Алина Игровая
Когда говорит море
Пролог
На берегу моря царила умиротворяющая тишина предрассветных часов. Лишь едва слышный шелест прибоя нарушал безмолвие, когда волны лениво накатывались на песчаный пляж.
Небо на востоке начинало постепенно светлеть, окрашиваясь в нежные пастельные тона. Сначала на горизонте проступила тонкая светло-розовая полоска, словно утренняя заря разрисовала акварельными красками небесный свод. Затем к ней присоединились оттенки золотистого и лимонного, смешиваясь в причудливом узоре рассветных облаков.
Море в этот час казалось совершенно спокойным, едва ли по его глади пробегала легкая рябь. Ровная гладь воды отражала полотно неба, создавая причудливую игру цветов и оттенков. Именно в это время суток краски моря и небес становились особенно яркими и насыщенными.
Внезапно над горизонтом проступил тонкий край восходящего солнца. Оно медленно поднималось, становясь нестерпимо сверкающим, будто бы выплывая из морской глади, источая первые ослепительные лучи. Солнечный диск был настолько ярким, что казалось, вот-вот прорвет тонкую пелену тумана, стелющегося над водой.
По мере того, как солнце набирало высоту, свет его лучей приобретал золотистый оттенок, омывая всю прибрежную линию теплым сиянием. Волны начали играть бликами, переливаясь всеми оттенками янтаря, когда солнце вставало все выше.
В лучах рассвета замелькали темные силуэты птиц, парящих высоко в воздухе. Чайки приветствовали этот новый день своими протяжными криками. Их оглушающий гомон разносился над побережьем, смешиваясь с шумом прибоя.
И тогда до берега донесся странный, завораживающий гул — будто бы отдаленная мелодия, рожденная самим океаном. Казалось, это не что иное, как таинственный зов сирен, манящий моряков в пучину. Гул то усиливался, то стихал, подобно волнам, бесконечно уходящим в горизонт.
Береговая линия была похожа на границу двух миров — земного и морского. И именно на этой узкой полосе, разделяющей стихии, в часы рассвета разворачивалось настоящее чудо природы. Море и небо сливались воедино, создавая живописное великолепие красок и звуков. Казалось, здесь постепенно приоткрывалась завеса, за которой скрывается мир волшебства и тайн.
В эти мгновения нельзя было не ощутить благоговейного трепета, созерцая игру красок, света и рождение нового дня. Рассвет на берегу Эгейского моря каждый раз становился маленьким чудом, словно древнее сказание, передаваемое из уст в уста еще с тех времен, когда мир был совсем юным…
Глава 1
В тот день я как обычно проснулась на рассвете. Солнечные лучи еще не пробились сквозь толщу теплых морских вод, но по моей подводной спальне уже скользили отблески утренней зари. Я сладко потянулась, разлепляя веки. Каждый новый день я встречала с трепетом, ведь город Мармарис, раскинувшийся на дне бирюзового залива, был истинным чудом.
Выплыв из своей жемчужной раковины, служившей мне постелью, я направилась к огромному окну из толстого криптонитового стекла. За ним открывался потрясающий вид на главную площадь Мармариса — самого крупного и процветающего города русалок во всем Эгейском море. Мерцающие шары-светильники освещали ультрамариновый просторный купол над центром нашего города. Под его гигантским сводом высились диковинные кораллово-жемчужные замки знати и богачей русалочьего мира.
Их причудливые очертания причудливо переплетались с живыми веточками коралловых наростов и стайками разноцветных морских рыб, снующих повсюду. Мягкий песок устилал площадь и все улочки между домами, сделанными из кристаллических глыб и раковин гигантских моллюсков. Над головами мирно проплывали изумрудные медузы и танцевали стайки рыбок-единорогов — миниатюрных созданий с золотыми рожками.
Выходные закончились и мне пора было покидать гостеприимный дом моей тетушки Лу, и возвращаться в общежитие Академии, где я жила всю неделю. До следующих выходных. Тетушки уже не было дома и поэтому я быстро собралась и остановилась только на крылечке чтобы еще раз кинуть взгляд на прекрасный подводный город.
Постояв немного, любуясь этой красотой, я выплыла из домика и отправилась к воротам Мармариса, находившимся под аркой купола. Охранники приветливо помахали мне в знак приветствия, и я оказалась на главной подводной артерии города — Променаде. Эта широкая улица, идущая от ворот через весь город к Дворцу Наставниц, самой большой резиденции в Мармарисе, была центром нашей жизни. По ее обеим сторонам теснились многочисленные лавочки торговцев, ремесленные мастерские, таверны, истекающие вкусными ароматами, веселый шумный рынок.
Услышав знакомую музыку, я повернула голову и увидела небольшой уличный оркестрик русалок. Певчие сирены с золотыми хвостами притопывали в такт, извиваясь всем телом и заливаясь веселыми трелями. Рядом несколько жителей Мармариса отплясывали один из самых популярных этим летом подводных танцев. Присоединившись к ним на минуту, я с удовольствием прошлась в вихре, кружась и радостно хохоча.
Резвясь так, я не заметила, как выплыла на перекресток, пока чуть не столкнулась с пожилой русалкой, торопливо проплывавшей мимо. Та улыбнулась и игриво потрепала меня по щеке своей ладонью с перепонками. Я узнала ее, это была старая Мелия — прославленная целительница Мармариса, вот уже полвека, неустанно спасавшая все новых и новых своих пациентов.
— Доброе утро, милая Ариэль, — произнесла она мягко. — Вижу, ты сегодня бодра и весела, как всегда!
— Доброе утро, досточтимая Мелия! — ответила я с поклоном. — Этот чудесный день вселяет в меня радость и умиротворение.
— Но береги силы, дитя мое, — загадочно произнесла целительница. — Ибо подводный мир способен вскружить голову так же, как и надводный! А я тороплюсь — только что родившаяся русалочка ждет меня.
И старушка, ловко крутанувшись, юркнула в ближайший коралловый тоннель, оставив после себя сияющий радужный шлейф чар исцеления. Я еще некоторое время стояла в оцепенении, вдыхая послевкусие этих чар, а затем, оглядевшись, заторопилась дальше.
Оставив позади центральную площадь, я поплыла по Променаду в сторону Академии Магии, расположенной ближе к внешнему кольцу города. Академию было видно почти со всех концов города — ее высоченные коралловые шпили возносились так высоко и так переливались, что, наверное, их было видно даже с поверхности воды! По мере того, как я продвигалась, улицы становились уже, а дома — все более скромными и тесно жмущимися друг к другу. Жители этих кварталов явно были беднее, чем обитатели роскошных особняков в самом сердце Мармариса.
Мимо меня то и дело проплывали русалки попроще — ремесленницы, торговки, прислуга из знатных домов, спешащие по своим делам. Многие кивали мне в знак приветствия, а некоторые даже окликали по имени, зная, что я — ученица Академии. В целом, невзирая на скромные жилища, в этих рабочих кварталах царила веселая и дружелюбная атмосфера.
Я всегда ощущала эту разницу
