по последней моде, а также представители субкультур. Бросается в глаза замысловатая причёска эмо-боя с «тоннелями» в ушах, выбеленное лицо готессы, одетой во всё чёрное, или стриженая налысо голова «скина».
На первый взгляд Эмма ничем не выделяется в толпе. У неё обычные тёмно-русые волосы с несколькими осветлёнными прядями по бокам, на ней простые серые джинсы и обыкновенная розовая кофточка.
Правда, если приглядеться, можно заметить у неё пирсинг над левой ноздрёй и над правой бровью. Когда же она показывает кому-то язык, видно, что язык у неё тоже проколот.
Эмма заходит в туалет. Там у открытого окна уже вовсю дымят девчонки. Следом за ней в туалет врывается школьная уборщица.
— Да вы уже… задолбали тут курить! А ну живо… все на улицу!
Девчонки с сожалением гасят свои сигареты под струёй воды из умывальника и огрызаются:
— А че вы материтесь! Вы же в школе находитесь!
— А вы другого языка не понимаете.
Эмма выходит на школьный двор. Здание гимназии выкрашено в розовый цвет, а парадный подъезд в серый — любимые цвета Эммы.
В последний апрельский день уже горячо пригревает солнце, вовсю цветут каштаны и до сих пор желтеют одуванчики в траве. Мимо Эммы пробегает стайка девочек из младших классов. Одна из них со всего разгона наталкивается на неё.
— Блин, малявка, смотри по сторонам, когда бежишь!
— Сама смотри, блин! — отвечает малявка и бежит дальше.
Заглядевшись, Эмма сама наталкивается на кого-то. На своего «лысого монстра». Так иногда называет она Алёшу. Из-за того, что тот постоянно стрижётся налысо и из-за его вредного характера. Он учится в выпускном классе. Друзья называют его Злым, и кличка эта, как нельзя лучше, характеризует его.
— Привет, Эм.
— Привет.
Она тянется к нему, чтобы коснуться щекой его щеки, он приобнимает её за талию.
— Куда это ты направилась? — вдруг спрашивает Алёша, заметив, что задний карман её джинсов подозрительно оттопыривается. — Туда? — кивает он на гаражи, за которыми на переменах собираются на перекур все школьные курильщики и курильщицы, начиная с седьмого класса и заканчивая выпускным.
— Да, — настырно отвечает Эмма, — именно туда я и иду.
— Что у тебя там?
— Ничего.
— Покажи.
— Не покажу.
— Покажи, я сказал.
Алексей лезет к ней в карман и вытаскивает пачку сигарет.
— Ты же обещала!
— Это последний раз, — заверяет она, ни мало не смущаясь, даже не смотря на то, что так легко спалилась.
— Это уже сто последний раз, Эм! Ну, сколько можно!
— Ну, извини, Лёш.
— Ты неисправимая, — Злой со всей силы топчет ногой пачку.
— Ну что ты делаешь, монстр! — возмущается она.
— Ты — самоубийца! — заводится он. — Ты просто самоубийца! — Он поднимает с земли раздавленную пачку и, не глядя, тычет её ей в лицо. — Что здесь написано? Что здесь чёрным по белому написано, в этой траурной рамке?
