Маркус Даркевиц
" Белая курочка "
Чёрный... Он чёрный. Свет - чёрный. Этого не может быть, но так оно и есть, потому что совсем без света невозможно ничего видеть. Но она видела странные округлые блики размером с небольшую монету, когда вращала глазами, при закрытых веках или открытых - неважно. Но это всего лишь зрительная иллюзия. Такая же, как слуховая - странное потрескивание где-то поблизости, словно бы горит камин или печь. Только откуда в этих краях камин? Впрочем, лёгкий запах угольного дыма и железной окалины говорил о том, что поблизости действительно что-то пламенеет.
Айрин попыталась пошевелиться. Это оказалось сделать не так-то просто - руки и ноги её были лишены подвижности, будучи стянутыми прочными ремнями или верёвками где-то внизу... Внизу... Так. А она, судя по всему, лежит навзничь на плоской поверхности, очень жёсткой и очень ровной, как стол. Под поясницу подложен словно бы валик, не то чтобы мягкий, но весьма пружинистый, видимо, сплетённый из особой лозы... Со стороны, наверное, Айрин выглядит чрезвычайно нелепо и донельзя непристойно - с раскинутыми ногами и приподнятым туловищем, а особенно тазом, будто бы она попыталась встать на «мостик». Под затылком тоже как будто лежит что-то смягчающее, вроде подушки, набитой сухой травой. А вот лопатки (в отличие от ягодиц) ощущают холодную плоскость. Похоже, металлическую и довольно шершавую. Это плохо - судя по всему, она раздета. Айрин дёрнулась телом ещё раз - точно, груди колыхнулись свободно, не находясь в плену какой-либо одежды или хотя бы лифчика. Зато в плену находилась она, Айрин, будучи кем-то (кем?!) аккуратно уложенной на этот «стол», раздетой и привязанной по каким-то особым «стандартам»... Руки и ноги уже ныли от напряжения - тело женщины было растянуто вдоль хоть и не до предела, но и недостаточно, чтобы Айрин могла ещё вытянуться более чем на сантиметр. Сжаться и поёрзать было тоже почти невозможно. В сердце стала подниматься паника - такая же чёрная, как и всё вокруг. Где она? Что с ней произошло, чёрт возьми?
• • •
...Когда маленькая "сессна", слегка скакнув козлом, приземлилась на грунтовую полосу близ Нтобанги, Айрин не могла не перевести дыхание от облегчения: полет был весьма утомительным: крылатую машину все полтора часа нещадно болтало в воздухе, она постоянно проваливалась в воздушные ямы, так что Айрин казалось, что ее кишки буквально всплывают в животе кверху, а в промежности образуется неприятная, тянущая пустота. Чернокожий пилот, привыкший ко всему, только скалился, глядя на то, как бледность заливает лицо молодой светловолосой женщины... Айрин даже подозревала, что летчик специально над ней издевается. К тому же ей казалось, что до Нтобанги должно быть значительно ближе - минут сорок лёта. Какого черта пилот нарезал спирали в воздухе? Можно подумать, горючее тут бесплатное... "Будь осторожна, - предупредил ее Курт, - местное население так же далеко от цивилизации, как и тысячи лет назад, несмотря на то, что кто-то здесь научился водить джипы и даже управлять маленькими самолетами. Основная масса людей живет по таким принципам, которые абсолютно непостижимы для европейцев". Айрин только пожимала плечами. Она фотографировала жутких жриц мурси, которые растягивали себе губы ритуальными тарелками и периодически выбирали, кому из племени жить или умирать; брала интервью у папуасов Новой Гвинеи, которые протыкали себе носы и прятали половые члены в бамбуковые трубки; пила пальмовую водку с вождем страшных даяков, с тем, чтобы он позволил белой женщине увидеть процесс "заготовки" отрубленных голов. Чем ее могут удивить мирные кузнецы племени ойо?
• • •
Через несколько минут сознание вернулось полностью. Айрин поняла, что провела какое-то время в забытье - вероятно, в кушанье, которым её угощали добродушные аборигены, было что-то подсыпано. Чувствительность кожи тоже пришла в норму, но лучше бы не полностью - боль в стянутых под «столом» руках и ногах вызывала весьма сильный дискомфорт. Зато стало ясно, что на глазах находится тряпичная повязка, и при этом она не слишком туго натянута. А ну-ка...
Борясь с приступом паники и тщетно пытаясь восстановить сбивающееся дыхание, Айрин прижалась верхней боковой частью лица к собственному правому плечу и принялась делать замысловатые движения головой, чтобы стянуть повязку хотя бы немного вверх. Понемногу, совсем по чуть-чуть ткань пошла вверх. Айрин повернула голову к левому плечу и начала действовать таким же образом. Повязка сдвигалась... Только вот толку от этого было немного - судя по всему, женщина находилась в полной темноте. Или почти в полной: какие-то оранжево-красные отблески метались по стенам и потолку помещения. Выглядело это достаточно жутко и никак не добавляло оптимизма; а в том положении, в каком находилась Айрин, про оптимизм не могло быть и речи. Ведь если тебя раскладывают подобным образом на столе... распинают на «кобыле», если уж говорить точнее, то трудно ожидать, что это всего лишь чья-то глупая шутка... Но так хотелось на это надеяться.
- Пусть это будет всего лишь шутка, - отчаянно шептала Айрин, стягивая повязку с глаз на лоб. - Господи, как я хочу, чтобы это оказалась всего лишь чья-то шутка.
• • •
"Как и в большинстве древних культур мира, особое место, хотя и менее заметное, чем жрецы и шаманы, во многих регионах Африки занимали кузнецы. Добыча и обработка металлов в Африке известны издавна, еще со времен ушедших цивилизаций, и кузнечное дело у большинства народов выделилось в особое ремесло, как правило, наследственное и зачастую сакральное. Ремесло кузнеца (в особенности оружейника) в традиционных культурах всегда было обособленным; знания и умение мастеров окружали эту профессиональную группу ореолом своеобразной мистики в глазах суеверных соплеменников. В некоторых африканских племенах страх перед кузнецами ничуть не меньше страха перед "мганга" - колдунами проявляется по-разному: с одной стороны, кузнецов нередко считают нечистыми, отверженными людьми, с другой - приписывают им сверхъестественные способности. Неудивительно - ведь им подвластны огонь и металл, а может ли совладать с этими стихиями тот, кому не помогают могучие духи? Но вот за кузнеца, даже собравшего большой калым, далеко не каждый отец выдаст свою дочь замуж. И наоборот - дочь кузнеца тоже неохотно возьмут в жены: ведь она может навлечь несчастье, даже смерть на своего мужа. Что греха таить - кузнецы Африки в большинстве своем и сами старались поддерживать среди соплеменников репутацию необыкновенных и в чем-то зловещих людей. В удаленных от цивилизации
