Дэниелу Брауну, побудившему меня написать эту книгу
Пролог
Он вообразил, как будет умирать Фелисити Паркер, как остынет и побледнеет ее гладкая кожа. Как девушка будет смотреть на него, раскрыв в немом крике рот, пустыми карими глазами.
Он будет последним, кого она увидит перед смертью.
От этой мысли он возбудился. Он любил ощущение власти над жизнью и смертью. Фелисити будет кричать, молить о пощаде. Наконец-то осознает, что он — не пустое место, а он возьмет и перережет ей глотку.
На столе веером лежали фотографии нескольких девушек, но пока что все его мысли занимала только одна.
Он провел по ее снимку дрожащими пальцами. Милая пышечка с гладкими волосами цвета воронова крыла, длинными, хоть на кулак наматывай. Он любил перебирать волосы своих девочек; ему нравилось, как они шелковисто скользят по ладони. Убивая, он старался их не запачкать, а потом забирал в коллекцию небольшой локон — на память о проведенном вместе времени.
В животе приятно заныло.
Три долгих месяца он наблюдал, собирал подробности личной жизни девочек, готовился и наконец сделал свой выбор. Фелисити станет его первой в округе Блэк-Рок-Фоллз.
От него еще никому не удавалось спрятаться.
Он наблюдал, как его девочки у себя в спальнях ходят в откровенном нижнем белье, обсуждают мальчишек и делятся мечтами, как отдаются кому-нибудь из местных ковбоев. Как они, одетые в короткие юбочки и топы, соблазняют мужчин отработанными приемами и томными взглядами. У стоек с бесплатным Wi- Fi в компьютерном магазине, где продавали всё — от игр до конфет, — или в кафе «У тетушки Бэтти» он под разными предлогами пробовал заговорить с ними, но его почти всегда игнорировали. Они даже ели, не отрываясь от смартфонов, увлеченные новой игрой.
Сгорая от нетерпения, он собрал все нужное и на машине поглубже заехал в окрестный лес. Вызвал в памяти образ Фелисити, какой видел ее в последний раз: как она с улыбкой откидывала волосы назад, будто зная, что он следит за каждым ее жестом.
«Из-за таких девок мужчины от похоти голову теряют», — подумал он. Сколько же в этом городе дрянных девчонок — выбирай не хочу. И всем лишь бы поиграть. Он называл их «своими девочками», потому что в конце концов забирал их себе.
И скоро он заберет Фелисити.
Он сделал глубокий вдох и сказал себе: «Пора готовить ловушку». Прихватил с сиденья сумку, вылез из машины и направился в глубь леса Стэнтон. Маршрут он спланировал тщательно: к реке вышел не по прямой, а по отдаленной туристической тропке. Потом вдоль берега, по кромке воды, чтобы не оставить следов, и через сорок минут уже был на прогалине. Это укромное местечко облюбовали местные подростки, здесь они на летних каникулах занимались сексом, нежились на больших плоских валунах, идущих от самого берега и до уединенной опушки в сосновой чаще.
До трассы было далеко. Густые деревья и черные скалы не дадут посторонним услышать крики, а ведь он хотел, чтобы его девочки отбивались и отчаянно просили прощения. Это делало воспоминания слаще.
Фелисити пойдет с противоположной стороны опушки, по Стэнтон-роуд, мимо старшей школы Блэк-Рок-Фоллз, а потом по нахоженной тропинке через лес. Возбужденная и ничего не подозревающая, ведь в лесу ей ничто не грозило… до этого дня. О, как же он любил оставлять свой след в городе, и это райское место он тоже навсегда изменит.
Он взглянул на часы, и в предвкушении у него заныло в животе. Разгоряченная пешей прогулкой, Фелисити будет благоухать. Как же сладко она пахла в тот день, когда он случайно задел ее руку в кафе «У тетушки Бэтти». При воспоминании об этом ладонь защекотало, но он мысленно одернул себя: нужно сосредоточиться.
