Основание. Пятый пояс
Глава 1
— Ни. За. Что, — с ненавистью, через невыносимую боль выдохнул Дарагал. Ощерившись окровавленными зубами, добавил. — Орден. Должен. Исчезнуть.
И в который раз потерял сознание, заставив Седого и Красноволосого выругаться.
— Так, вы ничего не добьётесь, — снова попытался я охладить их пыл.
К удивлению, на этот раз Красноволосый кивнул:
— Да, старший брат Дарагал, как был лучшим, так им и остаётся.
— Жаль только, что он из надежды Ордена стал его убийцей, — буркнул Седой.
— Громко сказано. Мы ещё живы, и у нас новая надежда.
Взгляды всех орденцев скрестились на мне. Опять.
Я, теряя терпение, в который раз напомнил им всем:
— Мы слишком долго закрыты здесь. Это слишком подозрительно.
— Отговоримся спорами о будущем, — отмахнулся Седой.
— К тому же за нами наблюдает Вартол, глава здешней фракции. Я, конечно, заключил с ним контракт, по сути, о ненападении, и больше он не должен посылать ко мне убийц, но вот напасть сам, тем более на Орден, который…
— Убийц? — перебил меня Красноволосый. — Больше не посылать? Да что он о себе возомнил?
Мне как-то неожиданно вспомнились битвы в городе Ян и развалины на месте когда-то полных жизни домов. Только повторения подобного мне не хватало. Поэтому я процедил:
— Довольно! Я говорю — пора выходить. Самое главное — что нам делать с Морщ… — осёкшись, поправился, — с Дарагалом и его людьми?
— Вот это было хорошо, молодой господин, вот это прозвучало почти так твёрдо, как и положено молодому магистру, — похвалил меня Седой.
Через миг он упёрся взглядом в Красноволосого, быстро, короткими фразами ведя разговор.
— Проблема.
— Согласен.
— Оглашать нельзя.
— Ограничить кругом комтуров.
— Замена?
— Другого способа не вижу. Ты брал на этот случай что-то из особых запасов?
Они оба поворачивают голову налево, но говорит Седой:
— Брат Шаугат, у тебя остались сомнения?
Тот, леденея лицом, качает головой, затем, словно этого было мало, шепчет:
— Не осталось.
— В молодости, я помню, ты одно время служил в том же отделении, что и брат Галум.
— Ты хочешь, чтобы я притворился Дарагалом, — не спрашивает, а лишь утверждает Шаугат. — Из-за моих навыков и стихии.
Это тот, кого звал на помощь Дарагал, и кто мешался Седому.
А вот Седой вопрос задаёт:
— Сумеешь? Помнишь ещё? Сделаешь?
— Помню, сумею, сделаю, — Шаугат сжимает губы в тонкую линию и делает несколько шагов вперёд.
Остановившись над телом потерявшего сознание Морщинистого Шаугат с десяток вдохов глядит на него, а затем требовательно протягивает руку в сторону Седого. Тот тут же вкладывает ему в пальцы маску. Свою, купленную на аукционе, если меня не подводят глаза. Следом — несколько артефактов, которые я вижу впервые.
Седой и Красноволосый молчат, молчат и остальные комтуры, молчу и я, лишь наблюдая за происходящим.
Шаугат прикладывает маску к лицу, накидывает на шею один артефакт, другой крепит на грудь, третий, выглядящий как пояс с бляхой, затягивает на талии, бросает на живот Морщинистого подозрительно знакомый небольшой шар, а затем медленно поднимает перед собой руки.
Через десяток вдохов я вижу, как он окутывается серой пеленой силы, а затем начинает меняться: становится чуть выше, чуть шире в плечах, меняется его одеяние, а затем меняется лицо и волосы. Пятьдесят вдохов и над бессознательным Морщинистым стоит почти его полная копия. Замена, да?
В сравнении с произошедшим, моя маска, любая из моих масок — полное дерьмо джейра. Хороши запасы у Ордена. Что-то я даже на аукционе не слышал, чтобы продавали артефакты, меняющие одежду, а тем более, делающие идущего выше ростом.
Шаугат наклонился к своему оригиналу, поднял с его груди чёрный шар размером с яблоко и спрятал его в рукав.
Седой довольно кивнул:
— Идеально, брат. Будь немногословен, коротко сообщи людям Дарагала, что ты выбрал служение новому нанимателю и…
— Нет! — громко и торопливо вмешался я.
На мне снова скрестились взгляды комтуров. И Зеленорукого с Пересмешником.
— Почему нет, молодой магистр? — спросил Седой.
— Ты привёл слишком много людей, Седой, — я покачал головой. — Слишком много. Я подстраховался, прикрыл эту слабую часть твоего плана, собрал сторонних людей, чтобы для наблюдающего со стороны новая семья не выглядела…
— Прошу прощения, что перебиваю, молодой магистр, — заговорил Красноволосый, — но вы не только это уже говорили, но и этим едва не вовлекли нас в ещё большую беду, чем та, от которой спасали.
— Что?
Седой тяжело вздохнул, покосился на Красноволосого и сказал:
— Регистрация, молодой магистр, регистрация семьи Сломанного Клинка. Я пришёл туда оплатить создание новой семьи, а её уже создали.
— Да, — кивнул я. — И ты сразу понял, что я уже был там и что нужно просто перейти ко мне.
— Я понял, что нужно спешить к вам, молодой магистр, а вот что понял имперский чиновник?
До меня доходит. Я рассчитывал, что туда придёт Седой и пара человек…
Сглотнув, уточняю:
— Вы что, вот такой толпой припёрлись к Имперской Пагоде? — бледнея, спрашиваю ещё более важное. — Он вас узнал? Узнал кто вы?
Седой корчит такое лицо, что сразу становится ясно — у него нет ответа. Но через миг он хотя бы немного меня успокаивает:
— Я пришёл туда один, но вот все остальные ждали на портальной площади, слонялись, делая вид, что не задержатся, но…
Я стискиваю зубы. Мне тот чиновник не показался настолько глупым, чтобы не связать две столь очевидные вещи: появление толпы у портала и появление того, кто хочет заплатить за основание семьи, семьи, которую уже основали.
Цежу сквозь зубы:
— Вопрос времени, когда последнему попрошайке станет ясно — кто вы такие. Во всех городах, через которые вы прошли. Значит, всё ещё хуже, чем я думал. Значит, две трети из вас должны уйти. Немедленно.
— Уйти? — охнул кто-то из комтуров, моих новых подчинённых, чьих имён я ещё даже не выучил.
— Уйти, — повторил я, продолжая глядеть только на Седого, Красноволосого и Лжедарагала. — Напоказ, громко, так, чтобы ни у кого из наблюдающих за этим представлением не возникло и мысли о том, что это ложь.
