Хроники разделенных миров
Прибытие
Как же я обожаю и при этом ненавижу север. Вечная ледяная пустыня, полная опасностей, где каждый день ты рискуешь оказаться занесенным снегом и быть погребенным под слоем вечной мерзлоты. Так же север является рассадником различной заразы, диких животных и не менее диких великанов, которые все еще не вымерли. Весь Арктический пояс, начиная от Гнипахеллира и заканчивая ледяным океаном, принадлежит агрессивным Туранцам, с которыми цивилизованный Месенец даже заговорить не решится. Но что-то и манило в севере, что-то заставляло меня возвращаться сюда снова и снова. Какая-то романтика полярных исследований, коротание долгих зимних ночей в одиночестве на станции за чашечкой Катайского чая. Что-то во всем этом было.
Меня зовут Рикардо Росса, и я простой полярный инженер геолог. Еще совсем недавно я работал вахтовым методом на международной исследовательской станции «Арктида» на самом краю северного полюса. Полюс был ничейной территорией, но Туран постоянно мечтал наложить на него свою лапу. Авалон и Месенские острова тоже были не прочь поживиться местными ресурсами. Как и любой Месенский патриот, я надеялся, что рано или поздно полюс станет частью нашей островной империи.
Арктида работала в автоматическом режиме, потому ей требовался всего один смотритель, которого меняли раз в два года. Иногда дроны исследовательского центра сбрасывали нам еду, или запрошенное оборудование. В основном доставкой занимался Туран, но после того, как его император отдал приказ о вторжении в приграничье, весь нормальный мир от него отвернулся. Туранцам закрыли доступ к Арктиде, и в поставках начались перебои. Когда началась война, мне оставалось отсидеть здесь еще полтора года.
Мир словно сошел с ума. Все лезли в Приграничье, стараясь извлечь свою выгоду. Альянс нового времени понял, что теряет контроль над миром, и чуть ли не в открытую влез в войну с Тураном. Обо мне и моей станции все забыли. К счастью, припасов я наэкономил основательно. Оставшийся год должен протянуть, а потом прилетит смена. Иногда я перехватывал сообщения с большой земли. Так я узнал, что умерла наша королева. Наследный принц был весьма слабым правителем, а потому, как острова будут жить теперь, я понятия не имел. Денег на севере я заработал изрядно и подумывал по возвращению перебраться в дальние колонии, подальше от политики.
Однажды утром я проснулся и увидел в небе ее: огромную комету, которая летела на Гнипахеллир. В этом не было ничего удивительного, Гнипахеллир постоянно притягивал к себе кометы, метеориты и прочий космический мусор. Но эта комета была настолько огромной, что упади она на землю, то махом разнесет всю планету. Я попытался предупредить центр, но какие-то неизвестные помехи глушили все частоты. Наверное, они в курсе. Такую махину только слепой не увидит. Вдруг со стороны Гнипахеллира вылетел зеленый луч, который слегка коснулся кометы и пролетел мимо. Я пристально наблюдал в бинокль. Курс кометы слегка поменялся. Тут же вылетел еще один луч, который оттащил комету прочь от нашей планеты. В небе начали взрываться какие-то маленькие точки.
-- Что там происходит? – с дрожью в голосе спросил я у холодной пустоты.
Через некоторое время я смог перехватить сообщение о том, что комету сбил орден Спаса, теперь у него прибавилось поклонников. А чуть позже я узнал о том, что Туран и Иран снова объединились в великую Тартарию. Обе эти новости были совсем не радостными для нашей империи.
А еще через несколько дней все стихло. При чем стихло буквально. Больше не работали ни связь, ни радио, и даже приборы навигации отказали.
-- Они по нам чем-то ударили? – в панике произнес я. Я попытался связаться с центром, с большой землей, даже с ближайшей Туранской базой.
-- Говорит станция Арктида… - раз за разом повторял я в микрофон. И лишь молчание было мне ответом.
Так я оказался отрезан от всего мира. Один на самом краю земли у холодного пояса. Мне показалось, что стало становиться холоднее, хотя, куда уж еще холоднее. Автоматика станции начала медленно выходить из строя. Я пытался починить то, что мог, но казалось, как будто солнечная энергия стала непригодной для наших батарей. Я переключился на резервное питание, но его хватило ненадолго. Спустя три недели станция Арктида остановилась.
Я оказался в кромешной темноте и абсолютном холоде. Связаться с энергетиками или еще кем-нибудь возможности не было. Видимо мне суждено здесь сгинуть!
-- Приди ко мне! – услышал я однажды голос в голове. Наверное, от холода у меня начались слуховые галлюцинации.
-- Кто вы? – мысленно спросил я.
-- Я МОСК, а ты нужен людям. Приди ко мне! – бред какой-то.
Сегодня заканчивалась моя вахта. Сменщик должен был прибыть еще вчера, но этого не случилось. Торчать на вышедшей из строя станции больше не было никакого смысла. Я надел на себя все что было, но и то замерзал. Назойливый голос постоянно будоражил мою голову.
-- Приди ко мне. – в ангаре находился служебный геликоптер. Иногда приходилось патрулировать ледяную пустыню, потому я умел с ним управляться. Однако, геликоптер не заводился. Не было энергии.
Раз за разом я возвращался в ангар, пытаясь снова и снова, но машина не поддавалась. Я содрал кожу рук об рычаги, к тому же она и так потрескалась от мороза, но все было тщетно. На третий день мне повезло. Какой-то лучик попал на топливный элемент, и машина утробно заурчала. Я прыгнул за штурвал, задраил все люки и понесся прочь от проклятого полюса.
Арктида осталась далеко за спиной. Геликоптер медленно уносил меня от места, где я провел последние годы своей жизни, и куда мне больше никогда не хотелось возвращаться. Машина летела как-то некорректно. Мне не удавалось прибавить скорость, а еще геликоптер постоянно норовил завалиться вниз. Ничего, главное, выбраться из ледяной пустыни, а там уже будет попроще.
Я снова попытался вызвать кого-нибудь по связи, но все приборы молчали. Молчал и навигатор. Потому, куда я лечу, я понятия не имел. Вот я пролетел ледяную гряду, отделяющую полюс от большой земли, и оказался в диком поле Гнипахеллира. Здесь уже жили люди, но вокруг тянулась лишь белая снежная твердь. Вокруг не было никого.
-- Вымерли они все что ли? – проворчал я.
Геликоптер начал снижаться и терять скорость. Наконец, машина упала, как вкопанная в снег. Все, что я успел, это запустить
