Анна Арно
Измена. Няня для бывшего
Пролог
— Кость, я так соскучилась, — льну к своему мужу, встречая его с работы на пороге нашей квартиры. — Так ждала тебя.
Прижимаюсь к нему, а сама пытаюсь скрыть улыбку, чтобы не испортить сюрприз раньше времени. Сначала поужинаем, а потом я все ему расскажу. Хоть и не терпится! Весь день ждала, думала с ума сойду!
— Уже поздно, — устало говорит Костя. — Я надеялся, что ты уже спишь.
— Ты же знаешь, что я не люблю засыпать без тебя, — трусь носом о его щетинистый подбородок. У меня для него такие новости, что я и захотела бы — не смогла бы заснуть.
— Есть что поесть?
— Конечно! — восторженно отвечаю я, отлипая от замученного бесконечными собраниями мужа. Из-за них ему вечно приходится задерживаться в офисе и на семейную жизнь совсем не остается времени. — Разве я тебя хоть раз оставила без еды? — улыбаюсь, увлекая своего любимого в кухню.
Принимаюсь быстренько накрывать на стол. Все готово, осталось только по тарелочкам разложить.
Слышу, как у мужа без умолку пиликает телефон.
— Кость, опять работа? — вздыхаю я, уже переживая из-за того, что он никогда не отдыхает.
— Мгм, — он глядит в телефон.
— Выключи ты его, а? — прошу я, понимая, что сегодня мне потребуется все его внимание. — Ничего ведь страшного не случится, если ты один вечерок просто проведешь с семьей и расслабишься, м?
— Надь, — Костя поднимает на меня строгий взгляд и буквально пригвождает меня к месту.
Ему даже больше говорить ничего не нужно. Я знаю своего мужа. И знаю когда стоит остановиться.
Он не из тех, кто позволяет другим рассказывать как ему жить. Скорее это он всегда руководит. Всем и всеми. В том числе и мной. Просто сегодня мне так хочется чтобы мы побыли только вдвоем. Но он такой напряженный. Будто даже больше обычного. Как назло.
— Я твой любимый борщ приготовила, — улыбаюсь примирительно. — И курник.
Выдыхает шумно. Будто злится, но пытается себя в руках держать.
— Умница, — сухо выдавливает. — Я щас руки помою и вернусь.
Хочу было сказать, чтобы он помыл их на кухне, но боюсь и слово вставить, чтобы не сорвался. Видимо у него проблемы в офисе. Он бывает часто зол из-за своих управленцев. Говорит, что из-за некомпетентных спецов не может поводья в компании отпустить и из-за этого все время там.
Я потому лишний раз даже не спорю с ним. Ему и на работе хватает конфликтов. Поэтому я стараюсь быть для него надежным тылом и отдушиной.
Видимо сегодня придется особенно постараться.
Достаю из верхнего шкафчика свечи, чтобы намекнуть мужу на романтичную атмосферу. Тыкаю кнопку на колонке и принимаюсь искать какую-нибудь расслабляющую музыку, как вдруг из динамика вырывается визгливый женский голос:
— В общем думаю вы меня поняли, Константин Георгиевич, — явная претензия напрягает. — Либо платите мне ежемесячное пособие, либо ваша клуша все узнает. Потом уже ей будете объяснять что были пьяны и что вообще ничего не помните. Нам с девочками вы говорили, что вам все понравилось и фотки тому подтверждающие есть. Так что либо башляйте, либо я выложу вашей наседке, как вы занимательно съездили на корпоратив и совершенно случайно трахнули аж трех баб. С иллюстрациями.
Из моих рук выпадает свеча, и стеклянный стаканчик-подсвечник разлетается вдребезги ударившись о мраморный пол.
Как и мое сердце.
Как и мой брак.
Костя вдруг появляется в кухне и тыкает кнопку выключения на колонке, не позволяя визгливой шлюхе продолжать.
А я не могу вспомнить, как дышать.
— Надь… — он подходит вплотную.
Огромные ладони застывают над моим плечами. Будто боится прикоснуться.
И не зря.
Я даже ежусь от отвращения. Глаза горят от слез. В груди застыл болезненный вой.
Собираю всю себя в кулак. Поднимаю взгляд на предателя:
— Ужин на плите, — безжизненно выдавливаю. — Приятного аппетита, Кость.
Шагаю к выходу из кухни, но этот над ловит меня за локоть:
— Надюш…
— Если хоть каплю… — превозмогая боль выталкиваю слова из горла, — хоть что-то я для тебя значу… отпусти.
— Прости, малыш.
— Не смей! — рявкаю. — Называть меня так.
Малыш. Малыш… Дурацкое прозвище.
Вырываю свою руку из его лапы и спешу сбежать из квартиры даже не удосуживаясь собирать вещи.
Мне ничего от этого мерзавца не нужно.
Я заберу только своего малыша.
Глава 1. Надя
4 года спустя…
— Средь бела дня, Ивахина! — неистовствует в трубку заведующая садика. — Я тебя нянечкой взяла — сжалилась, потому что ты выла у меня в кабинете, что с детем на руках работу найти не можешь, а кормить его надо! А ты вот так сбегаешь посреди рабочего дня!
— Ну не сердитесь, Валентина Васильевна. Я за вашу доброту верой и правдой отработала уже три года. Чесслово, первый и последний раз такое, — клятвенно заверяю я, перехватывая тяжеленный пакет с продуктами из одной руки в другую. — Просто Пашка мой в больницу угодил. Я только быстренько проведаю его и вернусь! Успею пока детки спят. И Веру Петровну предупредила. Она сказала, что я вечерних опоздунов выдавать сегодня останусь за весь сад. Я только за! Отработаю сколько скажете! Но мне правда очень надо с его лечащим врачом поговорить. А вечером бывают только дежурные, — смахиваю со лба пот, топая по жаре к больнице. — И Паша говорит, что не кормят его там совсем. Я утром занесла завтрак на скорую руку. Щас вот обед ему отдам и вернусь.
— Никак с садиковской кухни обед утащила для хахаля своего? — подозрительно спрашивает заведующая.
— Да бог с вами, Валентина Васильевна! — возмущенно отвечаю я, входя наконец в прохладное здание. — Вы же меня знаете, я никогда крошки чужой не возьму. В столовую, что рядом с больницей забежала и купила, — оправдываюсь я, нажимая кнопки лифта. — Могу и чек принести. Я сохранила на случай, если что несвежее подсунули.
— Не нужен мне твой чек! Богатая стала, я погляжу? Еще не хватало на мужика деньги тратить, — фыркает заведующая. — Ну-ну… Сама-то хоть ела что-нибудь?
— Да, — вру я, и живот предательски подвывает. Благо в трубке не слышно. И в лифте никого со мной нет, иначе было бы неловко.
Ну не успела я. Что ж теперь поделать? Если бы еще и рассиживалась обедала, то точно за время тихого часа не уложилась бы, чтобы к Пашке сбегать.
— Смотри мне, чтобы не вздумала детей голодными обмороками
