Маркус Даркевиц
" Нечего терять "
Второй удар по корпусу батискафа был не таким жёстким, но всё равно достаточно сильным, чтобы заставить обеих молодых женщин вскрикнуть от страха. Огромная скала, сорвавшаяся при подводном оползне, упала на батискаф и придавила его к морскому дну. За иллюминаторами взметнулась муть, раздались скрип, скрежет, и падение наконец прекратилось.
Биолог Инга так же, как и Элина, водитель батискафа, была бледны от страха. Они сидели в тесных креслах, крепко взявшись за руки, и широко раскрытыми глазами наблюдали, как весело мигают красные индикаторы, говорящие только об одном: «Поломка, неисправность, авария».
- Кажется, мы влипли? - неожиданно хриплым голосом спросила Инга.
- Все тросы оборваны... Поплавки раздавлены... Двигатель сломан... Точно, мы действительно влипли, - ответила Элина, поражаясь своему спокойствию. В свои тридцать четыре она давно привыкла к мысли, что у неё довольно опасная работа, и что при каждом погружении есть шанс не вернуться наверх, но про Ингу нельзя было этого сказать. Девушка прерывисто вздохнула и закрыла лицо ладонями.
В этот момент сверху донёсся громкий скрежет, батискаф содрогнулся и ещё глубже ушёл в грунт. Песок снаружи слегка осел, и было видно, что подводный аппарат зарылся в дно до края иллюминаторов. В обшивке что-то нехорошо затрещало.
- Элина...- шепнула Инга. - Что с нами будет?
- Либо нас раздавит...- Элина посмотрела на тёмный потолок кабины, откуда капала влага конденсата. - Либо мы утонем. В лучшем случае - задохнёмся.
С этими словами она повернула выключатель дезодоратора. Такая вентиляция создавала иллюзию кондиционирования, уничтожала малейший неприятный запах, но кислород, к сожалению, не восстанавливала.
- Ты говоришь - в лучшем случае? - ужас в голосе Инги ещё усилился. - Как это понять?
- Если корпус выдержит, часов десять мы с тобой тут протянем.
- А потом?
Элина не ответила. Холодный страх забрался ей под свитер, заставил передёрнуться всем телом. В кабине, кроме того, было действительно не жарко. И довольно влажно.
Женщина коротко, но в красках рассказала, каким образом подводники умирают от удушья.
- Я так не хочу...- жалобно протянула молодая биологичка. - Не хочу ни задыхаться, ни тонуть, ни быть раздавленной...
- Думаешь, я хочу?
- Ты-то хоть жизнь успела повидать...
Даже в этой ситуации Элина, бывшая примерно лет на десять старше Инги, усмехнулась. Одним из двух любимых занятий юной учёной, кроме вспарывания морских животных, был поиск приключений в постелях, и это ни для кого не являлось особым секретом. И стран она успела объездить немало...
В кабине воцарилась тишина, нарушаемая только зловещим скрипом обшивки и гулом вентилятора.
...Прошло долгих три или четыре часа. Наверное, чтобы отвлечься от мрачных мыслей, Инга принялась перебирать свои инструменты, слегка напоминающие арсенал стоматолога. Элина, усевшись в кресле задом наперёд и положив подбородок на спинку, наблюдала за действиями Инги. Та взяла длинный и тонкий препаровальный нож, провела пальцем по блестящему и несомненно острому лезвию. Элина не раз и не два видела, какими точными движениями этот похожий на стилет инструмент рассекал животы морским тварям. Глядя, как Инга при этом облизывает губы, Элина была уверена, что эта часть научной работы доставляет молодой женщине наибольшее удовольствие... Особенно когда животное ещё было живым - тогда нож делал разрез особенно медленно, по миллиметру, долгие минуты выпуская внутренности бьющемуся и извивающемуся под тонкими руками девушки очередному экземпляру. Ассистенты хорошо знали - чем больше Инга проведёт исследований, тем дольше и громче в ближайшую ночь будет скрипеть кровать в её комнате.
- Элина, а тебе как капитану вроде пистолет был положен? - вдруг спросила Инга.
- Так он и сейчас у меня есть... Погоди, ты хочешь... им воспользоваться?
- Да. Мне страшно ждать. И потом, лучше пистолет, чем удушье без кислорода.
Элина задумалась. Отвернулась, села в кресле, приняв обычную позу, открыла ключом металлический ящик, где лежал пистолет. Проверила - заряжен.
- Наверное, ты права...- проговорила она, протягивая оружие Инге. - Знаешь, может быть, ты... сперва выстрелишь в меня?
- Я так и сделаю, - серьёзно ответила Инга. Она приняла пистолет, взвесила его в руке и задала несколько вопросов. Потом вдруг воскликнула:
- Смотри, какая смешная рыба!
В иллюминатор снаружи уставился странный морской обитатель, угловатый и весь в колючках. Кузовок, кажется, - вспомнила Элина, и в этот момент почувствовала, как её горло обхватил тонкий шнур. Она даже не поняла сразу, что происходит, а Инга быстрыми и точными движениями в момент лишила её возможности двигаться, плотно привязав к креслу. Найдя среди своих запасов скотч, надёжно прихватила руки Элины к подлокотникам, а ноги - к основанию кресла.
Элина выругалась. Затем осведомилась на предмет странных действий Инги:
- Зачем это? Ведь ты же обещала выстрелить!
- Не бойся, я это сделаю. И очень скоро, - тихо сказала девушка-биолог.
Элина покосилась на блестящий нож в руке Инги. Пистолет лежал далеко, на столике, среди инструментов. Вырваться было невозможно.
- Что ты хочешь сделать? - голос женщины-водителя дрогнул.
- Я всегда хотела знать, что чувствуешь, когда тебе разрезают живот, - сказала Инга.
- Ну так и пырни сама себя!
- Обязательно, - с убеждённостью произнесла Инга. - Но только чуть позже...
Похолодев, Элина смотрела, как девушка сверху вниз распарывает ей свитер. Инга отбросила получившиеся полы в стороны, откинула спинку кресла до отказа, затем расстегнула ремень привязанной, спорола пуговицу и слегка спустила брюки, обнажив гладкий и плоский живот Элины почти полностью. Затем принялась водить остриём ножа по коже, чуть-чуть надавливая. Элина затаила дыхание. К леденящему ужасу вдруг примешалось возбуждение; она ещё не до конца поверила, что с ней может произойти нечто подобное. Женщину стало трясти. Инга сладко вздохнула, облизала губы и вдруг ткнула лезвием в пупок, слегка проколов кожу. Элина вскрикнула. Глядя, как увеличивается в размерах красная капелька, Инга вздохнула снова, медленно процарапала кожу живота крест-накрест. У Элины ощущение ужаса стало нереальным. Адреналина было столько, что ей показалось, что сердце сейчас выскочит. Дыхание женщины прерывалось, она почувствовала, как непроизвольно стали сокращаться мышцы живота, спины и бёдер, всеми силами пытаясь отвести привязанное тело от хищного лезвия.
«А эта сучка-то, наверное, совсем мокрая», — отвлеченно подумала Элина, и тут всё в ней замерло. В левую часть живота медленно стало погружаться что-то чужеродно-твёрдое; оно было горячим