Он огляделся: в лесу, как обычно, никого не было. Приготовления займут какие-то секунды, и он, ощущая прилив адреналина, не спеша разделся, натянул шорты. Он неделю наблюдал за этим местом и выяснил, что по утрам тут бывают только двое мальчишек: ходят на реку рыбачить всегда в одно и то же время. Впрочем, он закончит еще за час до их появления, да и подростков с утра ждать не приходится, эти знай себе спят до обеда.
Для своего алтаря он выбрал большой плоский валун недалеко от речки, а в качестве рабочего стола — другой, поменьше и не такой заметный. Все было просто идеально, и он, довольный собой, натянул хирургические перчатки, разложил на камне инструменты. К ремню на шортах подвесил охотничий нож, а в карман спрятал набитый монетками носок.
Большой валун станет идеальным холстом: шедевр увидят и запомнят все. Проверяя, все ли готово, он задрожал от возбуждения. По тропинке вернулся назад и достал из сумки веревку в полиэтиленовой упаковке. Пальцы дрожали так сильно, что он не сразу подцепил конец. Вдохнув поглубже и немного успокоившись, отмотал кусок нужной длины. Отыскал у реки подходящее место, натянул веревку между двух деревьев на уровне шеи. Теперь Фелисити не убежит.
В паху засвербело, и он еще раз проверил запасы презервативов в кармане. По спине побежали мурашки. Из засады в деревьях он подкрадется к Фелисити, а она и не услышит. Девчонки, оглушенные громкой музыкой в наушниках, — такая легкая добыча.
Глава первая
Фелисити Паркер сидела за столом, ковыряя ложкой в миске с хлопьями. Мама не отпустила ее к подруге, мол, пока не поешь, из дома не выйдешь. Фелисити тяжело вздохнула, изнывая от желания проверить сообщения на телефоне: родители никаких гаджетов за столом не терпели, и если бы Фелисити нарушила их глупое правило, то ее ждала бы долгая скучная неделя вообще без мобильника и социальных сетей.
Летние каникулы означали одно: скоро будет родео. Приедут ковбои, настоящие звезды, Лаки Бриггз и Сторм Кроули. Она, конечно, просила, нет, умоляла родителей отпустить ее на танцы в конце недели и даже выполнила дополнительную работу по дому. Пойти она, естественно, собиралась без предков; не хватало еще, чтобы они следили за каждым ее шагом. Это же какой стыд! Оставалось убедить папу с мамой, что она уже взрослая — шестнадцать лет как-никак — и может обойтись компанией подружек.
Фелисити взглянула на отца. Тот с головой ушел в чтение кипы документов.
— Пап, так вы отпустите меня на танцы с Эйми и Кейт?
— Ты с Дериком пойдешь? — спросил отец, не отрывая взгляда от разложенных на столе бумаг.
Фелисити встала и отнесла миску в мойку.
— Нет, мы вчера вечером поругались, и он больше со мной не разговаривает.
— И чего тебя так тянет туда пойти? — Отец поднял на нее раздраженный взгляд. — Там будет разнузданная толпа ковбоев, бог знает каких хулиганов и полно приезжих. Что-то мне не хочется отпускать тебя одну. Давай все же мы с тобой пойдем?
Фелисити взглянула на него как можно трагичнее:
— Я тебя умоляю, мне уже шестнадцать, а Эйми скоро семнадцать. Если не пойду, девчонки меня на смех поднимут. Я же всего на один вечер, с семи до десяти. За три часа ничего не случится. Ну, папочка, ну отпусти меня, пожалуйста…
— Она работала по дому, — напомнила мама, привалившись к кухонной стойке и отпивая кофе. — Забросим ее на танцы, а потом заберем, что такого? У меня полно знакомых пойдет, приглядят за ней.
— Вот вернусь с работы, тогда и поговорим. — Отец встал, собрал бумаги и хмуро посмотрел на Фелисити: — Не вздумай больше донимать этим маму, поняла?
— Поняла. Мам, можно я уже пойду?
— Иди, — улыбнулась мама.
Фелисити метнулась наверх, к себе в комнату, и быстро переоделась. А стоило взять в руки сотовый, как он зазвонил.
