Посвящается Кори, Мэтью и Даниэле; вы — ветви вечно плодоносящего дерева, а я — старый пень. Готов достать для вас луну с неба.
Теоретизировать, не имея данных, опасно.
Артур Конан Дойл. Скандал в Богемии
Вы смотрите, но не наблюдаете, а это большая разница.
Артур Конан Дойл. Скандал в Богемии[1]
Истина в вине.
Уильям Шекспир. Отелло[2]
Пролог
15-я Северо-Западная улица, дом 675
Вашингтон, округ Колумбия
— Тогда член и говорит ей: «Ладно, твоя взяла».
Карен Вейл расхохоталась. Это же надо — выбраться в кои-то веки гульнуть и теперь целый вечер выслушивать похабные шутки Мандизы Манетт, последнего человека, с которым она стала бы кутить. Впрочем, Манетт, похоже, сама не была в восторге от своего анекдота: лицо ее напряглось, взгляд впился в одну точку, а рука… рука медленно заползала под куртку. За табельным оружием.
— Извини, что порчу тебе вечер, — сказала Манетт, — но прямо у тебя за спиной стоит какой-то очень нервный парень с «пушкой».
Вейл как бы невзначай обернулась и краем глаза заметила его. Шесть футов ростом, широкоплечий и, как отметила Манетт, явно чем-то встревоженный. На лбу у него проступили капли пота, глаза затравленно бегали, чтобы в следующий миг упереться в Вейл и Манетт. «Знакомое лицо. Откуда я его знаю?» Она внимательно следила за его жестами, пока он не развернулся к ним вполоборота и она не рассмотрела его черты получше…
«Черт побери! Я знаю, кто это». Через пару секунд он, наверное, поймет, что они полицейские, и тогда уж понесется душа в рай. Сомнений не было: ничем хорошим эта встреча не закончится.
Вейл мигом отвернулась.
— Не смотри на него. Это опасный парень, к тому же явно в паршивом настроении. Еще бы, это же Дэнни Майкл Йейтс.
Манетт изумленно уставилась на напарницу.
— Не может быть! Чертов убийца копов? Ты уверена?
Вейл коснулась застежки на сумке.
— Сто процентов. Что будем делать?
Манетт завела руку за спину, наверняка нащупывая пистолет.
— Позвони муниципалам, расскажи, что тут у нас, а я пока за ним присмотрю.
Вейл достала телефон и набрала номер. Не оборачиваясь, она наблюдала за Йейтсом в отражении витрины закусочной и пыталась трезво оценить ситуацию. На тротуаре было множество людей, ожидавших своего столика или болтавших за стаканчиком с друзьями, супругами и коллегами. Ей хотелось крикнуть им: «Ложитесь!» — чтобы никто не пострадал, потому что ее интуиция делала весьма неутешительный прогноз.
Договорив, Вейл положила телефон в карман и правой рукой крепко вцепилась в «Глок-23», который покоился в сумке у нее на животе.
Поймав отражение Манетт в витрине, она кивнула ей и снова покосилась на Йейтса. Именно в этот момент он посмотрел на нее, и…
«Черт, из-за него…»
Йейтс развернулся и рванулся сквозь толпу, Вейл кинулась вслед за ним, стараясь не думать о боли в колене, на котором недавно сделали операцию. Манетт, вероятно, тоже погналась за ним. Это была высокая и стройная женщина, довольно спортивная на вид, хотя в насколько хорошей форме она на самом деле, Вейл оставалось только догадываться. Во всяком случае, бегать она должна была быстрее, чем Вейл с искалеченной ногой.
Йейтс промелькнул впереди, сворачивая на Эйч-стрит, — и таки да, Манетт его настигала. Ох, совсем не так она представляла их «маленький девичник»…
Вейл завернула за угол, и за Йейтсом они погнались уже вдвоем. Янтарь уличных фонарей отсвечивал от пистолета Манетт, и Вейл вдруг охватило дурное предчувствие. Они бежали уже совсем близко от Белого дома, где агентов спецслужб и полицейских было больше, чем мирных жителей. На крышах постоянно находились снайперы, и что же они могли увидеть? А вот что: черную женщину, мчащуюся за белым мужчиной с большим сверкающим пистолетом в правой руке. В штатском. Без жетона на видном месте.
Дела плохи. И Вейл поняла, что основную опасность представляет вовсе не Дэнни Майкл Йейтс.
Тот метнулся налево, в парк Лафайет. Черт, ну и кретин же им попался: курс он держал прямо к кованой ограде Белого дома. И не просто кретин — скорее безумец. Вейл услышала, как Манетт кричит: «Стой, полиция!»
Никакого эффекта ее призыв не возымел — Йейтс лишь вильнул влево и побежал вдоль железного забора, что ему пришлось бы сделать в любом случае.
Но Вейл узнала ответ на свой вопрос: Манетт таки была отличной спортсменкой, иначе сейчас ее не отделяли бы от расторопного Йейтса жалкие пятнадцать ярдов.
Вспыхнули огни. Взвыла сигнализация.
Вейл кое-как вытащила на бегу свой жетон из сумки и, зажав его в ладони, подняла левую руку, правой сжимая «Глок». Снайперы должны были понять, что она федеральный агент и не представляет угрозы для президента. Если повезет, они сообразят, что Манетт тоже служит в полиции.
Но не успела она об этом подумать, как выстрел ужалил ее ухо и отозвался в сердце, словно удар ножом. Манетт упала. Вот только произвел выстрел не снайпер и не прилежный агент контрразведки. Это был Дэнни Майкл Йейтс, который развернулся и всадил пулю Манетт в пах. Та рухнула как подкошенная и лежала, извиваясь, на земле.
За спиной у Йейтса выросли силуэты муниципалов — и тут же повалили его. С полдюжины контрразведчиков, хлопая подолами плащей, уже высыпали на лужайку у Белого дома с пистолетами наголо. Снайперы на крыше крутанули свои винтовки к плазе, усыпав одежду прохожих и тротуары красными пятнышками лазерных прицелов.
Вейл, пыхтя и задыхаясь, замыкала шествие. Холодный вечерний воздух обжигал легкие. Жадно глотая кислород, она еле слышно произнесла: «ФБР!» — и короткое слово оцарапало ей горло. Она остановилась в пятнадцати футах от Йейтса, который осторожно подкрадывался к Манетт.
— Она коп! — крикнула Вейл. — Она коп!
Ей хотелось, чтобы все стражи правопорядка, прибывшие на место преступления, поняли, что происходит. Манетт лежала на земле, выронив пистолет, и не могла до него дотянуться, хотя упал он всего в футе от нее. Она свернулась клубком, словно младенец в утробе матери.
Йейтс сделал еще один шаг, неуверенно целясь в Манетт (кажется, у него была «Беретта»).
— Ни с места! — крикнула Вейл. — Сделаешь еще один шаг — и больше уже никуда не пойдешь.
