Глава 1
...скорее всего литература есть, так сказать, корень из жизни, а то и сама жизнь, но только слегка сдвинутая по горизонтали и, следовательно, нет решительно ничего удивительного в том, что у нас куда жизнь, туда и литература, а с другой стороны, куда литература, туда и жизнь…
Вячеслав Пьецух, «Новая московская философия».
Двухэтажная панельная коробка на одной из тихих улиц большого города знавала лучшие времена. О них напоминали широкие ступени перед главным входом, три двери и мозаичное панно на фасаде. Но те времена прошли, и ступени выкрошились в нескольких местах, стекло двух из трех дверей заменили листами железа и заварили наглухо, цветные квадратики мозаики осыпались. Облезлый фасад частично скрывался разнокалиберными вывесками всевозможных фирм и фирмочек. В сумерках короткого декабрьского дня светились окна обоих этажей, через единственную дверь входили и выходили люди, и это немного скрашивало унылую картину.
Бородатый рослый парень — таких в сказках называют детинами, — посторонился, выпуская из двери даму в шубе, и боком вдвинулся внутрь. Сделав несколько шагов, он оказался перед турникетом, справа от которого стояла застекленная будка вахтера. В ней сидел сухопарый дедок в потертом пиджачке, из-под которого виднелись вязаная жилетка и клетчатая фланелевая рубашка, в вельветовой кепке и очках в роговой оправе. Устроившись у настольной лампы под жестяным абажуром, он читал газету.
— Александр Николаевич, пропустите, пожалуйста, — пробасил детина.
Дедок спустил очки на кончик хрящеватого носа, долго приглядывался к вошедшему сквозь окошко будки, но потом все-таки нажал на кнопку рядом с лампой. Дуги турникета повернулись, и парень, расстегивая на ходу куртку военного покроя, через просторный полутемный вестибюль направился в его дальний конец, к лестнице, ведущей на второй этаж.
Наверху было оживленнее: хлопали двери офисов, ходили люди. Длинный коридор с голыми стенами, крашеными в бежевый цвет, заливали резким холодным светом трубки люминесцентных ламп и оттого чудилось в нем нечто больничное. Парень, одной рукой придерживая что-то за пазухой, другой порылся в карманах просторных штанов, достал ключ, открыл одну из дверей и оказался в маленьком кабинете на два компьютерных стола. В помещении стоял гул от системных блоков, на экране большого монитора, развернутого в сторону двери, развевался в качестве заставки пиратский флаг с черепом, костями и надписью «Гордый пользователь нелегального софта». Не снимая куртки, парень сдвинул в сторону клавиатуру и выложил на освободившееся место то, что держал за пазухой — завернутый в газету предмет, формой напоминающий букву «г». Бумага зашелестела, разворачиваясь, и вскоре в свете ламп, которые в кабинете были такие же яркие, блеснуло лезвие топора.
***
Лучшее время для Наташи вот уже третий день наступало после шести вечера. Шеф уезжал из офиса, и до восьми, когда вахтеры запирали входные двери, компьютер с быстрым интернетом был в ее полном распоряжении. И если в течение рабочего дня Наташа бродила по сети исключительно для дела, то последние два часа были ее личными. Ее — и Александра.
Со страницы сайта знакомств на нее понимающе смотрел респектабельный, подтянутый мужчина средних лет, с бокалом чего-то золотистого в руке. На заднем плане виднелись огни какого-то большого города, определенно не российского.
«Добрый вечер, Натали. Из мезонина моего шале открывается чудный вид на Сен-Готард. Легкий ветерок принес аромат цветущих асфоделей... Он напомнил мне о Вас».
Наташа вздохнула. С утра в офис кто-то принес жареную рыбу, запах до сих пор не выветрился. Да уж, асфодели...
«Добрый вечер, Александр. У нас зима, противно...»
«Позвольте мне быть для Вас просто Алексом. О, Натали, прошло всего три дня с тех пор, как Вы вошли в мою жизнь, а мне кажется, что мы знакомы вечность. Ваш образ проник в мое сердце и поселился там навсегда. Только Вы одна сумеете понять, как мне одиноко. О, одиночество, как твой характер крут! Посверкивая циркулем железным, как холодно ты замыкаешь круг, не внемля увереньям бесполезным... Вам нравится?»
«Да! Очень! Это вы написали?»
«Конечно. У меня есть много стихов, и все они посвящены Вам. Натали, отныне мечта всей моей жизни — встреча с Вами. Сегодня ночным лайнером я вылетаю в Женеву, оттуда в Москву и завтра буду в Вашем городе. Мы увидимся? О, не говорите «нет», умоляю!»
«Ой, да, наверное...»
— Закругляйся, пора контору закрывать, — послышался из-за монитора женский голос. Наташе показалось, он тоже отдавал жареной рыбой.
Говорила Ирина, разбитная особа лет сорока пяти. В отличие от Наташи она свое счастье предпочитала искать в реальном мире, и охотно рассказывала о результатах поисков. Правда, истории были довольно однообразны и всегда начинались со слов «нет, все-таки мужики — козлы...». Обычно Ира не засиживалась на работе, но со следующей недели собиралась в отпуск, шеф велел подчистить все хвосты, и потому пришлось задержаться. Никто из остальных десяти сотрудников их ООО не упустил случая уйти в пятничный вечер пораньше, и теперь в просторном офисе, занимавшем треть второго этажа, сидели лишь они двое.
— Ну, как твой виртуальный принц — уже сделал предложение?
Что поделать, логотип у сайта знакомств броский, не заметить невозможно.
— Пока только стихи пишет.
— Стихи? «Я поэт, зовусь Незнайка, от меня вам балалайка»?
Наташа так обиделась за Алекса, что даже решилась пожертвовать тайной переписки:
— Ничего подобного! Вот, сама почитай.
Ирина сощурилась, вчитываясь в мелкие черные строчки.
— Наташка, ты совсем темная, да? Это ж не его стихи. Это из фильма, его по телеку каждый Новый год крутят. Короче, гони брехуна, пока он тебя на бабки не развел.
Подавленная ее приговором, Наташа молча закрыла браузер и принялась собираться. Сказка оказалась ложью, верить никому нельзя, надо добраться до дому и как следует пореветь.
Проверив все выключатели, Ирина открыла дверь в коридор — и выругалась: там царила такая же тьма, как и в офисе.
— По пятницам свет на час раньше выключают, — невольно вынырнув из пучины тоски, вспомнила Наташа. — Сегодня Николаич дежурит, а он никогда не забывает.
Склоняя на все лады исполнительного вахтера и владельцев здания, помешанных на экономии, Ирина кое-как заперла дверь и в сопровождении младшей коллеги двинулась по коридору к лестнице.
Пришлось подсвечивать себе экранами телефонов: в коридоре имелось всего одно окно, в дальнем конце,
