Анри Волохонский
Собрание произведений в 3 томах
Том 1. Стихи
Новое литературное обозрение
Москва
2024
Составление, предисловие и примечания Ильи Кукуя
© А. Волохонский, наследники, 2024
© И. Кукуй, составление, предисловие, примечания, 2012, 2024
© С. Есаян, рисунок на контртитуле, 2012
© OOO «Новое литературное обозрение», 2012, 2024
* * *
ОБ АВТОРЕ ЭТИХ КНИГ
В 1983 году, во втором томе «Антологии новейшей русской поэзии у Голубой лагуны», Константин Кузьминский писал: «Анри Волохонский — фигура мистическая и мистифицирующая. <…> Каббалист, мистик, знаток древней Греции и Eгипта, иудей и христианин, гениальный поэт, автор теософских трактатов и трактатов о музыке, исследований о свойствах драгоценных камней — он возникает тенью за каждой значительной фигурой современного Петербурга. Его имя связано со всеми интереснейшими именами и школами, сам же он остается в тени. За вычетом периода эвакуации и двух-трех лет, проведенных в Мурманске (1964–66), он практически не покидал Петербурга до своего отъезда в 1973 году. И тем не менее, мало о ком известно столь немногое»[1].
За почти тридцать лет, прошедших с выхода антологии Кузьминского, российский литературный ландшафт сильно изменился, соответственно изменились и возможности его обзора, как в России, так и за рубежом. Вышел ряд справочных изданий, в которых можно получить биографическую информацию о Волохонском разной степени достоверности[2]. Произведения Волохонского включаются фактически во все представительные антологии современной поэзии и неофициальной литературы советского периода[3]. Благодаря сайту «Митиного журнала»[4] читатель может ознакомиться со значительным объемом произведений поэта, а библиографические примечания к настоящему изданию дают достаточно полное представление о том, в какой степени творчество Волохонского было и остается востребованным.
Тем самым «линия жизни» Волохонского предстает перед нами сегодня гораздо более отчетливо, чем тридцать лет назад — и в то же самое время как сам поэт, так и фигура автора в мире его текстов остаются в тени, лишь иногда выводя наружу путеводный конец нити и приглашая последовать за ним внимательного читателя.
Анри Гиршевич Волохонский родился 19 марта 1936 года в Ленинграде. Он закончил Ленинградский химико-фармацевтический институт, а впоследствии аспирантуру Всесоюзного научно-исследовательского института озерного и речного рыбного хозяйства. Волохонского с полным правом можно назвать «естествоиспытателем» в поэзии — своими остроумными экспериментами он существенно расширяет наши представления как о возможностях языка, так и о границах нашего понимания. В 1960-е годы поездки в гидрологические экспедиции на Крайний Севере служили ему важным источником вдохновения; в одной из таких экспедиций была написана поэма «Фома», которую сам поэт считает началом своего зрелого творчества. Частыми отлучками из Ленинграда объясняется и обилие поэтических «посланий», публикуемых в настоящем издании в особом разделе (см. т. 1, кн. «Рукоделия»), и лишь эпизодическое присутствие Волохонского на неофициальной литературной сцене северной столицы.
Первые поэтические опыты Волохонского относятся к середине 1950-х годов. Особую роль в его становлении сыграла встреча с поэтом Роальдом Мандельштамом, первый посмертный сборник которого Волохонский издаст в 1982 году в Иерусалиме. К кругу общения поэта принадлежали тогда художники-арефьевцы Р. Васми и Ш. Шварц, а также живописец М. Петров. И если социальная составляющая творчества круга Арефьева, сопоставимая с «барачной» эстетикой лианозовцев, была Волохонскому чужда, то его яркая, почти живописная образность сродни подходу художника, только вместо кисти поэт пользуется словом (см. стихотворение «О красках»). Примером того, как зрительные впечатления трансформируются в особые ритмы звукописи, является поэма «Последняя видимость» (см. «Воспоминания о давно позабытом», гл. «Море»).
Уже в самых ранних произведениях выкристаллизовываются ведущие линии поэтики Волохонского, которым он остается верен и по сегодняшний день. Это в первую очередь сильное формообразующее начало, первичное по отношению к скрытому в хитросплетениях языка сюжету и внелитературному фону. Даже в столь «злободневном» произведении, как «Роман-покойничек», сатирическом изображении советской империи, композиция текста строится одновременно на нескольких уровнях: смерть романа как имперского литературного жанра, гибель Рима (Rōma, отсюда роман) как прообраза европейской имперской культуры, и лишь на поверхности — похороны советского функционера Романа Владимировича Рыжова. Совмещение нескольких исторических, культурных и стилевых пластов характерно и для поэтических произведений Волохонского. Как писала Е. Лавут, «Восток и Запад, чистота языка и намеренная расшатанность ритма, певучесть фольклора и изыски ученой поэзии слились в стихах Волохонского, чтобы создать неповторимую вселенную, где мировая эстетика охвачена и преображена русским словом»[5].
В 1960 году Волохонский знакомится с поэтом, художником и бардом Алексеем Хвостенко; их совместное творчество, продолжавшееся до самой смерти Хвостенко в 2004 году, насчитывает более пятидесяти песен, циклы басен, поэмы, трагедии и комические драмы, детские стихотворения, переводы[6]… Именно Хвостенко стал первым исполнителем песни «Рай» («Над небом голубым…») на стихи Волохонского, ставшей впоследствии всенародно известной в исполнении Б. Гребенщикова. После смерти друга и соавтора Волохонский составляет книгу «Верпа» (2005), представляющую собой основной корпус поэтических произведений Хвостенко. От причисления себя к группе «Верпа»[7], в которую в первой половине 1960-х годов, кроме бессменного лидера А. Хвостенко, входили Ю. Галецкий, Л. Ентин, И. Стеблин-Каменский, сам Волохонский, впрочем, отказывается.
В 1973 году Волохонский эмигрирует в Израиль. Он продолжает работать по специальности в лаборатории изучения флоры и фауны озера Киннерет. В то же время в израильской и европейской периодике начинают регулярно публиковаться его стихотворения. Отмеченный К. Кузьминским феномен («Ни один из современных поэтов не повлиял на творчество Анри Волохонского <…>, зато наблюдается обратное явление»[8]) можно наблюдать и в русскоязычной литературе израильской диаспоры; уже после отъезда Волохонского в Европу его произведения продолжают публиковаться в израильской периодике (журналы «Двоеточие», «Зеркало» и «Солнечное сплетение», альманах «Саламандра» и др.), появляются критические статьи о его творчестве.
В 1983 году в США выходит первая книга Волохонского «Стихотворения», своеобразный авторский синопсис его творчества на то время. Начиная с этой книги, каждый авторский сборник Волохонского носит концептуальный характер. «Когда я пишу стихи, то самым главным мне кажется не идея, не содержание и не форма, и не туманное понятие „качество“, а нечто еще более туманное и непонятное рационалистическому уму, но понятное мне <…>, это — чистота порядка»[9], — писал Даниил Хармс в 1933 году. Эта же категория «чистоты порядка» в полной мере применима к архитектонике книг Волохонского. Особое значение имеет внутренняя сочетаемость текстов, причем не только по тематическому, стилевому или ритмическому, но и по числовому принципу: так,
