Виталий Егоров
Молох и Шаманка
Часть первая
Охота. Удаганка.
1
Осень восемьдесят девятого года выдалась на редкость сухой, но прохладной. Дождей давно уже не было, люди, с ожиданием поглядывая на тучи, нависшие над их головами, предрекали ранний снег. Деревья перед долгой спячкой тихо и торжественно сбрасывали с себя пожелтевшие листья, легкая грусть от расставания с живой природой трогала сердце, душа требовала уединения и осмысления прожитого отрезка времени, а тело настраивалось пережить суровую зиму, чтобы бурной весной благополучно ступить на зеленую траву.
Наступила пора зайцев. Старожилы в деревнях только роптали: «Такого заячьего года не приходилось видеть ранее, это какое-то нашествие голодной орды, все заготовленное сено подпортили!»
В один из таких дней, а если быть более точным, четырнадцатого сентября, трое друзей решили поохотиться на зайцев. Звали их Кравцов Виктор, Андросов Александр и Свиридов Аркадий. Двое первых служили в уголовном розыске в группе по борьбе с преступлениями против личности городского Управления милиции, занимались раскрытием убийств, тяжких телесных повреждений со смертельным исходом и изнасилований, их называли «убойниками», а последний являлся следователем городской прокуратуры, который как раз и занимался расследованием этих дел, чтобы довести их до суда. Обычно работники милиции настороженно относятся к следователям прокуратуры, ведь все преступления, совершенные милиционерами, будь то должностные проступки, хищения, рукоприкладства, расследуются ими, но это не относилось к указанным молодым людям. Часто работая по тем или иным ажиотажным убийствам, они крепко подружились и поняли, что друг без друга им в одиночку не добиться сколь-либо значимого успеха в борьбе с оголтелой преступностью, которая внезапно захлестнула страну.
Капитан милиции Кравцов, старший оперуполномоченный уголовного розыска, руководил вышеуказанной группой «убойников», которая состояла из четырех человек. Ему было тридцать два года, в милиции служил уже более семи лет, считался самым опытным и профессионально грамотным оперативником Управления. Старшему лейтенанту Андросову было двадцать девять лет, он два года, как перевелся из района в столицу, где ему предложили должность оперуполномоченного в группе Кравцова. Был он по-деревенски немного наивен, опера его любили за искренность и бесхитростность, от него исходила невидимая аура надежности и порядочности. Однажды Андросов имел неосторожность рассказать о своих былых злоключениях в присутствии заместителя начальника уголовного розыска Сорокина — едкого острослова и шутника, в результате чего получил прозвище Батискаф. А история заключалась в следующем: после армии Андросов работал трактористом в артели на Крайнем Севере. Однажды зимой назрела необходимость добраться на тракторе по льду до небольшого островка в бухте Тикси, что в море Лаптевых. По пути следования трактор провалился под лед и стремительно опустился на глубину в десять метров. Все это время, пока трактор не ударился гусеницами о дно бухты, несчастный сидел в кабине и мысленно прощался с жизнью. Подождав, пока кабину заполнит вода, он открыл дверцу, и его пробкой вытолкнуло вверх к поверхности ледового покрова, где всплывшего тракториста спасли следовавшие сзади попутчики на вездеходе. После этого случая у него развилась небольшая тугоухость, очевидно, его барабанные перепонки испытали гидроудар. Услышав эту историю, Сорокин ухмыльнулся и изрек слова, которые позже пошли в народ: «Ну ты батискаф!» С этого дня за Андросовым прочно укрепилось прозвище Батискаф, но сыщик и не думал обижаться, наоборот, гордился своим вторым именем. Именно Андросов предложил своим друзьям охоту на зайцев, а для этого пригласил их на свою малую родину, которая находилась в Заречье, за рекой Леной, в двухстах километрах от столицы.
А Свиридов был одногодок Кравцова, но следователем прокуратуры он проработал уже около десяти лет и слыл одним из самых результативных специалистов в своем деле.
Кравцов, как старший группы, накануне обратился к Сорокину с просьбой предоставить ему и Андросову отгульные на три дня. Руководитель, немного поломавшись, но понимая, что подчиненные работают сутками на износ и им когда-то надо расслабиться, разрешил выезд на охоту.
— Завтра четверг, значит, в воскресенье вечером вас можно ждать на работе, — рассудил он и распорядился: — В твоей группе остаются работать два опера — Семенов и Шуляк. Предупреди их, чтобы пахали за двоих и постоянно были на связи.
— Уже проинструктировал! — обрадованно воскликнул Кравцов.
Семенов Алексей и Шуляк Юрий — оба лейтенанты милиции двадцати шести и двадцати семи лет соответственно, не без зависти приняли новость о том, что остаются на работе, чтобы прикрыть старших товарищей.
— За меня уже заранее решили, что отпущу вас на охоту, — укоризненно покачал головой Сорокин и без особого энтузиазм напутствовал: — Ну, желаю удачи, ни пуха, не пера.
— К черту! — бодро ответил оперативник и решил пойти дальше, попросив для дальнего похода служебный УАЗ.
— А на чем будут ездить твои подчиненные? — недовольно буркнул Сорокин. — Ты хочешь и водителя с собой забрать?
— Нет, — помотал головой опер. — Свой «Москвич» с водителем оставляю группе, а сам сяду за руль уазика.
— Хе-хе, все уже предусмотрели, черти окаянные! — едко хохотнул руководитель и поставил условие: — Бензин за свой счет, так что не обольщайся мыслями заправиться за казенный счет.
— Бензин мы уже нашли, — ответил оперативник, на что Сорокин раздраженно бросил:
— Покинь мой кабинет, а то передумаю!
— Есть покинуть, — радостно воскликнул Кравцов, закрывая за собой дверь, — с меня зайчики!
Свиридову же не надо было отпрашиваться у прокурора, он находился в очередном отпуске.
Водитель группы Харьков Евгений, передавая свой уазик Кравцову, сообщил:
— Вдруг будете фарить* (охота при свете фар в темное время суток), поэтому на всякий случай поставил боковой прожектор. Эх, мне бы поехать с вами, ведь я же не могу без охоты и рыбалки!
— После нас поедешь, — успокоил его оперативник. — А пока вози ребят на моем «Москвиче».
На следующий день, ближе к обеду, друзья были на берегу возле парома, чтобы переплыть реку Лена и отправиться в родную деревню Андросова.
Когда впереди из-за острова показался паром, по рации прозвучал голос Сорокина:
— Ангара, Ангара* (позывной дежурной части Управления), я тринадцатый* (позывной Сорокина). Тут на территории профилактория «Якутзолото» в лесном массиве играющими детьми обнаружена часть человеческой ноги без ступни. Собирайте следственно-оперативную группу.
— Тринадцатый, тринадцатый, я Ангара, информацию принял, собираем группу, — ответил дежурный и осведомился: — Нога женская или мужская?
— А я почем знаю, женская она или мужская?! — взревел Сорокин. — На ней не написано принадлежность пола!
— Правая или левая? — не отставал дежурный.
— Ступни нет, как я могу с ходу определить, правая она или левая?! — окончательно
