Дмитрий Омельченко
О жизни, любви, грусти и людях
Короли и титаны
Уважаемый читатель! Для объективности восприятия поэтического творчества чуть приоткроем завесу над интригой в создании книги. Материал собирался в течении 25 лет по частям, а за последние 5 лет доредактировался к изданию. Автор книги, будучи на госслужбе в крупнейшей организации страны, красный дипломист Архитектурно Строительной Академии, четверть века назад на службе лишился пальцев рук и ног. Из 20 остался один здоровый левой руки и три контрактурные. Переучился с правши на левшу, а “стихи крамольные” писал в стол. Не смотря на то, начальству сей факт доносили регулярно. Шантажом руководство заставило отказаться от “травмы на предприятии”, обещая сохранить должность 23 — хлетнему парню, с ребёнком и женой. Через пару лет сфабриковало уголовное дело, чтобы сместить инакомыслящего в угоду своим ставленникам, не смотря на повышение в должности за усердие. Благодаря ухищрениям «карманного» мирового судьи, купленного организацией, безвинного и беспалого, бросили в общую камеру на 2 недели в закрытое учреждение для особо опасных преступников, следственный изолятор при Главном Управлении МВД России по Волгоградской области, а после в одиночку как отъявленного злоумышленника и негодяя. Оттуда не убегают, но автору это удалось. После через личные связи он вывел судью на чистую воду. Коррупционера сместили, лишили лицензии на судебную практику без возможности восстановления в должности, а отдел предприятия — лжесвидетелей, расформировали. Не выдержав накала ситуации, от парня ушла жена с двухгодовалым сыном. Он остался б один и не у дел, когда не чета Воловик, Светлана и Вадим. Член Международной Ассоциации Бизенес тренеров, доктор в психологии, президент своей фирмы в США, Вадим Воловик скорректировал жизнь, открыв второе дыхание. Сайт эксперта Вадима Воловик — здесь парня спасли. Одним оставшимся здоровым пальцем и культями рук, без стороннего участия, автор возвёл на острове двухярусный каменный дом с мостовой, очагом в размер стены, баней с обшивкой изнутри деревом и сталью, бассейн из природного камня с фонтаном в человеческий рост — ансамбль из фигуры Венецианской принцессы, набирающей в метровую амфору, из камня, воду, пруд с дуговым мостом из стали с причудливыми балясинами, альпенарии, булыжниковую площадку для созерцания, Японский сад. На выезде в области отыскал 90 миллионолетнего динозавра и стоянку древнего человека, которыми декорировал своё детище. Поэзия автора — любви и беды анапесты. Вашему вниманию предлагается поэтический сборник “О жизни, любви, грусти и людях.” Истории замечательных людей в рубрике Короли и Титаны, с безграничными любовью и уважением, — признание тому, кто оказал на творчество автора особое влияние. Поэзия — есть сестра горя; каждый страждущий и плачущий — поэт, каждая слеза — стих, каждое сердце — поэма. Элегия «Двое» — визитная карточка поэзии. Стихотворение «Вечная любовь» — изюминка творчества. Поэтический дебют «Лист» предсказал начало боевых действий в Украине за 3 года. Жизнь, посвящённая слому стереотипов, полагает: “Нет предела совершенству.” Отданная поиску и познанию себя. Непримиримости с системой. Содействию людям, безоговорочно, в любви к себе и окружающим. “Я спасся. Со мной таких, как я, ещё 20,” — у сына 2 столичные золотые медали, и учится за рубежом. Приятного чтения, дорогой друг!
Женщина мира
Днесь раскрываюсь, поэзии источник вдохновения, впервые!
Взаимностью ответите, неведомо то мне, cherie.
К тому, неудержимый, призываю дерзким полетом немыслимой любви.
Неугасающих, призрак, стремлений, услада мне в дыхании, vis — a — vis,
Во чтобы то ни стало, грусть осознания бренности
В ажурности, величьи, — примите. Какой ни есть, финал — начало. В новом, воплощения.
Песни лирой и пожатьем руки, ведь дружные и первы, и вторые, —
Спасениями, мимолётностью воспоминаний, — юн, дорог Рим, —
Образов чудесных, мгновений яви, приятных впечатлений:
«Чем владеешь, чти», — благодарно жить в стремленьи. Род, поколенье —
С любимыми в согласии. Речений, фраз теплом светите ж добрым,
Невелиречивых, прикосновений: сеяв трепет дозволений — жать пылкость упоенья.
Отвагой, лиху вопреки, непониманью — отпущением, живые
Вешние ручьи, — и нити жарких слёз недолей, бед, кручины, — источите, крик разноглазия
Звёзд утиша. Кто ищет, тот найдёт. Не тщив напрасно притязаний — её услышьте, гор сому, нив.
Отдав, — ведь этим взамен мы получаем. Освободясь, обиды отпустив. Гармонию,
Велику, в жизни — себя олицетворенье — примите, какая есть, с любимыми в согласии.
В окне, узрив виденья очертанья, узнав отгадки силуэт нечёткий, лик, — пение, —
Чьё ж? — толь мрак чужих мелодий — мириадов. Искр шквал — косые, пулевые.
Без лица, безликих посторонних средь — и мыслей полумгла. Извне — на грани.
Ослеплена: груз предрассудочности — перпетуум зыбкий –
На устах молитв. Mon belle, — капель! Да не осквернив улыбки —
Отречений, — пещерными тенями, — неверий иллюзорных и скитаний,
Мир, свет любви даруйте ж, узрив в эпох многоголосьи истин, правды жизни претворенье.
Гор высями и пирамидами пустыни, тайнами глубинных недр и, — лье
Бессчётных, — рек без брегов, морей лазурью, лугов, лесов, дол плодородьем обручен, взываю страстно!
Не для чего то, не вдаваясь в «почему», — жить, чтобы жить, — взявши за основу.
Себе ни в чем не ища, — ни зависти — корысти, ни превознесений, — в новом,
Духа трат, бесчинств без, неуместных словоизлияний, к возвышенному будьте причастны.
С надеждой ждите, верьте, милосердствуйте, открыты истине с любимыми в согласии! Значенья
Экос, этнос, этос. Вашей же — Атлантида, — целеполагание три «Э», —
Сродни. Нет идеала, ни в государства, ни в природы трат, укладе, что и в жизни, ровно.
Урании откликнись: "Камо грядеши, мира человек?" Вестимо,
Решать тебе, достопочтенный, будь то заложником, неукротимо
Эго, себе ища, ворожить в вычет дней, будь то спасителем себя, планеты сей. Словно
Матерь[1] коя, в любви: и Вы свою же посвящали, сокровениями, без возмещенья.
Твоя Атлантида
1. Мудрость — хроноса, природа вещества. Материи квазар. Десята,
О, муза Гесиода, матерь Мира.
Ты света луч во мрака царстве.
Сей мир, да не умолкнет вешня лира,
Придуманный не нами, — лёд, — ввек чиста разума сиянья вне. «Святы
2. менгиры» в воск топит Парни изыск. Таинственный, поэзии чертог.
Дом там, —
Обители — забывшим, —
Где сам.
Формой жизни — храм. Отваги, рыцарю — твои, гуманности, пороги.
3. Ничто не вечно в бренном. Любовь нетленна. Добра скрепою, дарена,
Нежданна. Мира, любви космогонична — «sans rivages[2],» —
«Бел света»,
