Александра Райт
Три свинтуса
Вот уже несколько месяцев лесная деревушка Хрюково не знала покоя. С виду это была простая деревенька, и звери в ней жили простые да милые: зайчики, ежики, белочки, козочки, курочки, гуси и старый лис. Жили они хорошо, дружно. По хозяйству помогали друг другу, ягодками да грибочками делились. И было так ровно до тех пор, пока в Хрюково не переехали три самых настоящих свинтуса.
Много лет назад их прадед Борис Хрюков построил эту деревню, в честь него и назвали. Когда многоуважаемый свин постарел, то уже не мог управляться по хозяйству. Ни жене его, ни детям в Хрюково не нравилось. Вот и решили они всей семьей перебраться в город. Много времени кануло с тех пор, и часто Бориса вспоминали добрым словом. Однако никто и не думал, что его потомки захотят вернуться,
Дом Бориса долго пустовал после его отъезда, а потом звери посовещались и решили в нем клуб сделать: днем в игры играть, а вечером танцы устраивать. Там же все главные праздники проходили. Еще через несколько лет в клубе открыли лесное кафе с ягодными смузи, травяными чаями, блинами да плюшками, и назвали его “Теремок”. Облюбовали звери это место, все свободное время там проводили. Никто не ждал, что Хрюковы вернутся.
В погожий летний денек, когда лучи солнца отражались от крыш домов и запускали солнечных зайчиков по деревьям, звери услышали звук мотора. Мотор то рычал, то кряхтел, то кашлял, и этот шум с каждой минутой становился ближе. Зайчики, ежики да прочие звери выбежали из своих домов посмотреть, кто едет. Гости-то у них нечасто бывали, только голубь-почтальон раз в месяц весточки от дальних родственников приносил. Дребезжа, машина приближалась к деревне. Вся она была окутана черным облаком выхлопов. Отравляла лес.
Выстроились звери в ряд, чтобы приветствовать гостей, но машина вместо того, чтобы остановиться, резко развернулась и окатила их из лужи, оставшейся после ночного дождя. Стоят звери в грязи да глазами хлопают. Они, видишь ли, со всей душой, а их обмарали. Дверь открылась, и наружу, прямо в лужу, выпрыгнул ржущий кабан. От копыт его снова разлетелась грязь и попала на зверей, а кабан заливался пуще прежнего. Он хватался за живот, вытирая слезы смеха с рыла. Тут открылась другая дверь, и показались еще два ржущих свина. Смеялись и похрюкивали, пока звери смотрели на них, кто с удивлением, кто с осуждением.
— Ой, хрю, ой, не могу, — сквозь смех сказал первый свин.
— Хрю-хрю-хрю, — заливались двое других.
Тут из толпы зверей вперед выступил старый мудрый лис Олег Патрикеевич. Он поправил очки на носу и сказал:
— Здравствуйте, гости дорогие. Вы чьих будете? Надолго ли приехали?
— Хрю, да какие мы тебе гости, старикашка? Мы — Ниф-Ниф, Наф-Наф и Нуф-Нуф, тут хозяева. Деревню вашу наш прадед построил. Тут все наше, — отозвался самый толстый и снова захрюкал от смеха.
— Это верно, — мягко ответил лис. — Прадед ваш уважаемым свином был, да только хозяйство свое оставил, и уж много лет, как его дом стал общественным, а все другие дома заняты. Где же вы жить будете, хозяева?
— Ты не понял, старик. Все дома тут наши, и жить будем где захотим, и общественный дом теперь больше не общественный, а наш.
— Но там мое кафе! — закудахтала курочка.
— Теперь наше, — заявили свиньи. — А ты, если хочешь, можешь и дальше кухарить.
Свиньи закрыли машину и отправились прямиком в клуб.
Долго еще стояли звери в молчании, осмысливали свое новое положение. Что они теперь делать станут да как жить дальше без кафе, без игр да без танцев. Сплошная серость, да еще и хамство это терпеть. Стояли, смотрели друг на дружку, думали, да так ничего и не придумали, к ночи разбрелись по домам.
Всю ночь из клуба доносилась громкая музыка и веселое хрюканье трех кабанов. Никто из зверей не решился сделать свиньям замечание, зато наутро они обнаружили, что все их белые до того дома были заляпаны грязью. Чувствуя, что никто из зверей не может дать им отпор, свиньи решили вдоволь похулиганить: они собирали грязь в комки и, словно снежками, забрасывали ими дома. Весь следующий день бедные звери провозились со швабрами и тряпками, пытаясь отмыть жилища, но все тщетно. Тогда Олег Патрикеевич обреченно вздохнул и открыл гараж. Машины там не было, на ней много лет назад его единственная дочка уехала, когда вышла замуж. А гараж лис теперь использовал как склад. Так вот с этого склада он и вынес десятки банок с краской фиолетового цвета.
— Белой у меня нет. Это все, что я могу предложить, — вздохнул лис.
— Дядюшка Олег, да вы чего. Это же еще лучше, — закудахтали курочки.
Работали звери дружно, вместе красили стены да оградки, переходили от одного дома к другому. К концу недели все покрасочные работы были завершены, и звери, довольные собой, разбрелись отдыхать по своим красивым домикам.
— Дядюшка Олег, у нас беда! — белочка со всей беличьей силы колотила в дверь Патрикеевича.
— Да что случилось? Скажи толком, — спросил заспанный лис, когда отворил дверь.
— Мы с зайчишками по ягоды собирались пойти с рассветом. Стою полчаса, стою час, а ушастых все нет. Ну, я заволновалась. Ребята они надежные, раньше никогда не опаздывали. Подумала я: не заболели ли? В общем, пошла проверить, а дома никого, — принялась рассказывать белочка.
— Та-а-ак, — протянул лис, призывая ее перейти к сути.
— Дай, думаю, послушаю, что там в клубе делается. Подошла к окошку поближе, прислушалась: зайчики наши плачут там, а кабаны Хрюковы над ними потешаются. Дядюшка Олег, делать-то чего теперь? Как ушастых выручать? — у белочки слезы навернулись на глаза.
— Не плачь, Белла. Сам я стар уже, чтобы троим здоровым свинам противостоять, но есть у меня один знакомый. Ступай домой, я позабочусь о зайцах.
В то время, да и раньше тоже, в гуще леса, в нескольких километрах от Хрюково жил детектив Волков. Откуда появился Артур Вольфович, никто знал. Ясно, что от других волков ушел или выгнали. Волки, они же в стае должны жить, а этот один-одинешенек был.
Несколько лет назад дядюшка лис гулял по лесу, собирал кедровые шишки и наткнулся на волка, который угодил в капкан. Лис его спас тогда. Волк рассказал новому другу, как воров преследовал, а те ему засаду устроили. В стаю возвращаться детектив не хотел, не любили его там,
