Ринна Волочай
Это девочка косяк
Пролог
Смерть, наверное, самое лучшее изобретение жизни. Она — причина перемен. Она очищает старое, что бы открыть новое.
Стив Джобс
Элеонора
Какого это, когда человек, которого ты любила всем сердцем, всей своей юной душой, уходит из твоей жизни оставив только небольшое письмо — написанное не аккуратным почерком, как будто на скорую руку — и завещание, в котором говорится, что я получу наследтсво размером в три квартиры и несколько миллионов рублей на банковском счету.
Да, моя мать позаботилась о моём будущем, продумала всё до мелочей. Но всегда в моей жизни что-то идёт не так, как должно быть и этот случай не стал исключением.
То чувство, когда тебя что-то тревожит, а ты хочешь понять, исправить это, но не знаешь, что ты можешь сделать. Наверное, именно из-за него я проснулась в ночь, когда маме стала плохо.
Я крепко сплю. Даже если вы будете бить молотком по батарее, я смогу это проигнорировать и спать дальше. Поэтому из-за обычного шороха за стенкой, что был в ту ночь, проснуться я не могла. Это я поняла сразу.
Проснулась я посреди ночи и тут же кинулась к матери, ей уже было плохо. Нашла где-то телефон и сразу же начала звонить в скорую, назвала адрес, после позвонила бабушке, а затем всё как в тумане. Даже не помню до конца все моменты.
Оглушающий вой серены, в глазах темнеет, а ладошки потеют от волнения — на этом всё обрывается. Затем больничные стены, вокруг мельчешат медсестры в белых халатах, а ещё в коридоре стоит какой-то жуткий запах, но мне плевать — моей маме плохо и сейчас она там, в операционной, а я здесь и я ничем не могу помочь. Не помню, сколько времени проходит, но бабушка и дедушка успевают подъехать, но вот врач уже выходит из кабинета и говорит, что её больше нет. Моей лучшей, единственной подруги и по совместительству родительницы нет. Я чувствую объятия, родные бабушкины объятия. Она дрожит, а моя кофта намокает от её слёз. А я не плачу, я не хочу верить.
— Нет… — шепчу я. В глазах ребит. В горле застыл ком. Такое чувство, что я сейчас задохнусь от собственных чувств, — Этого не может быть. Она жива… — всё продолжаю я севшим, и как-будто не моим, голосом. При этом тихонько шмыгая носом.
Кажется, врач что-то кричит медсестре, она куда-то уходит. Он начинает что-то объяснять, говорит, что она забыла принять нужное лекарство сегодня, поэтому состояние оказалось нестабильным и в итоге все привело… к смерти.
Наверное, в тот момент, когда я осознала что произошло мой мирок уже рухнул, а все его осколки сдуло ветром, не оставив ничего и в помине.
Я никогда не была особо общительным человеком. Но больше всего я не любила перемены, так же, как и новых людей. В моей жизни была одна-единственная настоящая подруга, с которой я хоть и общалась редко, но она единственная принимала меня вместе с моими чёртиками и на все мои предложения всегда соглашалась. Но мы были не настолько близки, что бы я говорила ей о смерти мамы. Поэтому, когда я неожиданно пропала с радаров она тут же написала и спросила куда я делась. Я промолчала.
После смерти матери, а это было в конце апреля — как раз за несколько дней до моего дня рождения — я не могла вернуться в нормальную жизнь ещё месяца два. И всё это время я была на домашнем обучении, хоть учёба и давалась трудно. Я знала, что если не переборю себя и просто закроюсь ото всех, то ей это не понравится. Я знаю это не по тому, что я хочу так думать, а потому, что наши мысли всегда были одинаковы.
Я поздний и долгожданный ребёнок. Вот только росла я без отца, который бросил маму со мной, так и не женившись на ней. Он не ушёл к другой женщине, ему всё это просто наскучило. Когда они разошлись ни моя мать, ни отец не знали о её беременности. А когда она рассказала ему, они поговорили и решили не сходится. Точнее он сказал, что семейная жизнь не для него и он ещё слишком молод для всего этого. А мама не стала держать.
Я не могу сказать, что ненавижу отца, но в тоже время и не могу сказать что люблю. Хотя, если выбирать из этих двух вариантов, я всё-таки больше склоняюсь к первому.
Так и что же случилось со мной после всей этой рутины с похоронами, школой и прочим?.. Обсудив всё на семейном «совете», мне сказали, что опеку надо мной не разрешили взять ни бабушке, ни дедушке — они тоже в разводе, хоть и достаточно хорошо общаются — и уж тем более не прабабушке. Поэтому мне придётся переехать в Москву к отцу, что бы отучиться одиннадцатый класс, а когда я стану совершеннолетней — это будет в конце одиннадцатого — я смогу поступить куда захочу, вернуться обратно или остаться там — вообщем, решать мне.
Мне осталось только прожить мирный-тихий год, сдать экзамены и вернуться в родной город — это я решила сразу же, как только услышала о переезде.
И вот сейчас я сижу и жду посадку на самолёт в Москву. Никогда не рвалась в столицу и уж тем более не горела желанием там жить, но, видимо, судьба решила иначе.
Время садиться на самолет подошло незаметно. Обнявшись несколько раз с родственниками, и успокоив бабушку, которая ревела в три ручья, я дала обещания звонить как можно чаще, и приезжать на каникулы. После чего отправилась внутрь.
Летала ли я когда-нибудь на самолётах? Да, первый раз я села в самолёт, ещё не пойдя в школу — мне было лет шесть-семь. Второй мой полёт произошёл лет в восемь — мы выйграли какие-то путёвки и уехали в Сочи на неделю. Затем Германия, Америка… В свои семнадцать я побывала уже в нескольких странах, не считая Родину.
Погрузившись в свои воспоминания, я не заметила, как уснула. Разбудила меня уже стюардесса. Выбравшись из самолёта и дождавшись своего чемодана, а после забрав его, я направилась на выход. Где и подловила такси. Назвав нужный адрес я снова подсознательно абстрагировалась от всего этого.
Если бы не этот
